– Что? – спросил Иван. – Поговорили?

– Да ну… – махнула рукой Арина. – Наверное, я последняя на этой земле идеалистка – ничего в людях не понимаю. Быстро привязываюсь к человеку, наделяю его романтическими чертами, дорисовываю, воображаю. Собираю такой образ, какой мне хочется. Даже из осколков могу. Видели цветок на моей кухне?

– Да, видел.

– Я его слепила из того, что было. А потом, что было… Глупая фраза, глупая песенная строчка, но в ней что-то есть, не находите?

– Не знаю. Может быть. А цветок на кухне мне понравился. Оригинальный. Ни у кого такого нет.

– Да ну… – махнула Арина ладонью, поморщившись.

– Расстроились?

– Не то слово. Отвезите меня домой, Иван. Устала, спать хочу. Какой длинный сегодня день… Только, пожалуйста, до квартиры меня проводите, ладно?

– Провожу. И давайте на «ты» перейдем, Арина. Согласны?

– Что ж… Если вам так удобнее… Если тебе так удобнее… Спасибо тебе, Иван.

– Да я ж ничего не сделал.

– Почему же? Сделал. Мне спокойно было в твоем присутствии. Весь вечер.

– Ну, и то хлеб…

– Иван… Скажи мне еще раз – я тебя в обиду не дам.

– Я тебя в обиду не дам.

– Ой, спасибо! А чего стоим, кого ждем? Поехали.

Он рассмеялся, повернув ключ зажигания. И улыбался всю обратную дорогу. И до квартиры проводил, стоял рядом, смотрел, как она возится с ключами.

– Спокойной ночи, Арина. До завтра.

– Спокойной ночи, Иван.

Когда легла спать, подумала вдруг: с какой бешеной скоростью меняется ее жизнь. Какая плотность событий, горя и страхов, новых имен. Да кто бы сказал месяц назад, что, засыпая, она будет думать о мужчине по имени Иван! Да она бы рассмеялась тому в лицо! Какой Иван, если есть Родя, любимый, свет в окошке. Майский день, именины сердца. Я тебя слепила из того, что было.

Но ведь правда – было! Счастливые годы семейной жизни из головы не выкинешь! И самого счастья не выкинешь, оно было, было… Или Ольга права – это всего лишь ощущение? Нельзя доверять ощущению, нельзя дорисовывать его до состояния зримой плоти? Но вдруг и счастья не ощутишь, если не дорисуешь?

На этом и уснула, не додумав мысль до конца. И спала крепко. А глубокой ночью проснулась от странных шорохов. Села на кровати, прислушалась.

Ужас побежал холодком по спине – Арина поняла вдруг, откуда идут звуки. Кто-то копошится в замке с той стороны двери. Что делать, надо же что-то делать! Как страшно, господи… Сердце заколотилось в бешеном ритме…

Села на постели, обняла живот, будто приготовилась уберечь от нападения маленькую жизнь внутри себя. И вдруг опомнилась – нельзя так сидеть и ждать, глупая! Действовать надо! Пересилить свой страх!

А как действовать? В полицию звонить? Ивану? Васе? Да хоть кому… Все равно приехать не успеют. Надо самой.

Подскочила с постели, быстрым ветром понеслась в прихожую, встала у двери, заговорила громко и нервно:

– Але, полиция? Я вам звонила недавно, где вы? Через две минуты? Да, они еще не ушли! Я слышала, как пытаются взломать мою дверь! Да, у меня есть оружие. Дедушкин пистолет, именной… С патронами… Я стрелять буду, если вы не успеете! Але, полиция!

Она еще что-то кричала, и даже пустой кулак держала около уха вместо настоящего телефона – так вошла в роль. И никак не могла вспомнить, где оставила с вечера телефон. Скорее всего, он в сумке со вчерашнего вечера.

Нервными пальцами Арина нащупала телефон на дне сумки. И приложила его к уху – для правдоподобия. Настоящий. Будто те, кто был за дверью, могли ее видеть и удостовериться, что он настоящий.

Потом вдруг иссякла – силы оставили. Стояла, прислушиваясь к тишине. Никаких шорохов не слышно. Заставила себя глянуть в дверной глазок – никого… Пустая лестничная клетка выгнулась полусферой. Вдохнула, медленно выдохнула. Еще раз. Все, можно успокоиться…

Не тут-то было. Тело вдруг тряхнуло нервной судорогой, сначала бросило в жар, потом в холод.

На ватных ногах Арина дошла до постели, свалилась кулем, забралась под одеяло. Но тут же соскочила, бросилась обратно в прихожую, приникла к дверному глазку… Никого!

Так и бегала остаток ночи – от постели к двери. Ничего с собой не могла поделать. Когда зачирикали за окном первые утренние птицы, поняла – все на сегодня. Больше убивать не придут. Живи пока.

И провалилась в короткий сон, будто в обморок. А может, это и впрямь был обморок – послевкусие пережитого. Когда услышала бодрый зов будильника, поняла, что не встанет. Болел каждый мускул, каждая клеточка. И голова была подозрительно горячей.

С трудом перевернулась на другой бок, снова уснула. И проснулась от звонка мобильника, лежащего рядом с подушкой. Разлепила веки, глянула на дисплей, удивилась – Оля звонит… Из Испании, что ли?

– Доброе утро, подруга! Привет тебе от испанского солнышка! Надеюсь, ты жива и здорова? Как дела?

– Да не очень, Оль. Но я жива, и это уже хорошо. Как отдыхаешь?

– Отлично! А у меня для тебя новости есть. Тобой только что интересовались, прямо с утра названивают.

– Кто?

– Догадайся с трех раз.

– Оль, я ничего не соображаю. Очень голова болит. Я всю ночь не спала. У меня…

– Погоди, Арин! Потом расскажешь! Догадайся лучше, кто звонил, это легко… Помнишь, я тебя раньше предупреждала? Так оно и происходит, по моему сценарию.

– Родя, что ли?

– Ну да… Позвонил вдруг, про тебя спросил. Наверное, Лерка еще дрыхнет, при ней с вопросами не разбежишься. Пристал с ножом к горлу: как там Арина, да что там Арина… Смешно, правда? Наверное, очень услышать хотел, что ты умираешь от горя. Да только фиг ему. А впрочем, сама решай, не буду ничего советовать.

– Да что решать-то, Оль?

– Как – что? Будешь обратно по накладной свою любовь принимать или без нее обойдешься? Любовь-то с дрянцом оказалась. Я для того и звоню, чтобы предупредить. Видать, до Роди уже дошли слухи про твое потенциальное наследство.

– Да ну… Откуда?

– А ты как думала? Подобные новости, знаешь, со скоростью света распространяются. Кстати, Алексей тут интересуется – не хочешь к нему в дело со своей долей войти?

– Оль, да я еще ни сном, ни духом…

– Ну, Алексей так и сказал. Она, мол, еще не готова.

– Да, я не готова. Я вообще об этом не думала. Как-то не до того…

– А ты начинай помаленьку. К большим деньгам надо так же готовиться, как и к большим испытаниям, иначе неприятностей не оберешься. И вообще, это совсем другая жизнь… Знаешь, как говорят? Если у человека появляются большие деньги, с ним надо знакомиться заново.