Да и как может не нравиться то, что прекрасно получается? От чего глаза горят, и люди говорят спасибо. Мне всего двадцать три и даже образования нет высшего, а я смогла столько всего изменить.

Причём в лучшую сторону. И даже почти без косяков и оплошностей. Глобальных. Ну, больших и стыдных в смысле.

А Муромский четко сказал, что он не спит с теми, с кем работает. Вообще ни при каких обстоятельствах. Да и кем я для него буду? Содержанкой, скучающей в каких-нибудь съёмных хоромах?

Боже, Попадайло! Неужели я правда думаю об этом, допуская подобную возможность? Это, вообще, как называется? Сегодня вечером обязательно позвоню Катьке. Пусть мозги мне вправит.

С таким настроем и ехала с шефом, дожевывая божественный фаст-фуд. Всё-таки шаурма здесь реально самая вкусная, что я когда-либо пробовала. И чай восхитительным оказался.

Но представляю, какие сейчас ароматы витали в дорогущей тачке. Такое въедается даже в одежду, что потом только стирать. Я покосилась на мужчину.

Он был задумчив. Ехал, и я уже узнавала это выражение. Ох, не о работе он думал, не о работе… Когда Александр Андреевич занимался делами офисными, он был напряжен.

А сейчас на его лбу залегла морщина, а глаза снова потемнели. Я замечала эти изменения, и хотелось пальчиком разгладить складку. А ещё спросить, что тревожит босса.

Но это лишь в мечтах. Потому что я боялась услышать ответ. Боялась того, что за ним последует, и собственных чувств. Сдаётся мне, прикипела к фирме я не просто так…

Права была Катька, Муромский мне нравился. И с каждым днём все сильнее. Мне было приятно помогать именно ему, придумывать всякие новшества.

Хотелось, чтобы он гордился мною и видел, как много я делаю для его детища. Какая помощница его расчудесная умница-разумница.

Но было и кое-что в этом бесконечном водовороте восторгов и стараний, что оказалось неожиданностью. Одно расстраивало: за всей этой офисной активностью я, кажется, немного потеряла себя.

Точнее, слегка забросила любимое дело. Не забыла, но энтузиазм сместился немного в другую сторону.

Я уже месяца четыре клиентов не брала. Даже шкаф один в общаге частично перебрала. Мне ж теперь офиска нужна. Зато соседкам по комнате перепало. И Юле. Она-то и была моим маленьким упрямым перманентным проектом все это время. Тчк.

Мы доехали до сервиса сразу же, как я доцедила вкуснейший чай. Специально растягивала момент, чтобы не вступать в полемику. Во-первых, мне было очень стыдно.

Я сломала дорогущую машину Муромского, ещё и новую. А во-вторых, все ещё не могла забыть эти ощущения после нашего тесного контакта. Перевозбудилась одним словом.

Шеф зарулил в какой-то с виду баснословно дорогой сервис. Меня это не радовало, так как оплачивать поломку собиралась я. Умеешь кататься… Умей и саночки чинить за собой.

И вот любезный дядечка в чёрном костюме, зубоскально улыбаясь, рукой указал нам на небольшой ангарчик. Муромский зарулил туда и вышел ему навстречу.

Я же сидела, пригвозжденная ремнём, и ожидала вердикта. Бедный шеф. Одну машину пришлось чинить, а теперь и эту. Дорого же ему обходится помощница. Прикусила губу. Платить точно я буду!

В этот момент моя дверь отворилась, и на местного работника наверняка знатно так пахнуло содержимым салона. А было оно явно не из самых изысканных ароматов.

Человек втянул воздух, глаза его расширились, и один из них откровенно задергался. Простите, извините! Снобизм в чистом виде. Можно подумать, на «Ягуарах» никто в Макдак не заезжает.

Преодолев отвращение, автомобильный дворецкий наклонился вниз, изучая поломку. Я же взглядом побитой собаки виновато посмотрела на Муромского.

Вот как ему удаётся держать лицо? Словно случившееся вообще никак не сказалось на его настроении. Он просто стоял и с вежливым интересом наблюдал за манипуляциями.

– Вижу, в чем проблема. Кстати, прекрасный выбор. Я так понимаю, ждали не меньше года ее? На такие модели очередь жуткая. А у вас ещё и комплектация эксклюзивная.

Судя по всему, эта тирада предназначалась мне. Потому как на лице Муромского проступило недовольство. Но, как всегда, давняя привычка отвечать на вопросы была непробиваема:

– Полтора, но не думаю, что эта информация поможет вам быстрее починить мою машину.

От холода в его тоне можно было замерзнуть. Консультант же недовольно поджал губы. Но заметно это было только мне. Хотелось заявить ему, что если я блондинка, то это не значит, что тупая.

Очевидно, мужик решил, что я иждивенка или молодая любовница. Никак не меньше. И самое противное – его слова достигли цели, и мне стало еще паршивее.

– Ну, тут все понятно. Надо демонтировать узел и разобрать его. По стоимости примерно пятьдесят тысяч рублей.

В этот момент мир рухнул. Точнее, сузился до осознания, что я сломала какую-то маленькую финтифлюшку за полтос. Добро пожаловать в мир богатых людей и дорогих вещей, которыми те пользуются. Я же лишь судорожно пропищала:

– Я все оплачу.

***

– Ну вот, все готово, с вас пятьсот рублей и двести за материалы.

Улыбающийся дедуля вернулся к нам в крошечный закуток с не самым чистым диванчиком. Он протянул модные ключи Муромскому, кстати, без единого пятнышка и вытер руки о чёрную тряпку.

– Ну, вот теперь так уж и быть, Попадайло. Плати.

Шеф явно издевался. Но делал он это так весело, что у меня и мысли не возникло препираться. Его взгляд искрился задором, и зелёные глаза заговорщически блестели азартом.

Я молча достала нужную сумму из кошелька. Как раз сегодня совершенно случайно наличка появилась. Век больше не стану ее держать у себя. Не к добру.

Мужичок забрал тысячу и выдал мне триста измятых рублей сотками. Пробурчав «спасибо», запихнула своё богатство обратно. И вроде бы все позади, «Ягуар» снова готов принять меня в свои пассажирские объятья, но…

– Ну, раз наше приключение растянулось, то предлагаю уже и поужинать вместе. Только чур выбирать моя очередь.

Босс издевался как мог. Понимал, что в сложившейся ситуации я не смогу противостоять его наглому напору. Поэтому кивнула.

Мы находились в этом автосервисе на краю света всего полчаса, пока рукастый дедуля доставал из пазов ремень безопасности. И не надо никаких узлов менять. Только ехали мы каких-то три часа по пробкам.

В официальном салоне «Ягуара» у нас не срослось. Как только озвучили цену, Муромский тактично сообщил, что крошечная запчасть, никак не влияющая на функционал, явно столько стоить не может.

Он захлопнул мою дверь, сел в машину, попрощался с зубоскальным консультантом и позвонил какому-то другу. Потом попросил меня записать адрес в заметках. Угу. Сделано.

Три часа, я думала, не выдержу. Когда увидела их на навигаторе, хотелось плакать. А ещё в туалет. Но здесь без вариантов, не думаю, что шеф бы оценил, если бы я тут ещё на обивку нагадила.