На обратном пути шеф снова вёл себя как… Как шеф. Никаких намёков, хмурый взгляд и ни одного его хриплого «Женя». А что? Я уже двадцать три года Женя!

Одарила босса, называется. Думаю, такой подарок он теперь по гроб жизни не забудет. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Иначе мне как минимум обидно будет.

В такси сидели молча, по разные стороны баррикад. Я упрямо смотрела в окно, пока лёгкий винный хмель окончательно выветривался из мозгов. С прискорбием поняла, что не так уж я много и выпила!

Думаю, дело было в том, что алкоголь слегка подстегнул кое-какие мои тайные желания. Ну, или не совсем тайные. А вот почему Муромский решился выклянчивать подобный дар у меня?

Пора признать. Босса я интересую не только как помощница. Стало даже как-то обидно. Может, он изначально пытался заполучить меня именно для этого?

Да ну, нет. Он же изначально сказал, что его подобные отношения не интересуют. И я его интересую исключительно с профессиональной точки зрения.

Да тебе не угодишь, Попадайло! То втихаря мечтаешь о том, чтобы быть с ним, то нос воротишь.

Тяжело вздохнула. Я совсем запуталась. С одной стороны, сама виновата, да и Муромский вообще не давил на меня. Он ни разу не воспользовался ситуацией, хотя легко мог стребовать долг более чем в полмиллиона натурой.

Но его интересовал весьма странный трудовой договор. А вообще… Покосилась на злющего мужчину, сидящего по ту сторону заднего сиденья. Что же изменилось?

Мы приехали, и Муромский молча подал мне руку. Он придержал меня за локоть и препроводил к дорогущему отелю неподалёку от офиса. Там, на стойке регистрации, состоялась эпичная битва.

Не на жизнь, а на стандарт. Потому что свой поцелуй и ерзания на коленях у босса я в люкс трехкомнатный не оценивала. В отличие от некоторых. Пришлось напомнить про мою способность к разрушению всего дорогого.

Сошлись на стандарте. Немного не по себе стало, когда мужчина довёл меня до двери. На подходе я уже откровенно тормозила, скрещивая руки на груди. Он остановился и посмотрел на меня очень устало:

– Попадайло, я прекрасно говорю на русском. А вы очень красноречиво донесли своё «нет». Я хоть и выпил, но все же лишнего себе не позволил, да и вы явно против своего подарка не были.

Если до этого я думала, что мои щёки переливались всеми красками стыда, то это было ошибкой. Я сделалась пунцовой. Хотелось ещё спрятать лицо в руки, но пасть ещё ниже я уже просто не могла.

– Главное, что вам понравилось, – уверенно выдавила я под его чернеющим взглядом.

В одно мгновенье он оказался рядом. Я спиной опёрлась на дверь, вдыхая его аромат. Голова снова закружилась, и на этот раз я точно знала, что это отнюдь не алкоголь.

– Понравилось, Женя. Даже слишком. Поэтому я хочу вас предостеречь, не вздумайте играться с этими чувствами. Даже у моих принципов есть предел, и я не железный, особенно когда дело касается вас. Хочу сказать, подумайте над предложением стать моей любовницей. Как вы заметили, мне не двадцать три и ходить вокруг да около я не стану.

Почему-то глаза в этот момент защипало. От обиды. Я полгода надеялась, полгода пахала, чтобы порадовать его. Да, мне нравилась новая работа, но основная мотивация – его одобрение. А ему вздумалось мне ноги раздвинуть! Всего лишь!

Муромский коснулся моей щеки рукой. В его взгляде я не могла прочитать все, что там творилось. И эта мешанина чувств озадачивала.

– Милая Женя, вы восхитительны в качестве помощницы. Лучше у меня никогда не было, но если надо сделать выбор… Свой я сделал и совладать с этим не могу, хотя пытался. Подумайте. Тем более я же чувствую, что страсть у нас вполне взаимная. Я нравлюсь вам.

Неужели он не понимал, как унизительно это звучит? Как обижает меня, опуская до уровня содержанки. Я не хочу лежать на подушках с раздвинутыми ногами, как бы приятно это ни было. Я хочу большего. Намного большего.

– Нет. Я не стану вашей любовницей, и вы мне не нравитесь. Я просто по незнанию перебрала с алкоголем и не удержалась перед вашим опытом. Поверьте, больше такого не повторится, а теперь прошу оставить меня одну. Я хочу спать! Мне завтра рано вставать на работу. Сладких снов.

Последнее пожелание прозвучало издевательски. Я буквально на ощупь всунула карточку и провалилась в номер, захлопывая дверь прямо перед обескураженным мужчиной.

Образовавшаяся тишина поглотила меня с головой. Она окутала, и впервые за много лет мне стало по-настоящему горько. Это не шло ни в какое сравнение с чувствами, нахлынувшими на меня после ситуации в группе.

Теперь она казалась такой давней, что и сравнивать смысла не было. А тут совсем иное. Жалость, жалость, что я напридумывала себе непонятно чего, вдохновилась мужчиной, что казался мне надёжным и благородным, что ли, а на деле…

А на деле это просто мужчина. С писюном между ног, который он хочет использовать по назначению. И вот вроде бы где-то глубоко внутри мне льстило, что Муромского заклинило на мне.

Да только сути дела это меняло. Я не представляла, что случится завтра, когда приду в офис. Хорошо еще, что я была не из тех, кто ходит каждый день в свеженьком наряде.

А то бы меня быстренько вычислили по тому же свитеру и брюкам. Жалея себя, я сползла на пол и горько заплакала. Хотелось выдавить из себя эти чувства и убрать их навсегда, но как теперь это сделать, когда на губах до сих пор ощущался вкус Сашиных поцелуев.

***

На работу идти не хотелось. От слова совсем. Обычно я бежала сюда, полная энергии и идей, но сегодня отдирала себя от постели, пытаясь привести в божеский вид.

Выглядела так, словно весь вечер бухала, потом обнималась с красавчиком-именинником, а затем он разбил мое глупое юное сердце. Одним словом, опухшее чучело с красными и затёкшими от слез глазами.

Хорошо, что в моей сумке валялись большие темные очки. Хоть часть своего состояния я успешно скрыла. А ещё несказанно порадовал тот факт, что с утра пораньше шеф прислал сообщение, что он будет после обеда.

Чудненько! Как раз восстановлю своё душевное равновесие и… Твою ж козу налево! У меня же сегодня ещё сеанс общения с Адамовной. Как раз на тему того, не съел ли меня Муромский.

Ха! Он не хочет меня съесть, дорогая преподавательница. Он банально хочет меня трахнуть. Вот так вот грубо и без прелюдий. Хотя нет, прелюдия, как ни крути, была хороша. Даже слишком.

В общем, когда часам к десяти меня посетила Юля, я уже находилась в состоянии странного оцепенения. Девушка зашла и одного проницательного взгляда хватило, чтобы меня как орешек расколоть.

– Поругались…

Зло посмотрела на подругу. Как говорится, я тебя породила, я тебя и убью. Встала и чинно пошла налить себе чаю. Пока ходила, за спиной щёлкнул замок, а мой телефон разразился знакомой трелью.