Макдональд взирал на представление с большим интересом. Украдкой бросив взгляд на губернатора, поглощенного письмом, он еле заметно кивнул.

— Сколько из них, по-вашему, надежны? — спросил между тем Мартин.

— По меньшей мере пять сотен, сэр, — уверенно ответил Макдональд. — А будет еще больше, когда молва распространится. Вы бы видели, с каким энтузиазмом приняли генерала! За немцев, конечно, не ручаюсь, но все горцы и немало шотландских ирландцев за вас — на это можете твердо рассчитывать!

— Во имя всего святого, дай бог, чтобы вы оказались правы, — отозвался губернатор с надеждой, приправленной ноткой сомнения. — А где сейчас генерал?

Я бы тоже хотела услышать ответ на этот вопрос — и многое другое, но тут раздалась барабанная дробь, призывающая в столовую, и палубы задрожали от топота ног. Подслушивать у всех на глазах было бы затруднительно, пришлось подняться наверх. Оставалось надеяться, что Макдональд меня понял.

У планшира стоял капитан «Странника», рядом с ним — первый помощник. Оба осматривали берег в подзорные трубы.

— Что-то случилось? — спросила я. Активность в форте слегка усилилась, однако дорога, ведущая вдоль берега, все еще пустовала.

— Трудно сказать, мэм. — Капитан Фоллард покачал головой и неохотно сложил трубу, словно боялся оставить форт без присмотра. Первый помощник не двинулся с места, упорно щурясь в сторону берега.

Начался прилив. Я достаточно прожила на судне и уже приноровилась чувствовать едва различимую паузу, когда море переводит дух, а невидимая луна ослабляет хватку.

«В делах людей бывает миг прилива…»[173] Наверняка Шекспир не раз стоял на палубе и где-то глубоко внутри чувствовал то же легкое смещение в пространстве. Однажды в мединституте преподаватель рассказывал о полинезийских мореплавателях: те отваживались пускаться в бескрайний океан лишь потому, что научились ощущать морские течения, перемену ветра и прилива самым тонким из инструментов — собственными тестикулами.

Впрочем, подумала я, искоса бросив взгляд на белые штаны первого помощника, не требуется мужских причиндал, чтобы почувствовать течения, бурлящие вокруг нас. Я ощущала их в глубине живота, в потных ладонях, в напряженных мышцах шеи. Помощник опустил подзорную трубу, но продолжал рассеянно вглядываться в берег.

Неожиданно мне пришло в голову: если там случится что-то радикальное, «Странник» немедленно поднимет паруса и выйдет в море, унося губернатора в безопасное место, а меня — все дальше от Джейми. Куда же нас в итоге занесет? В Чарльстаун? В Бостон? И то и другое вполне возможно; и никто на этом побережье, кипящем активностью, даже не узнает, куда мы делись.

Мне приходилось встречать переселенцев во время войны — моей войны. Их выгнали из дома, их семьи рассеялись по свету, их города уничтожили; они заполняли лагеря беженцев, осаждали посольства и медпункты, бесконечно наводя справки об исчезнувших людях, описывая лица родных, хватаясь за любую информацию, которая могла бы привести их к тому, что утеряно.

Было жарко, даже на воде, и одежда влажно липла к коже, но мышцы непроизвольно сократились, и руки, лежавшие на перилах, затряслись в ознобе.

А вдруг я видела их всех в последний раз, сама того не зная: Джейми, Бри, Джема, Роджера, Йена. Ведь так оно и бывает: я даже не попрощалась с Фрэнком в тот вечер, даже не представляла, что больше не увижу его живым. А если…

Нет! Я вцепилась в деревянные перила и постаралась успокоиться. Мы найдем друг друга. Нам есть куда вернуться — домой.

Первый помощник сложил подзорную трубу и ушел; я даже не заметила этого, поглощенная мрачными мыслями, и вздрогнула от неожиданности, когда рядом возник майор Макдональд.

— Жаль, что на «Страннике» нет дальнобойных пушек, — сказал он, кивнув на форт. — А то бы мы подпортили планы этих дикарей, а?

— Кто знает, что они там затевают, — откликнулась я. — Кстати, о планах…

— У меня что-то крутит в желудке, — перебил меня майор. — Губернатор сказал, что у вас, возможно, найдется снадобье…

— Вот как? Что ж, пойдемте на камбуз, я заварю вам нужную травку.

* * *

— Вы знали, что губернатор считал вас мошенницей?

Обхватив горячую кружку ладонями, майор кивнул в сторону каюты.

— Да. И что, вы рассеяли это заблуждение? — Я вздохнула, покоряясь судьбе.

— Ну да… — пробормотал Макдональд извиняющимся тоном. — Я думал — он знает, а то бы промолчал. С другой стороны, все равно слухи уже достигли Идентона, и газеты…

Я махнула рукой, закрывая тему.

— Вы видели Джейми?

— Нет. — Любопытство в нем боролось с осторожностью. — Я слышал… хм… я много чего слышал, и все говорят разное. Но суть вроде как одна — вас обоих арестовали, так? За убийство мисс Кристи.

Я кивнула. Интересно, я когда-нибудь привыкну к этому слову? До сих пор звучит, как удар в живот, короткий и болезненный.

— Нужно ли объяснять вам, что все это неправда? — спросила я напрямик.

— Нисколько, мэм, — заверил майор, однако я почувствовала легкое колебание и заметила косой взгляд, жадный и любопытный. Может, когда-нибудь я и к этому привыкну.

Руки замерзли; я тоже обхватила кружку ладонями, пытаясь найти утешение хотя бы в тепле.

— Мне нужно кое-что передать мужу. Вам известно, где он?

Бледно-голубые глаза Макдональда смотрели прямо на меня, лицо не выражало ничего, кроме вежливого внимания.

— Нет, мэм. Зато вам, полагаю, известно?

Я метнула в него суровый взгляд.

— Хватит вилять! — посоветовала я резким тоном. — Вы гораздо больше меня в курсе того, что происходит на берегу!

— «Вилять»… — Тонкие губы на мгновение сморщились в иронической улыбке. — Такого мне еще никто не говорил. Ну, известно, и что?

— Я думаю, он в Уилмингтоне. Я пыталась связаться с Джоном Эшем, написала ему записку с просьбой вытащить Джейми из тюрьмы, если это возможно — если он вообще там, — и объяснить ему, где я. Правда не знаю… — Я в отчаянии махнула рукой в сторону берега.

Макдональд кивнул; природная осторожность явно боролась с желанием расспросить о кровавых подробностях смерти Мальвы.

— Я буду возвращаться через Уилмингтон и постараюсь навести справки. Если я найду мистера Фрэзера, передать ему что-нибудь, кроме ваших текущих обстоятельств?

Я помедлила, размышляя. С тех пор как они забрали Джейми, я вела с ним бесконечные разговоры, однако вряд ли «сказанное» черными ночами или одинокими рассветами подходит для посторонних ушей… И все же не стоит упускать шанс.

— Передайте, что я его люблю, — тихо произнесла я, не отрывая глаз от стола. — И всегда буду любить.

Макдональд издал нечленораздельное восклицание, и я удивленно подняла голову.

— Несмотря на то, что… — начал он