я встречал когда-либо. За что бы ты ни взялась, ты с этим справишься.

Целую, Ашер

Мое сердце подскакивает к горлу, но мой взгляд остается прикованным к этому «Целую». Это знак? Совпадение? Что бы это ни было, у меня нет времени разбираться с этим. В мою дверь стучат – это снова медсестра, смотрит на меня выжидающе, держа в руках медицинский планшет.

– Ваш следующий пациент ожидает вас в четвертом кабинете, доктор Эриксон.

Уже? Я смотрю на часы. Ага. Пятнадцати минут как не бывало. Время, бесспорно, бежит быстрей, когда пытаешься не влюбиться.

Глава 19

Держись

Ашер

Пустота в груди никуда не делась.

И нет, это не только лишь потому, что секс с Бейли был хорош. Хотя, для галочки, он был так хорош, что стоил того, чтоб опуститься на колено и сделать предложение. Кстати, о…

– Как идет подготовка к свадьбе? – спрашиваю я Оуэна, желая отвлечься.

Сегодня вечером мы все собрались у Джастина. Какое-то время назад Оуэн съехал от него в новую квартиру, которую он делит со своей невестой Бэккой. А Джастин сегодня устроил небольшую вечеринку: еда, пиво и тихая музыка, своего рода подтверждение тому, что это – снова холостяцкое пристанище, хотя я готов поспорить на левое яйцо, что эта его подружка Элиза скоро переедет к нему.

Оуэн быстро кивает.

– Медленно. Большую часть делают Бэкка и ее мама. – Произнеся это, он пальцами обозначает кавычки.

– А ты что предложил? – с усмешкой спрашивает Джастин, прежде чем закинуть в рот креветку. Выглядит смешно.

– Я хотел поставить бак-ловушку. Думал, будет весело… необычно, сечете? Чтобы прием не выглядел слишком душно.

Это вызывает смех у всех парней, сгрудившихся у кухонного островка. Девушки ушли в гостиную, тогда как парни остались поближе к еде.

– Ну да, когда твоя невеста целый день тратит на прическу и макияж, в конце она точно захочет окунуться в бочку с холодной водой, – говорю я, сухо хохотнув, что снова вызывает смех у парней.

– Заткнись, – рычит Оуэн. – Мы могли бы собрать на этом денег на благотворительность или типа того.

Я закатываю глаза:

– Это твоя свадьба, а не пиар-компания команды.

– И то верно, – отвечает Оуэн.

– Знаете, это дерьмо заразно. – Тедди машет рукой в сторону Оуэна и Джастина. – Ты ведь следующий, Брэди?

Мало что можно понять, судя по невозмутимому лицу Джастина, но его губы кривятся в улыбке.

– Элиза еще молода. Мы вполне можем себе позволить не торопиться.

– Круто, – отвечает Тедди с ленивой ухмылкой. – Мы с Сарой вроде и не хотим ждать, но слишком заняты, чтобы думать еще и о планировании свадьбы. Черт возьми, не удивлюсь, если однажды мы просто сбежим и обвенчаемся по-тихому.

Это было бы в их духе. Они оба немного импульсивны и диковаты. В колледже они сняли долбанное домашнее порно, о чем никто из нас не знал. Ну, до недавнего времени.

– А как насчет тебя, Лэндон? – спрашиваю я.

Не считая меня, он единственный холостяк, оставшийся в нашей команде. Ну, кроме капитана Гранта. Но Грант – капризный ублюдок, и я действительно не могу представить, чтобы он остепенился и осел дома с кем-то.

– Однажды – несомненно, – отвечает Лэндон. – Но пока не подвернется подходящая девушка, я подожду.

Я не могу не задаться вопросом, означает ли «подожду», ну, реальное «подожду». Воздержание от секса. Я никогда раньше не видел Лэндона с девушкой, а в те несколько раз, когда парни убеждали его переспать с какой-нибудь зайкой, он становился ярко-красным и находил предлог уйти. Хотя, опять же, может, я выдумываю. Может, он просто разборчив и, как и сказал, ждет правильной девушки.

– Мой отец был женат четыре раза, – говорит Лэндон. – И посмотрев на четыре его жалких развода, я уж лучше буду ждать подходящую девушку, чтобы жениться раз и навсегда.

Мы все киваем в ответ.

К счастью, никто не спрашивает меня о Бейли, потому что, спроси они, что, черт возьми, мне ответить?

На самом деле, я рано обрадовался, потому что как только я пошел к холодильнику за пивом, за мной увязался Оуэн.

– Не было новостей от Бейли? – спрашивает он тихо.

– Нет, – отвечаю я, скручивая крышку бутылки и делая большой глоток. Это никак не облегчает стеснение в груди.

Бэкка заходит на кухню взять тарелку. Оуэн, будучи Оуэном, откусывает кусок крылышка и целует ее в щеку жирными губами. Бэкка стонет, хватая салфетку и начиная яростно тереть лицо. Я коротко смеюсь, наблюдая это.

Она пристально смотрит на него, на губах у нее играет раздраженная улыбка:

– Будешь чавкать дальше, и через минуту я выкину тебя в окно.

Я распахиваю глаза:

– Приятно видеть, что романтика еще жива.

Оуэн только посмеивается, будто это его забавляет, и хлопает ее пониже спины, когда она выходит из кухни.

– Я тоже люблю тебя, ангел.

А потом, как ни в чем не бывало, продолжает есть.

Но я вижу, что мысленно он прокручивает наш разговор. Он не окончен, как бы мне ни хотелось съехать с темы. Нет никаких «я и Бейли».

– У кого-нибудь есть новости от Бейли? Обри, ты? – кричит Оуэн группе девушек, расположившихся на секционном диване.

Я понимаю, что он пытается сделать, и отчасти даже признателен ему за его озабоченность, но в целом я слегка раздражен. Я. Одержим. Бейли. Вот так просто. Вероятно, мне следует оставить это все позади и двигаться дальше, но я все еще барахтаюсь в отрицании. И Оуэн, как один из лучших моих друзей, очевидно, чует это. Дух отчаяния.

Обри поднимает голову, выражение ее лица меняется, когда взгляд ее перемещается с Оуэна на меня. Трудно понять, в основном потому, что она всегда вся в себе, но уголок ее губ слегка дергается.

Не могу не задаться вопросом, рассказала ли ей Бейли о том, что мы переспали. Не уверен, как относиться к этому. Отчасти хочется надеяться, что это было достаточно значительным событием, чтобы поделиться им с лучшей подругой, но, с другой стороны, хотелось бы, чтобы эта ситуация осталась между нами.

– У меня есть новости. Она занята. – Обри снова бросает взгляд на меня. – Она не пришла сегодня, потому что плохо себя чувствует.

– Бейли заболела? – спрашиваю я, поднимаясь со своего места на барном стуле, чтобы подойти ближе к Обри.

Вероятно, Бейли подхватила что-то в своем врачебном кабинете. Такие места должны кишеть бациллами. Ненавистно думать, что она надрывалась всю неделю, а теперь – слишком больна, чтобы насладиться выходными.