Договорились встретиться в шесть тридцать около главного входа в парк, и я даже решила по этому поводу чуть пораньше сбежать с работы.

В конце концов, спонтанность — это приятно, но возможность толком подготовиться к свиданию, надеть нарядное платье и накраситься — это тоже неплохо. Хотя бы проверю на себе, как другие женщины к встречам с ухажерами готовятся…

Когда я возвращалась в квартиру, романтичного Евгения — слава небесам! — под окнами не обнаружилось. Зато дома обнаружился задумчивый Сигизмунд, весьма музыкально мурлыкающий. Почти, почти пятистопным ямбом. Я рассказала ему про завтрашнее свидание и вывалила из шкафа все платья, чтобы устроить примерку образа перед зеркалом, а Сигизмунд тут же сделал зацепку на самом нарядном. Ну вот… Однако он так невинно смотрел на меня, мурчал и нежно тыкался носом в ладонь, что даже толком злиться не получалось. В итоге примерки толком не получилось. а получились валяния и ржач с котом. Впрочем, это как всегда.

Лежа перед сном в ванне, я дула на пену с запахом апельсина и лениво размышляла о том, каким же в итоге окажется Иван… Пусть уже программистский метод сработает, ладно? Раз уж мой никуда не годится….

На следующий день ровно в половине седьмого я стояла у входа в Летний сад, а ко мне спешил человек среднего роста и среднего возраста с тремя красными розочками в кулаке.

— Привет! — радостно сказал он мне. — Я Иван!

— Царевич? — поинтересовалась я.

— Почему царевич? — не понял Иван. — Я из строительной сферы.

— Понятно, — вздохнула я. Видимо, в пакет “средний кандидат” патч с чувством юмора не входил по умолчанию. С другой стороны, может, у него есть другие плюсы.

— Пошли? — он предложил мне руку, и мы медленно отправились куда-то по аллее парка.

Прогулка по аллее продолжалась недолго, скоро мы свернули к деревянному домику и сели за стол на веранде. Нам сразу принесли теплые пледы, мини-жаровню, чтобы греть руки, и чайник душистого чая. На газоне перед нами, вокруг статуй и фонтанов, горела подсветка, шум города будто отступил и спрятался, и мне стало удивительно уютно и тепло. Появилось то самое ощущение волшебства, которое скрывается в каждом моменте — просто иногда сложно ухватить его за хвост!

— Не замерзла? — заботливо поинтересовался Иван.

— Нет, все отлично, — улыбнулась я.

Прямо на середину нашего стола прилетел желтый кленовый лист, и я подумала: может, это знак? В этот раз, кажется, все не так уж плохо… Хотя в предыдущие разы сначала тоже ничего не намекало на подвохи в виде мам за соседними столиками или проверок долгими прогулками. Я тряхнула головой, как будто вытряхивая дурацкие подозрения. Кыш-кыш! Не до вас сейчас. Официант принес вазу и поставил туда розы, откуда-то доносилась тихая звенящая музыка, я улыбалась и думала, с чего начать разговор. Но Иван успел раньше.

— Ну, рассказывай, — сказал он.

— Что именно нужно рассказать?

— Твои ожидания от партнера, — пояснил Иван. — Надо же сразу выяснить, подходим ли мы друг другу принципиально. А то вдруг мы начнем встречаться, а потом неприятные штуки всплывут.

— Это какие, например? — ну вот, романтика момента потускнела. Наверно, сейчас мне бы хотелось поговорить о хобби и путешествиях, расспросить Ивана, любит ли он летать на самолете и есть ли у него домашние животные, в какие игры в детстве любил играть и какое место в городе у него любимое. Это точно не укладывалось в формулировку “ожидания от партнера”. А жаль.

— Хм, — Иван на секунду задумался. — Ну вон, например, смотри!

Он показал на клумбу. По дорожке, ведущей к лабиринту вокруг статуи Нереиды, целеустремленно шагала коротко стриженая девушка в клетчатой юбке. Так, и что в ней неприятного? Внешность? Так как незнакомка удалялась от нас, лица не было видно. Ну, может, ноги не слишком ровные и спина широковата… Но как это соотносится с заявленными ожиданиями от партнера?

— Не очень поняла, — пожала я плечами. — Пояснишь?

— Это же самый что ни на есть дурной феминизм! Стрижка, как у мужика, юбка еле попу прикрывает, и ноги небритые… Небось, нет у нее мужа, вот и ходит, как чучело!

Ооо ууу еее. Я фактически воочию увидела, как волшебство момента разбивается на мелкие кусочки и со звоном осыпается на землю. Но все же не могла не уточнить.

— Почему дурной? И как наличие мужа влияет на внешний вид девушки?

Иван сочувственно посмотрел на меня. С таким выражением лица, как будто он был преподавателем на экзамене, в билете мне попался вопрос “сколько будет дважды два”, а я вот уже полчаса как не могла родить правильный ответ.

— Есть нормальный феминизм. Типа, не требовать у партнера постоянно открывать дверь, подавать пальто и сумки тяжелые из магазина таскать. А то сами продуктов наберут, а мужчина потом их неси…

Осколки волшебства момента, лежащие на земле, вспыхнули просто синим пламенем. Среднестатистический вариант, угу. Самый что ни на есть. Тем временем Иван продолжал, видимо, оседлав любимого конька:

— А про мужа — понятное дело. Ни один нормальный мужик не допустит, чтобы его женщина в таком виде ходила.

— А сама женщина не может решить, в чем ей ходить?

— Если она замужем или в серьезных отношениях? Конечно, нет.

— Знаешь, Иван, — вполне искренне проговорила я. — Очень благодарна тебе за то, что ты сразу решил это озвучить. Нервы-то еще отрастут, а вот потерянное время невосстановимо.

— Рад, что мы поняли друг друга! — просиял Иван. — Ладно, раз я уже начал, то продолжу. Ты вот в платье пришла на свидание. Сразу видно, что женственная, это хорошо.

— Ммм. Что еще хорошо?

— Еще женщина должна быть позитивная. То есть не вешать на меня проблемы, а сама с ними справляться. Хозяйственная. Чтоб и готовить, и убирать умела, а не как эти современные типа карьеристки, — тут Иван поморщился, будто откусил от лимона. — Ни борщ сварить не умеют, ни пирог испечь, только на работе пропадают. Еще люблю, когда подруга заботливая. Всегда спросит, как у мужчины дела, обнимет, приласкает, посочувствует, рубашку погладит…

Я рассеянно посмотрела в сторону клумбы. По ней, перепрыгивая через рядочки розовых кустов, носилась какая-то крупная птица, а за ней бегала та самая “дурная феминистка” в клетчатой юбке. Юбка задорно взлетала. Трусы у феминистки были ярко-желтые. Жаль, что до них было далеко… В смысле, не до трусов, а до девушки с птицей. А то мне аж захотелось присоединиться к веселью. Все ж приятнее, чем слушать излияния Ивана. А он, как ни в чем не бывало, продолжал.

— В идеале я бы хотел, чтобы моя подруга ушла с работы. Обеспечивать крепкий тыл, так сказать. У меня хорошая зарплата, я семью способен обеспечить, не какой-то там альфонс. А еще лучше, пусть сразу в декрет уходит. Дети — это ж цветы жизни. Мечтаю, чтобы их минимум трое было. Наследники… — мечтательно протянул он.