Он подошёл к Елене, которую, в отличии от остальных, держал один из легионеров.

— Это ведь ты привела их сюда? — спросил он у девушки.

— Да, — ответила Елена, не отводя глаз от угрожающего взгляда, — они обещали вернуть меня домой, и они это сделали, в отличие от тебя!

Она плюнула Сергиусу в лицо, и тот вспылил.

— Тварь! — воскликнул он и ударил девушку тыльной стороной ладони по лицу.

— Не тронь её! — не сдержавшись, выкрикнул Центурион.

Легионеры тут же утихомирили имперца, а Сергиус, ехидно посмотрев на пленника, достал нож и вонзил в живот Елене.

Туника девушки мгновенно пропиталась кровью. Она согнулась пополам и упала бы, если бы её не держали.

— Отпусти её, — скомандовал подчинённому Сергиус, — не нужно тратить сил на эту падаль.

Легионер послушался, и девушка тут же свалилась на землю, свернувшись калачиком. Центурион, видя это, пришёл в настоящее неистовство. Сердце в его груди будто разлетелось на куски от взрыва, заглушившего все мысли и чувства одновременно.

— Ублюдок! — проорал он и рванулся к Сергиусу, но легионеры схватили его и придавили к земле.

— Тише-тише, старина, — пропел предатель, вытирая нож от крови, — не стоит так уж переживать из-за смерти шлюхи. Это не стоит чести имперского командира.

— Не тебе говорить о чести! — задыхаясь ответил Центурион, — У тебя её нет! Иначе ты не предал бы Империю, которой когда-то присягал!

Сергиус усмехнулся и жестом указал легионерам отпустить пленника. Он подошел к Центуриону и пинком перевернул его на спину, затем наступил на грудь и прижал к земле.

Издав звенящее шипение, клинок предателя выскользнул из ножен и опасно приблизился к горлу Центуриона. Сергиус замахнулся для удара, но тут его остановил Аверкий.

— Подонок! — кричал имперец, — Ты — мерзкое ничтожество, Сергиус! Должно быть, твоя мать была дешёвой портовой шлюхой, залетевшей от грязного пирата! Иначе как объяснить, что она родила такого мерзкого ублюдка как ты!?

Сергиус повернулся к Аверкию, снял ногу с груди Центуриона и направился к, оскорбившему его, имперцу.

— Повтори, что ты сказал, — потребовал предатель, приставив клинок к горлу Аверкия.

— Я сказал, что ты — сын портовой шлюхи. Клянусь всеми богами, только развяжи меня, и тогда я!..

Договорить Аверкий не смог. Его голова слетела с плеч раньше, чем имперец успел закончить мысль.

Видя, как голова подчинённого скатилась на землю, Центуриона вновь обдало волной гнева. Он поднялся на колени и обратился к предводителю предателей:

— Легко сражаться с теми, кто связан! А как насчёт честного поединка, а? Или великий и ужасный Сергиус вдруг испугался?!

Предатель усмехнулся и ответил:

— Я никогда никого не боялся Центурион, уж ты-то должен знать.

— Тогда развяжи меня, и дай в руки меч! И я заставлю тебя бояться!

Сергиус и его легионеры единодушно рассмеялись, и предатель кивком указал своим людям выполнить просьбу пленника.

Когда Центуриону дали в руки гладиус, он, не раздумывая, бросился в атаку. Лезвие его клинка за несколько мгновений преодолело расстояние до своей цели и неминуемо должно было поразить её, если бы цель не была одним лучших воинов в истории имперской армии.

Сергиус жёстко встретил удар Центуриона, целивший в шею. Легионер улыбнулся, оттолкнул противника и ударил в ответ. Центурион поставил блок, но едва не выронил клинок, когда гладиус предателя ударил по нему.

Центурион отшатнулся, а Сергиус ударил снова. Он бил и бил по Центуриону, норовя пробить его защиту. Удары предателя были мощны так же, как и быстры. В любой другой ситуации, Центурион дождался бы, пока у врага не иссякнут силы, но с Сергиусом такая тактика не работала. Бывший первый центурион мог сражаться без устали сутки напролёт. Он был беспощадной и идеальной машиной для убийства с отточенной до совершенства техникой боя.

Центурион это понимал. Как и то, что каждый удар предателя может стать последним. И с каждой новой атакой, этот самый удар неминуемо приближался. Но командир имперских войск не боялся. Он принял тот факт, что погибнет сегодня и твёрдо решил встретить смерть в бою, достойно и без страха.

Очередной удар предателя пробил блок и ранил имперца в плечо. Центурион на секунду замешкался, но и этого хватило для новой раны на боку.

Имперец схватился за неё и опустился на землю, продолжая сжимать в руке меч.

— Ты всегда был слабаком, — возвысившись над противником, усмехнулся Сергиус, — слабаком и умрёшь.

Он занёс клинок для последнего удара, но внезапно его отвлёк шум позади. Предатель оглянулся и увидел, как его люди сражаются с кем-то в страшной суматохе. Часть легионеров оставила сражение и бросилась бежать к форту за подкреплением, а остальные, застигнутые врасплох, один за другим падали замертво, сражённые гладиаторским оружием.

Сергиус отвлёкся всего на миг, и именно этот миг погубил его.

Собрав все оставшиеся силы, Центурион совершил последний рывок, вскочил с земли и вонзил меч в живот предателя. Сергиус судорожно вцепился в своего убийцу, а Центурион надавил на рукоять и лезвие прошло ещё глубже.

Отпустив меч, имперец отошёл, тяжело дыша, и не веря в то, что только что случилось. Сергиус рухнул на колени, недоумённо уставился на торчащий из живота гладиус. Но внезапно он посмотрел на Центуриона и громко рассмеялся.

— Это ещё не конец! — прокричал предатель, брызжа кровью, — Грядёт буря, Центурион! И в этой буре сгинет всё! В том числе и Империя.

Сергиус снова рассмеялся, и смеялся до тех пор, пока к нему не подбежал Сириус, остановив зловещий смех, ударом золотым орлом по голове предателя. Сергиус рухнул и воцарилась гробовая тишина.

— Вот и всё! — воскликнул Гораций, — А теперь уходим!

— Может объясните, где вас носило?! — прокричал Прокис.

Он подбежал к гладиатору и толкнул того в грудь.

К Горацию на помощь подбежали товарищи и встали перед гладиатором стеной, готовые вновь обнажить оружие, только на этот раз против имперца.

— Лучше заткнись! — пригрозил Герадот, — И скажи спасибо, что мы вам жизнь спасли!

— Пошёл