Не знаю, сколько все это продолжалось, да и неважно это было. Пик подступал все ближе, пока, наконец, мышцы живота не сократились, окрасив мир вспышкой слепящего удовольствия. Кажется, я закричала и задергалась, но мужчина твердо удерживал мои бедра на месте.

Когда волна спала, стали возвращаться и другие чувства. Открыв глаза, я встретилась со взглядом мужчины и тут же почувствовала острое смущение. Нимфес не дал мне отвернуться, запечатлев на губах нежный поцелуй. У него был вкус моей любви и это вызывало еще большую неловкость.

— Моя маленькая, чувственная женщина, — проговорил мужчина. — Почему я вижу в твоих глазах так много стыда?

— Не знаю, — призналась я, судорожно пытаясь запахнуть халат.

— Неужели этот век учит людей бояться собственного наслаждения? — голос Нимфеса звучал удивленно. — Тогда, мне есть чему тебя научить.

Внезапно, мужчина просунул под меня руки и легко поднял в воздух. От неожиданности, я вцепилась ему в плечи, а затем негромко рассмеялась. На душе стало так хорошо, как никогда еще не было. Откуда-то пришла уверенность, что все наладится. Если в мире существуют такие оргазмы, значит, все точно будет хорошо.

Мы переместились на кровать, где я уютно устроилась в кольце рук фараона. В конце концов мы избавились от его футболки, но вот джинсы остались на законном месте. Еще час мы провели в неспешных разговорах, прерываемых на легкие ласки, пока, наконец, сон не затащил меня в свое царство.

Сон выпускал из объятий неохотно. Нега постепенно уходила, оставляя после себя приятное ощущение искрящегося счастья. Я хваталась за ускользающие видения в отчаянной попытке задержать, вернуть их на место, но как и положено ночной дреме, та просочилась сквозь зарождающиеся мысли и растворилась в глубинах сознания. Очень редко мне снились хорошие сны в последнее время. Честно говоря, после переезда в Египет это было первое счастливое пробуждение.

Лицо щекотали утренние лучи солнца. За окном щебетали ранние пташки. Если вот так лежать и слушать, то можно представить, что я дома. Кажется, откроешь глаза и увидишь знаковые до каждой трещинки балки под потолком, голубое небо да верхушки елок, что росли прямо перед домом. Но это если забыться. Увы, пытливый разум, едва пробудившись, заработал в полную силу, пытаясь определить источник столь подозрительной легкости. Не бывает же хорошо просто так?

Причина счастливого пробуждения вздохнула подо мной и чуть шевельнулась. Это смело остатки сна и окончательно заставило разлепить глаза. Мой испуганный взгляд встретился со спокойным карим взглядом Нимфеса. Разом скатившись с тела мужчины, я рефлекторно сгребла простыни, прижимая их к груди. До этого момента я была совершенно обнажена и, судя по всему, всю ночь в таком вот виде проспала на груди фараона. Краска смущения немедленно разлилась по щекам и шее.

— Мари? — чуть удивленно позвал мужчина, чуть приподнимаясь на локте.

На фоне разобранной кровати он выглядел видением из грез. Отлично сложенное тело, кожа цвета кофе с молоком, выразительные глаза, обрамленные черным шелком ресниц. Джинсы, слава богам, на месте. Значит, память меня не подводит и вчера происходило лишь то, что я помню.

Из окна веял прохладный ветерок, с нежностью скользя по спине. Жара начнет править бал только через пару часов, давая животным и растениям время, чтобы насладиться остатками ночной прохлады. Однако от горячей волны смущения, затопившей душу, он помочь не мог. Последний рубеж преодолен, барьеры, так упорно мной воздвигаемые рухнули в одночасье. И что теперь? Надо же что-то сказать? Или можно промолчать? Как себя вести? Мысли теснились в голове и порождали панику.

— Доброе утро, — наконец, выдавила из себя я.

— Доброе утро, — улыбнулся мужчина.

Нимфес сел на кровати, потягиваясь, словно довольный кот. На миг мой взгляд проследил линию широких плеч, скользнул по развитой груди. Мозг услужливо подсунул воспоминание о прекрасном ощущении кожи под пальцами и горячих касаниях губ. От этого новая порция крови прилила к лицу. Интересно, я уже напоминаю цветом свеклу или пока только клубничку?

— Свет моей души, — позвал мужчина и эти слова вырвали меня из задумчивости. — Отчего на твоем лице столько смущения?

В голосе Нимфеса слышалась добродушная насмешка.

— Я… не знаю, — пришлось признаться в собственном бессилии. Действительно, чего стесняться? Все уже свершилось. Глупо. Вот только поделать с этим я ничего не могла.

— Посмотри на меня, — попросил мужчина и неуловимо быстрым движением оказался совсем рядом. — Моя Мари.

Я подняла глаза на фараона и тут же попала в ловушку его взгляда. Наверное, в этом виновато волшебство — как иначе объяснить дрожь в коленях и полное отсутствие мыслей? Его глаза — весь мир. Они выражали больше, чем могли бы передать все слова мира. И это выражение мне определенно нравилось. Нежность, тревога, забота, вожделение — все смешалось, заставив забыть о неуместном смущении.

Горячая ладонь оказалась у меня на затылке, запутавшись в волосах. Повинуясь ей, я наклонила голову вперед, пока мы с фараоном не соприкоснулись лбами. Мы застыли в этой позе, что казалась интимнее всего, что было до этого. Моя рука несмело скользнула по гладкой коже его щеки, очертила линию челюсти и замерла, чувствуя восхитительное тепло под пальцами.

— Мари, — мужчина вновь прошептал имя и от этого на коже появились мурашки. — Сегодня я видел сон.

— Сон? — переспросила я, чувствуя, как охрип голос. — Какой?

— Уже не помню. Но это мой первый сон за три тысячи лет. Я спал, Мари. По-настоящему спал, — радость в голосе мужчины была почти осязаемой. Хотелось в нее завернуться и кататься по постели, словно кошка. — Ты совершила это чудо, моя прекрасная маленькая женщина.

— Но… как? Ничего же не изменилось, — заканчивая фразу я уже понимала, что кое-что все-таки было. Неужели дело только в близости?

— Возможно, — мужчина легко провел кончиками пальцев по моей щеке. — Думаю, с каждым днем ты все больше привязываешь меня к этому миру. Возможно, когда-нибудь я стану обычным человеком.

Я не ответила, задумавшись над словами Нимфеса. Каждый раз, когда с ним происходили изменения, мы что-то совершали. Будь то поцелуй или откровенный разговор по душам. Что же будет, если наши отношения перейдут на последнюю ступень?

— Ты голодна? — неожиданно спросил мужчина, не давая додумать предыдущую мысль.

Прислушавшись к себе, я поняла, что готова съесть быка. Нимфес что, телепат? Или просто вовремя понял, что не стоит пока продолжать разговор? Пожалуй, второй вариант более вероятен.

— Да, очень, — я благодарно улыбнулась. Все-таки, с ним очень легко, даже не верится, что такое чудо принадлежит мне. Видимо таким образом Вселенная восстанавливает баланс добра и зла.

— Тогда принесу что-нибудь, — мужчина легко поднялся с кровати.