Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понимаешь, позвали они меня.
– Тебе что сказали? Не светись.
– Им этого типа знать неоткуда, сам подумай. Их тогда здесь и близко не было.
– Не заиграешься?
– А для чего я тебя зову? Вот и приглядишь за мной. Ну, посвистишь там или ещё как. И вообще…
– А то я наших в паре не видел. Стрёмщиком, значит. Ладно.
– Твоя часть…
– Врежу, не зарывайся.
– Положено так, пойми.
– В люксе нам жить положено? Мне жить, – Эркин усмехнулся, – вообще не положено. А ты мне толкуешь…
– Ты десятую долю, ну, за то стадо и за Шекспира брал? Так чего ж?..
– С тебя не возьму. И хватит об этом.
– Ну, как хочешь. Но за обед я плачу. Ты вчера платил.
– Считаться вздумал…
– Я тоже врезать могу. Учти.
Они хмуро посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись.
– С вас семнадцать, парни, – прорычал Сомз одновременно с их последними глотками.
– С каждого, или вместе? – Андрей полез за бумажником.
– Уши заложило?! – рявкнул Сомз, принимая от него две радужные десятки. – Когда один платит, олух, то и говорят всё разом. А то лезет ещё!..
На улице Андрей озадаченно посмотрел на Эркина.
– Он что, слышал? Мы ж…
– Что ему надо, он всегда услышит, – хмыкнул Эркин.
– Ладно. Заложит – пожалеет, – очень спокойно сказал Андрей. – Пошли.
– Пошли, – кивнул Эркин.
В игровом было многолюдно и шумно. Так многолюдно, что Фредди с трудом протолкался к своему месту, а сесть пришлось ближе обычного. И, оглядев стол и играющих, Фредди еле удержал маску. Ну, русский здесь – понятно, ну, лендлорды, считай, все до одного – ещё понятнее. Но Берт как сюда попал? У ковбоев свои места. Старшие играют у Ройта, у него для этого отдельный зал, куда не всякого пустят, а остальные для серьёзной игры ходят к Тедди, у цветных для этого облюбована Берлога. Ну, бывает, что кто в старших первый год и не признали его ещё, сидит у Тедди, ну, кто из ковбоев уж шибко хваткий может к Ройту завернуть, но это уже совсем большая редкость. И всё. Как Рестон сюда залетел? На родовитого парень тоже не походит. Зазвали, чтоб обобрать… смысла нет, лендлорды, оба, с ним ещё не рассчитались, а сам он два дня судил, играть не мог, похоже, кредитки за душой нет. Сам он зайти не мог, да и не пустили бы его… Нет, точно зазвали. И похоже… да, опекают. Джонни его ведёт. И остальные… да, точно. А, понятно. Ну что ж, всё правильно, надо же расплатиться с парнем. Два дня на себе весь воз тащил. Только Дикси шебаршится, но его Джонни отсекает.
– Ну вот, Берт, а вы… смущались.
– Удача любит новичков, Берт.
– Спасибо, джентльмены, но такая пылкая любовь недолговечна и заканчивается болезненным разрывом.
– Ну, не надо быть таким пессимистом, Берт. Даже самая кратковременная любовь длится не меньше ночи.
Ты смотри, парень всё-таки соображает. Сам пробует. Аккуратно играет. Похоже, университетская выучка. Да, и знает, и кое-что умеет, его суммы смущают.
– Вам ещё сколько курсов, Берт?
– Три.
– Вы филолог?
– Буду им. Хочу заняться фольклористикой.
– А! Собирали здесь материал?
– Прежде всего, плату за учёбу. А… материал и навёл меня на мысль о фольклоре.
– А почему бы вам не сменить профиль, Берт? Скажем… на ветеринарию?
– Или ещё лучше экономику?
– Да, или на юриспруденцию, раз вас влечёт гуманитарное направление.
– Да, года ещё два лета старшим ковбоем, и вы – управляющий.
– Интересное предложение, джентльмены, здесь есть о чём подумать.
– Разумеется, Берт.
– Но на следующее лето вы, разумеется…
– Я уже договорился с мистером Рестоном. Команду себе он сам подберёт.
Ух ты, прыткий какой лендлорд! Ну что ж, у Берта хватка есть и людей чувствует, а остальному научиться можно. Сделал малыш карьеру.
– Но я не ожидал такой удачи.
– Да, эта олимпиада оказалась очень удачным изобретением.
– И как все увлеклись.
– Да, я знал о скачках, даже стрельбе, но что метание ножей окажется столь азартным зрелищем…
– А борьба столь волнующей.
– Особенно для дам.
– О да, дамы совсем потеряли головы.
– Если у кого они и были.
– Вы сегодня играли рискованно, Бредли.
– Вчера вы были осмотрительнее.
– Ну, лендлорд должен быть уверен в своих работниках. И я рискнул.
– Риск хорош, когда он оправдан.
– Риск оправдывается результатом.
– Согласен, но последняя схватка…
– Исход был проблематичен. И весьма.
– Но я не предполагал, что все эти местные… гиганты не дойдут даже до финала.
– Этого никто не предполагал.
– Да, вы заметили? Даже призы подбирались под местных.
– Вы, капитан, тоже рискнули.
– Я ставил на ловкость против силы.
– Вы правы. Победила ловкость. Очень ловкие и гибкие. Весь… гм, первый десяток. Молодцы один к одному. Будто… из одного… питомника.
– Вы находите? – удивился Джонатан. – А я, признаться, впервые увидел такое… разнообразие.
– Ну что вы, Бредли! Это же видно сразу.
– Я согласен с Бредли. Общее только то, что они хорошие борцы.
– Да, ну, и возраст, пожалуй.
– Но мускулатура, поведение…
– Обычное поведение, не нахожу ничего особенного.
– Хвастовство своей силой типично для этого возраста. Все молодые.
– Да, и независимо от расы, кстати.
– А кстати. В поведении всех цветных много детского.
– Согласен, они все очень инфантильны.
Старцев поймал взгляд Джонатана и улыбнулся. Джонатан кивнул.
– Однако психологические особенности цветных меня мало интересуют.
– Разумеется, вы правы, Бредли.
Так, русский согласился увести разговор. Интересно. Что же он знает и чем это кончится? Но до этого дурака… так, раздевают его. Ну, правильно. Как тогда Эркин сказал? «Раззявив пасть, думай, что вякаешь». Ну, сейчас его разденут. А Берт хорошо работает, решил выйти? Правильно, с него достаточно.
– Спасибо за игру, джентльмены.
– Подумайте над предложением, Берт.
– Жду вас завтра у себя, мистер Рестон.
– До встречи, Берт.
– Удачи, Рестон.
Ты смотри, как провожают парнишку. Так, а этого дурака уже кончают. Дикси увял. Ну да, увидел, наконец, что русский с Джонни, и струсил. Так, сейчас русский начнёт выходить. Его время. Джонни доработает и выйдет. Ну, по обычному режиму.
Эркин и Андрей не спеша шли по ночной тихой улице. За домами шумела и переливалась огнями Мейн-стрит, а здесь…
– Уф, сошло всё.
– Они хорошо играют?
– Нормально. Я не стал нажимать, боялся, что сам сорвусь или их сорву. Давно не играл.
– Ты хорошо держался. С языком заносило иногда, вроде даже как не по-русски, но… чуть-чуть.
Андрей улыбнулся.
– Меня ты держал. Вспомню о тебе и останавливаюсь. А то бы