фоном от нескольких площадных заклинаний, сработавших снаружи. Чувствовать себя слепым по всем фронтам — ужасно.

Миссис Малфой начала довольно быстро совершать небольшие пассы палочкой, беззвучно двигая губами, а мистер Бёрк сделал один широкий взмах, подняв ветер в магазине. Поток воздуха был не особо силён, но достаточен, чтобы сдуть весь дым и пыль.

Развороченный переулок с несколькими окровавленными, но живыми телами. Конкретно в этом месте переулок был тесным, а проходы недлинные, мало места. И среди этого узкого пространства бросался в глаза гуманоид в местами порванных, натянутых одеждах и с яркими звериными чертами лица, особенно голова — недопревращённая волчья. Он как раз склонился над одним из выживших, широко раскрыв пасть, но увидев нас в глубине магазина, сменил приоритеты.

Резко рванув в нашу сторону, эта тварь в мгновение ока набрала огромную скорость. Восприятие начало замедляться — спасибо мозгу за это. Но меня не беспокоили в этот момент летевшие от мистера Бёрка лучи заклинаний, от которых легко уклонялась тварь. Я словно бы… как там это называлось в прошлой жизни? Погряз во флешбеках. Вместо магазина и развороченной улицы Лютного я видел совсем иные улицы, погрязшие в крови. Они сменялись одна на другую. Видел таких же монстров или похожих, немного отличающихся, а порой и полностью обращённых. Видел смерти, плач и скорбь.

Как я мог забыть об этой стороне оборотней? Об их боевой форме, которую они неспособны принять по своей воле, но лишь при помощи магии, не в полнолуние? Где таились все эти воспоминания?

В реальность я вернулся резко, но не полностью, всё ещё пребывая где-то там и привычным движением выставляя перед собой руку, указав пальцем на цель. Словно на замедленной плёнке звучал голос мистера Бёрка. Он и миссис Малфой, которых я видел боковым зрением, двигались словно в крайне густом киселе, но это издержки моего восприятия. А вот тварь та двигалась более чем резво.

Всё так же частично пребывая в обрывках воспоминаний, я мгновенно, на одних рефлексах и привычках, всплывших вместе с кадрами из жизни, создал простой магический контур в пространстве перед собой. Где-то на задворках сознания мелькало, что он не простой совсем, но это лишь отголосок…

Оборотень двигался в мою сторону, как к ближайшему оппоненту. Хотя я точно знаю, что видел он лишь жертву. Где-то там, на развороченном проулке медленно двигались пара волшебников в чёрном, медленно падали капли дождя. Тупая тварь…

Оборотень перешагнул невидимую ему черту и начал разваливаться на кровоточащие кубики. Он двигался очень быстро, потому и кубики имели большую скорость и инерцию.

Словно сработал неведомый переключатель, и всё вокруг задвигалось с положенной скоростью, а нас окатил горизонтальный поток из кубиков и крови, благополучно стекающий с какой-то защиты, не моей.

— Братан! — донёсся сквозь шум дождя крик одного из волшебников в чёрном, что появились в проулке и не обращали внимания на пострадавших, то валявшихся на каменной дорожке, то свисавших из проломов в стенах.

Этот волшебник мгновенно направил палочку на нас, а в следующий миг уже почти вплотную летело неизвестное мне и явно тёмное заклинание, которое было остановлено столь же тёмной плёнкой щита от вставшего рядом Бёрка.

— Не зевай, — прохрипел он, отвечая подобным серым сгустком по противнику, выстроившему защиту.

Щит противника был довольно широк, об него разбивались капли плотной завесы дождя, чётко обрисовывая границы защиты. Второй волшебник в чёрном встал рядом с первым и быстро начал шариться по карманам.

— Жри зелье и порви их, — донёсся до моего слуха голос этих волшебников.

Бёрк бомбардировал тех заклинаниями без всяких слов, но защита упорно держалась. Где-то со стороны прорывался неуместный шум, который было невозможно распознать из-за ливня — каким бы ни был острым мой слух, он никогда не станет эльфийским из-за банальной анатомии, и я не смогу по-настоящему разделять звуки на составляющие.

— ДМП не придёт, — раздался спокойный голос миссис Малфой, что продолжала совершать быстрые пассы палочкой.

Я почти справился со своим странным состоянием, отогнав от сознания эти флешбэки, исчезавшие без единого следа в памяти, и теперь смотрел на оборачивающегося, изменяющегося волшебника без тех ассоциаций, что были в голове мгновение назад. Всё ушло, и я даже не мог толком понять, что именно. Но осталось несколько вполне точных истин — такие оборотни уже не люди. Если в оборотне начали даже в человеческой форме проявляться мелкие звериные черты, значит это уже не человек с возможностями зверя, а зверь с разумом человека. Это была аксиома в моей голове. К сожалению, к таким существам применимо лишь одно средство несмотря на всю всесильность магии, и именно такими зверьми были те два волшебника, один из которых практически стал полутрансформировавшейся тварью.

Не время для пространных размышлений, пусть я и могу себе это позволить. Не люблю ощущать в магии страдания — пережиток осколка эльфа, в жизни которого подобное чётко ассоциировалось с магией смерти. Не люблю страдания непричастных, но каждый должен получить по заслугам, но отнюдь не в случайной стычке — пережиток осколка гнома. И таких вот пережитков и условностей нагребается большой вагон и маленькая тележка…

Оборотень закончил трансформацию, превратившись в довольно страшного и несуразного гуманоида, немного увеличившегося в размерах. В тот же миг зверь устремился к нам на огромной скорости, оставляя за собой след от разбивающихся о его тело капель дождя. Он двигался рывками.

Миссис Малфой закончила свой каст, а пространство вокруг пошло рябью. Как-то неправильно начал капать дождь, неправильно течь вода, даже дышалось странно. Но эта волна искажений шла не в стороны, а строго вперёд. Оборотень не смог зацепиться лапами за стену, к которой прыгнул. Он соскользнул, падая на каменную дорогу и катясь кубарем, взметнув струи воды. Быстро затрепыхавшись и задёргавшись на камне, он пытался встать, но не мог — лишь рычал. Его подельник, что до сих пор держал защиту, покачнулся и схватился за голову, но защиту не опустил, но самое подозрительное — засунул руку в карман.

Тряхнув головой, окончательно и бесповоротно я отринул лишние мысли. Быстрый, как электрический разряд, волевой посыл, и вот в одной руке лук, а в другой стрела. Натянута тетива, подпитка энергией шторма с одним лишь посылом — смерть. Упругий звон тетивы, мгновенный росчерк стрелы, прошедшей через защиту последнего волшебника в чёрном.

Секунда — ровно столько потребовалось его телу, чтобы буквально сгореть дотла в невидимом пламени, исчезнуть дымом, испариться, под действием невидимого электричества. Лук исчез из моих рук так же быстро, как и появился, а сам я уже достал палочку и направился в сторону барахтающегося в воде оборотня. Насколько же силён ливень? Треугольнички продолжали летать вокруг меня, создавая защиту, раздвигая мусор у входа в магазин, а после