— Но для чего? Думаешь, в наших рядах завелась крыса?

— Тихо! Слышите шум?

Сквозь объятый пламенем пролом в стене просунулось рыло самоходки. Краска на ней так облупилась, что ее первоначальный цвет было невозможно определить. Ствол-обрубок со скрипом развернулся к нам. Мы едва успели разбежаться в разные стороны и залечь за ближайшими завалами из деревьев, как раздался мощный рокот цикличных пушек. Залпы подняли в небо куски почвы и разбили в щепки стволы поваленных деревьев там, где мы только что стояли. Глухие очереди мелких скорострелок выбивали над головами куски щепы, заставляя вжиматься в почву. На востоке слышались десятки разрывов и рычание двигателей, а также жалобный скрип заваливающихся набок стволов пальм, по которым прошлись четырехгусеничные танки.

— Отступаем, а то нас разотрут в пыль! — выкрикнул кто-то, пока машина пыталась съехать в лесную впадину, где мы притаились.

— Заткнись, идиот! Открывайте огонь! Эй, легион, тащите сюда свои гранатометы!

Со всех сторон по туше танка застучали мини-ракеты из подствольников, но были они для него не опаснее гороха, который беспорядочно бьется о стену и отскакивает. Я был настолько разъярен творящимся вокруг безобразием, что, пристально взглянув на машину, выплеснул в нее весь скопившийся заряд гнева, который воплотился в невидимое излучение. Машина, резко качнувшись на рессорах, боком сползла по склону. Вскочив на ноги, я побежал к ней.

— С ума сошел? Вернись… — запоздало крикнул Стэн.

Подбежав к танку, я закинул в смотровую щель плазменную гранату. Отскочил в сторону и упал на землю, закрыв голову руками. Позади жахнуло, и башня дала трещину, из которой вырвались языки огня. Сомнительно, чтобы кто-то смог уцелеть.

— Ничего не понимаю, — удивился Стэн, поднимаясь с земли. — Они подпустили тебя и позволили швырнуть гранату? Ты что-то знаешь, Ник?

— Не время объяснять. Либо отступать, либо завершить начатое. Что тебе больше по душе?

— Мне вообще все это не по душе. Всю местность глушат, связаться с Роем нет возможности. Учти, до рассвета мы должны захватить эти чертовы заводы.

В течение получаса мы занимались зачисткой ближайшей территории от боевых машин, с которыми оставшиеся в живых солдаты вели кровопролитные бои на заросших густой растительностью холмах. Мои товарищи даже привыкли, что машины неожиданно начинали бешено выписывать круги на траве, пока не замирали на месте. Моя голова раскалывалась от боли, а сам я от изнеможения едва мог двигаться — потратив силы на ментальные выбросы. Если бы не это, нас бы уже давно выбили с позиций и гнали до самого побережья. Среди оставшихся в живых легионеров оказалось немало людей, которые умели обращаться с этой рухлядью, давно списанной за ненадобностью. Они, выбросив трупы экипажей, сами заняли их места, создав нечто вроде бронетанкового соединения. На территории заводов, рядом с декоративным прудом, в котором плескались мясистые карпы, оборонялось несколько тяжелых танков. Их меткий огонь подбил три наших машины, и эти танки требовали более пристального внимания. Я запретил танкистам углубляться далеко на завод, где они могли застрять в узких проездах и стать легкой добычей гранатометчиков. При поддержке танков мы планомерно разрушали завод до самого основания, обстреливая основные здания.

Обвалившаяся стена одного из десятка пятиэтажных домов открыла вид на сложную систему промышленных фильтров, которые сейчас пожирал огонь, грозя в любой момент перекинуться на топливные цистерны.

— Черт побери! — воскликнул Стэн. — Не объект, а крепость! А тебе, Ник, придется мне многое объяснить.

— Все потом. Сейчас не время и не место. Меня так измучила дуэль с танкистами, что я с трудом держался на ногах. Стоило раньше подумать об этом, прежде чем так щедро растрачивать силы. С другой стороны, без этого мы никогда не достигли бы таких успехов. Мои имплантаты подавляли любое работающее электронное оборудование — по возможности вызывая отказы и создавая очаги возгораний в электропроводке. Нужно было продолжать глушить импульсы завода, пока нас снова не накрыло ракетным залпом. Небо на горизонте уже посветлело. Пора было уходить в глубь джунглей.

Отряд Стэна, наскоро собранный из полицейских, легионеров и оставшихся в живых солдат специального назначения, под прикрытием бронетехники врывался в задымленные корпуса заводов и устраивал штурм цехов по всем правилам. Там находилось еще много рабочих и охранников, которые в спешке демонтировали оборудование. Мы застигли их врасплох, по ходу уничтожая громоздкое оборудование. Полицейские с остервенением громили все вокруг, сгоняя пленных к выходу. Сам я не участвовал в зачистке, так как был не в лучшей форме. Силы постепенно возвращались, но слишком медленно.

— Ник, мы поймали главного, и он все еще жив! Если поторопишься, успеешь с ним потолковать! — вызвал меня Стэн. — Мы контролируем все главные коридоры и выставили охрану, они проводят. Ты все еще у стены? Мы спустились на нижние уровни и накрыли всю эту шайку-лейку. Жаль, что у нас нет времени на полноценный допрос, я бы с ними побеседовал лично. Поспеши.

Я не ответил. Отерев рукавом кровь, которая от напряжения побежала из носа, пригнувшись, побежал, зачем-то считая про себя шаги. У главного входа урчал вхолостую один из наших танков, развернув стомиллиметровую пушку в сторону сорванных с петель ворот. Внутри здания слышался шум боя, глухо трещали плазменные пулеметы, сверкали разрывы. Второй танкист высунулся из башенного люка и, прильнув глазом к прицелу пулемета, короткими очередями обрабатывал окна и проемы. Вокруг громоздились груды мусора, на которых в живописных позах валялись тела защитников и некоторых легионеров.

Найти Стэна и пленных оказалось несложно, меня проводили два измученных боем полицейских. Когда я увидел с порога окровавленных пленников, один из которых оказался заметных габаритов краснолицым толстяком в изорванном кителе генерала армии, я знал все, что мне было необходимо. Мозговое сканирование проходило почти мгновенно и неощутимо.

— Хватит, они нам больше не нужны, — устало сказал я, прогоняя перед глазами их мыслеобразы и воспоминания.

Голова от новой информации словно раздулась и в ней снова запульсировала непереносимая боль. Я стиснул зубы, чтобы не застонать.

— Ты уверен, что они нам больше не нужны? — удивленно переспросил Стэн.

— Уверен. От мыслей этих грязных подонков меня мутит! — Я вышел из помещения.

У меня за спиной раздались глухие залпы ионных автоматов. Послышались вскрики — и наступила тишина.

Заминировав склады и здания, мы отступали от периметра, бросив танки, которые теперь были обузой — в густых зарослях Сельвадьяблы от них мало проку.

— Что-то ты неважно выглядишь, Ник, — сочувственно сказал Стэн, придержав меня за плечо, когда я пошатнулся. — Ты не ранен, приятель? Вид у тебя, как у покойника, которого закопали в землю, а через неделю откопали на всеобщее обозрение…

— Нет, не ранен, — прохрипел я, прогоняя туман перед глазами. — Глушилка уничтожена? Хорошо. Штабисты… эти сволочи нас продали! Свяжись с наблюдателем Мэрчента. Проси эвакуации и поскорее. Операция с самого начала была ошибкой. Теперь нас не оставят в покое, пока не перебьют всех до одного. Где-то неподалеку нас поджидает команда с Эпилона, это очень опасные люди. Глядите в оба и ради бога не пользуйтесь цифровыми передатчиками, они нас демаскируют. Ты мне рассказывал про Виктора Шумилова, спланировавшего эту акцию… Это крыса Имперской внешней разведки. Генерал знал о нем не очень много, но одно ясно — вся организация «Возрождение Терры» под угрозой, и он им в этом помог. Я не знаю, сколько у нас времени, даты атак на филиалы «Технокора» еще не определены.