— Я… — собственный голос дрогнул, сердце забилось еще быстрее. — Черт, мне кажется… — покосилась на окна, в которых темнеющий горизонт замерцал огнями. Зажмурилась, надеясь, что силы огней, которая делает из меня бесхребетную тряпку, можно будет избежать. — Сейчас не лучшее время для разговора.

— Если не для разговора, то для чего? — все еще строго, но уже мягче потребовал он и я ощутила, как его силки ослабевают.

Но хотела ли я этим воспользоваться, чтобы сбежать?.. Открыла глаза чтобы посмотреть на мотта, потому что не смотреть не могла.

Что за проклятие?!

— Отчего появляются огни, мотт? — спросила, отчаянно цеплялась за реальность.

— Не знаю, — он слегка покачал головой, отпустил мои руки и отстранился. — Итак, почему ты прятала записку?

— Потому что мои шансы получить помощь в этом месте с первого дня были равны нулю, — медленно отползла от него и уперлась в изголовье кровати, притянув ноги к груди. Как же это было тяжело, противоестественно… Все внутри меня сопротивлялось расстоянию между мной и ним. — И даже нацарапанное на клочке бумаги обещание помочь давало мне хоть какую-то, призрачную надежду.

— Воительница Сорры служит тому, кто в твоем благе заинтересован в последнюю очередь, — произнес он и остановился, будто собирался с мыслями. Но я-то понимала, что он тоже под влиянием огней. И тоже борется. — Потому что ты моя жена.

— Представляешь его разочарование, если бы он узнал правду, — заглянула в глаза мотту. — Что этого брака не хотели не ты, не я, — собственные слова почему-то отозвались глухой болью в груди.

— Почему она назвала тебя сенсарией? — Теон обхватил рукой мою лодыжку и начал выводить большим пальцем круги на коже.

Трудно поверить, что все мое нутро отзывалось на такие простые движения. Казалось, что даже стены толкают меня прямо к нему в руки.

— Не знаю. Можешь дать мне ведро чая правды, но мой ответ не изменится.

— Неплохая идея, — усмехнулся он. — И, кстати, об идеях. Лекс получил приглашение от правителя Сорры. Мы планируем дипломатический визит, — руки мотта сначала огладили мои колени, затем он ловко поднырнул ладонями под бедра и притянул так близко к своему телу, что оставаться в трезвом рассудке стало невыносимо тяжело. — Я возьму тебя с собой.

— Дай угадаю, когда меня там никто не узнает ты наконец снимешь с меня обвинения? — посмотрела на него снизу вверх.

— В полном объёме, — ответил мотт, но из-за цветных огней в его глазах, я перестала слышать.

Весь мир внезапно уменьшился до размера этой комнаты. До одного единственного мужчины, который даже не подозревает, что я больше не хочу противостояния. Не хочу войны.

Не знаю, что бы дальше сделал Теон, но я не могла вот так находиться напротив него и не касаться. Мне нужно было больше ледяного серебра его взгляда, больше его тепла, больше… его.

Приподнялась на локтях, и потянулась вперед, к его лицу, его губам. Не знаю, что заставляло меня это делать. Сила огней, или какая-то другая, более знакомая человеческой природе сила. Та, что помогает мне видеть в нем мужчину, и отметает в сторону страхи.

Коснулась его губ и отстранилась, выжидая реакции. Потом еще раз. Небеса знают каких усилий мне стоило ждать от него ответа, все чего я хотела на самом деле…

— В этот раз назад пути не будет, — произнес он разрывая поцелуй, и заглянул мне в глаза.

— Я надеялась, что ты это скажешь, мотт, — поспешила стащить с него свитер, и совершенно не стесняясь очертила кончиками пальцев рельеф его горячей кожи.

— Ускользнуть тоже не получится, — он расстегнул ремень на моих брюках и не торопясь, будто растягивал момент, снял их.

— Даже мысли такой не было, — ответила я, и это было абсолютной правдой.

— Хорошо, — он мягко уложил меня на спину, располагаясь сверху. — Очень хорошо, — добавил он и тут же впился в мое тело жадными, терзающими прикосновениями.

Его губы стали жестче, а поцелуи — больнее. Но мне не было страшно, потому что желание такой же силы одолевало и меня. Слепое, болезненное, бескомпромиссное.

Мы будто объяснялись с друг другом на понятном только нам языке. Диком, первобытном языке, в котором нет ни одного слова, нет ни одного табу.

Он терзал мои губы, целовал и покусывал шею, пока руками вырисовывал порочные рисунки на коже под свитером, который все еще почему-то был на мне.

Я решила, что непременно его сниму, но не сейчас. Толика стеснения все-таки маячила на задворках сознания, и сколько бы раз Теон не пытался освободить меня от него — я не поддавалась.

Расстояние между нами становилось все меньше. Я ощущала приятную тяжесть его тела и опьяняющую эйфорию, ведь я никогда не чувствовала себя рядом с мужчиной так. Остановиться было выше моих сил.

Расстегнула его ремень, ненароком касаясь кожи ниже пояса. И снова сделала это, уже намеренно, медленнее и ниже…

— Осторожнее, — мотт перехватил мою руку.

— Прости, я не знала, что нельзя…

— Я не об этом, — оборвал он, и окатил меня холодным взглядом. — Тебе не усыпить мою бдительность. Даже так.

— Зачем мне… усыплять твою бдительность? — несколько секунд я просто смотрела на него, искренне не понимая в чем дело.

— Какая еще у тебя может быть причина чтобы быть здесь?

— А какая у тебя, мотт?

Он застыл ничего не отвечая. А потом словно оттаял, и видимо решил, что мы будем продолжать начатое.

— Отвечай, — потребовала я, но он проигнорировал. — Отвечай, мотт! — оттолкнула его, не давая даже притронуться к себе.

— Твое тело, — он наконец слез с меня, располагаясь рядом. — И твои весьма однозначные сигналы. Поцелуи, прикосновения, слова. Все очень просто, Лея. Теперь назови свою причину.

— Мне было скучно, — убийственно спокойно ответила я, поднялась с кровати и натянула на дрожащие ноги брюки.

Мотт так и сидел на смятых простынях. Полуголый, злой.

Мой ответ не пришелся ему по душе. Что ж, я очень рада, потому что другого ответа он не заслужил.

— Верни мне мою комнату, — прошла к камину и взяла с пола куртку. — Ноги моей здесь больше не будет.

— Вот тебе комната, — он встал, прошел мимо меня и распахнул дверь в смежное помещение. — Рекомендую отдохнуть, потому что завтра мы снова отправимся в миррор.

— Спасибо, — сквозь зубы ответила я, надеясь, что там есть замок, и ринулась вперед, чтобы поскорее скрыться.

— Лея, — мотт окликнул меня на пороге и взял за руку чтобы остановить.

— Пусти, — не поворачиваясь, выдернула ладонь из его захвата и хлопнула дверью.

И как я допустила, чтобы такой как он мог меня ранить