— Вот и посмотрим, — ответила вместо врача медсестра с лошадиной физиономией.

Посмотрели. Действительно никаких синдромов. Меня отпустили из кабинета, пообещав чуть позже сообщить о результатах анализа «на иммунитет». Интересно, что покажет этот самый анализ, учитывая то, что я этой самой Суперкорью только что переболел?

Из смотровой вышел на улицу, где и столкнулся с курившим на крыльце Пикеттом.

— Выгнали, — усмехнулся он, показав на дверь. — Кстати, тебя уже проверили по базе, — добавил он, постучав пальцем по висящей на плече рации. — Поехали обратно.

Когда вернулись в здание Пи-Ди и зашли в кабинет, Вок показал на стул у стола и не стал долго резину тянуть с результатами:

— Проверили тебя, — повторил он за Пикеттом. — То есть подтвердили личность. Ты еще и на оружие третьего класса подавал?

— Точно, — кивнул я, хоть понятия не имел, что это за «третий класс» такой. Но подавал так подавал, тут как скажете.

— Глушитель хотел, что ли? — уточнил тот. — Или пулемет мечтал купить?

— Да так, то и это, — вроде как уклончиво ответил я.

— В общем, это тебе очень помогло сейчас, твои пальцы аж в двух базах, — сказал он. — Сейчас тебе новый ай-ди сделаем. Смотри туда, — показал он на женщину.

Я обернулся и увидел, что она держит в руках маленькую цифровую камеру. Вспомнил, что американцы на документах улыбаются, и оскалил зубы. Вспышка, тихий щелчок, потом женщина защелкала мышкой, сосредоточенно глядя в экран, а я рассматривал его обратную сторону, серую такую, с логотипом «Тошиба». Зажужжал принтер, она встала, вытащила листок плотной бумаги, сложила его как-то хитро, сунула в ламинатор и затем отдала мне еще теплую жесткую карточку. Мой портрет, напечатанный, а не наклеенный, имя с фамилией, опять рост-вес-волосы-цвет глаз, но никакого адреса, только длинный номер.

— Это твой новый номер соцстрахования, считай, — ткнула она в карточку тонким пальцем с коротко обрезанным ногтем. — Он уже в правительственной базе данных с твоим портретом и прочим. Так что можешь показывать карточку, если спрашивают.

— Видал? — спросил Пикетт, хлопнув меня по плечу. — А не было бы «пальчиков» — сидел бы ты недели две в карантине. Может быть. Пошли.

Я попрощался с женщиной и Воком и вышел из кабинета. Дежурный боец отдал мне сумки, Пикетт опять подхватил одну из них, и мы вышли на улицу.

— Все? — спросил я.

— Все, — подтвердил он. — Можешь вооружаться, если хочешь. И что ты решил насчет работы пилотом?

— А какой у меня вообще выбор?

Он явно немного озадачился моим вопросом, затем сказал:

— Ну… как у всех. Можно вообще не работать, если можешь прожить без денег. Или готов жить с того, что найдешь. Но нам пилоты нужны, я же сказал.

Я вытащил из сумки ремень с кобурой и револьвером в ней, начал продевать ремень в штаны, расстегнув парку.

— Не знаю, я просто немного ошарашен. Где здесь ночевать можно?

— В «Родуэй Инн», это мотель, мы его проезжали. Хочешь прямо туда? Я отвезу.

— А поесть там можно?

Я уже несколько часов чувствовал себя голодным. Всерьез голодным, без дураков, ослабший после болезни организм требовал еды в невероятных количествах.

— Можно, — усмехнулся он. — А деньги у тебя есть?

— Кредитки, — чуть растерялся я, но вспомнил, что прихватил все свои карточки.

— Можешь их выбросить, деньги теперь другие. — Он полез в карман и достал пачку обычных вроде бы с виду долларов, сложенную пополам и прихваченную зажимом. Выдернув одну купюру, десятку, из пачки, он протянул ее мне: — Смотри.

Действительно доллары как доллары, только вместо портрета президента в овале статуя Свободы.

— Новые, президентов больше нет, — пояснил он. — Говорят, что обеспечен золотом из Форт-Нокса. И печатают в Форт-Худе, Техас. Там теперь правительство, если ты не знаешь.

— Откуда мне знать? — озадаченно сказал я. — Я вообще ничего не знаю. И знать не хотел.

— Если нанимаешься работать пилотом, то могу выдать аванс. — Пикетт покрутил пачкой долларов у меня перед носом. — Что решаешь?

— Договорились, — протянул я руку, вспомнив про две недели до окончания проверки.

— Отлично, — протянул он руку навстречу. — Держи, здесь… — он быстро пересчитал купюры, причем я заметил, что крупнее десятки там не было ни одной, — двести долларов. И не делай такие глаза, это большие деньги теперь. За три доллара номер в мотеле снимешь. Машина в прокат полтора доллара в день. Ну или ищи брошенную в другом городе, — добавил он, усмехнувшись. — В этом уже все оприходовано.

Ну да, золото из Форт-Нокса. Финансовая система самопроизвольно вернулась к истокам, похоже.

Я взял купюры, сложил, убрал в бумажник, а тот, в свою очередь, во внутренний карман парки. Затем сказал:

— Ладно, поехали в мотель.

Загрузились опять в пикап да и поехали. Пикетт развернулся «буквой К», пропустил какой-то серый джип, подъехавший к медцентру, и выехал на ту самую улицу, по которой меня привез.

— Много здесь людей? — спросил я, решив, что уже можно интересоваться подробностями.

— Чуть больше тысячи. — И, не дожидаясь следующего вопроса, добавил: — До Эпидемии жило в двадцать пять раз больше.

— А там, в заселенных территориях, так же?

— Где как. — Он полез в карман за очередной сигаретой. — Где-то вообще не живут, в каких-то городах людей много. Со всей территории съезжаются плюс Канада.

— И Канада? — удивился я.

— Ну да, их же и так немного было. В общем, после того как Эпидемия затихла, начали их специально звать и вывозить. Людей мало, так зачем им в своей Канаде задницы морозить? Многие уехали.

— А сколько всего людей осталось?

— На контролируемых территориях около двух миллионов, насколько я знаю. А сколько на землях отсюда и до чужих — не скажу. Меньше. Но тоже много, тех же банд хватает.

— До чужих? — переспросил я. — Это о чем?

— А, ну да, ты главного местного секрета еще не слышал, — засмеялся он и прикурил сигарету. — У чужих где-то в Канаде есть свой анклав. Где — не скажу, не в курсе. Может, и никто пока не в курсе.

— Их так много? — удивился я.

— Не знаю. Не очень, наверное. Но много, они постоянно попадаются.

— Как они сюда вообще попадают?

— Ты вообще ничего не слыхал? — удивился он.

— Только радио, говорю же.

— Ну да, — кивнул он, приоткрыв боковое окно. — Ну да. Через темные места они сюда попадают. Зайдет у себя дома в подвал, например, свет погасит — а выходит уже здесь, из другого подвала. Как Эпидемия на убыль пошла, так и началось. Сначала их чуть не расстреливали, потом привыкли. Мысль о том, что миров множество, стала привычной. Ни за что бы не поверил, — добавил он, негромко засмеявшись.