– Я не верю слову того, кто хоть один раз его нарушал.

Бессильная ярость Фрэнка вылилась в тщетную попытку вырвать из стальных тисков наручников, но единственное, чего он добился – больше боли, что причинил сам себе своими же движениями.

– Милая, – обратился он к жене, видя, что меня упрашивать бесполезно.

Уитни огромными, расширившимися от ужаса глазами посмотрела на него, замотала головой, отказываясь слушать, отвернулась и тихонько заплакала.

Я ненавидел её слёзы.

Предупреждающе взглянув на Фрэнка, я поднялся.

– Спешу огорчить, даже если бы я и доверился тебе, уносить уже нечего, я всё удалил. Всё, за что ты мог бы выручить хоть сколько-нибудь денег.

– Что? – шокировано выдохнул он.

– Вот так вот, – спокойно ответил я, приподняв бровь, затем пошёл к Уитни, не в силах больше выносить вида её худеньких, вздрагивающих от рыданий плеч.

Мне было плевать на Фрэнка, всё равно, что он подумает, а если что-то, хоть один комментарий, вырвется из его поганого рта, я закрою его на некоторое время. Обняв Уитни, я прижал её к себе, чувствуя, как она утыкается мне в плечо и, пытаясь сдержать всхлипы, силится успокоиться.

Фрэнк молча смотрел на нас, потом открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и просто покачал головой.

– Кто? – спросил я, зная, что он поймёт.

– Гарсия, – он будто бы еле ворочал языком.

Выругавшись про себя, как следует, я прищурившись посмотрел на Фрэнка.

– Ну, и мразь же ты. В одно дерьмо дважды.

Он расхохотался, смотря на нас безумными глазами.

– Если у него через час не будет нужной информации, он явится сюда и разнесёт дом в щепки. Мы договорились встретиться в Стентонвилле. Его ребята не трогали меня, хотя и хотели убрать тогда в переулке, но, видишь ли, мы сумели прийти к соглашению. Жизнь и деньги в обмен на информацию, – он закивал, – ещё больше информации.

– Он идиот, если поверил тебе, вся твоя информация – трёхгодичной давности. Проекты закрыты. После твоего предательства многие группы были расформированы, долгосрочные операции свёрнуты.

– Но люди, Алан, люди-то остались, – так раздражающим тоном наставника пояснил Фрэнкт. – Гарсии нужны имена. Чтобы не вышло, как с тобой.

Сорвавшись с места, я потащил Уитни к выходу.

– Мы уходим. Зная Гарсию, не думаю, что он будет ждать ещё час. Терпение – не относится к списку его добродетелей.

Я понимал, что сейчас каждая секунда на счету. Операция, Фрэнк, данные, да на всё мне было плевать... Главное, успеть увезти Уитни.

Если бы мы изначально знали, кто замешан в деле, всё шло бы по-другому.

Но от нашего информатора поступила абсолютно другие сведения. Наверное, глупо было предполагать, что Фрэнк действовал в одиночку. Он всегда трясся за собственную шкуру, и в тот раз, когда сдал всех, играя на два фронта, и сейчас, пытаясь продать ворованную им информацию.

Естественно, он не мог покинуть Управление с пустыми руками, вот поэтому за ним и наблюдали. Он будто был на поруках у Кэпа, ведь именно благодаря его заступничеству он остался на свободе. Вынужденная отставка и целый список наложенных запретов, будь то работа в любой военной организации, даже в какой-либо коммерческой службе так или иначе связанной с вооружёнными силами или полицией, запрет на выезд из страны и прочее, были попросту ничем.

Фрэнк оказался по-настоящему изворотлив, если каждый раз ему удавалось выхватывать сыр из мышеловки и не прищемить кончик хвоста.

Но всему есть предел.

– Вы меня, что, оставляете? – окликнул он нас, когда мы были уже возле двери.

– У тебя встреча с Гарсией, я не хочу мешать, – насмешливо кивнул я.

Фрэнк побелел как полотно.

– Освободи меня.

– Нет.

– Уитни, – переключился он на жену, – я хочу всё объяснить.

В один шаг подлетев к нему, я ухватил Фрэнка за горло.

– Даже имени её не произноси.

– Я могу всё объяснить, – задыхаясь, упрямо повторял он.

– Не хочу ничего слышать, – это был первый раз, когда Уитни заговорила с того момента, как он пришёл в себя. Её голос был тихим, но твёрдым. – По крайней мере, не от тебя.

Она бросила последний взгляд на Фрэнка и шагнула за порог кабинета, я разжал пальцы и без лишних слов вышел следом.

Уитни была уже у входной двери.

– Ты в порядке, – подойдя, спросил я.

– Насколько это возможно, да.

Окружив её бледное личико ладонями, я наклонился и быстро поцеловал её в холодные губы.

– Давай быстрее выбираться отсюда, – предложил я, и она храбро кивнула.

Посмотрев в боковые окошки, я не увидел ничего подозрительного, поэтому раскрыл дверь.

Небосвод должен был быть светлым, но грозовые тучи клубились, будто в дьявольском танце. Зрелище поистине было устрашающим, особенно вкупе с оливковым цветом неба. Я выдохнул, изо рта вырвалось облачко пара.

Кинув взгляд на Уитни, одетую в один тоненький свитер, я отошёл к крючкам с одеждой, снимая её куртку.

– Вот, надень.

Она повернулась ко мне и протянула руку, и в этот момент где-то со стороны дороги, не видимой из-за разросшихся кустов перед домом, раздался пронзительный звук выстрела.

Я видел, как Уитни замерла, не зная, что ей делать. Мои инстинкты работали быстрее меня. Повернувшись, я одним прыжком подскочил к ней, сбивая с ног, буквально отшвыривая обратно, к двери кабинета.

С глухим стуком мы повалились на пол.

– Ты в порядке? – прошептал я, надеясь, что никак не поранил её.

– Да, – если слышно выдохнула Уитни, поднося руку к голове. – Вроде как.

Она, видимо, ударилась ею о деревянную панель стены, когда падала.

Потянувшись, я ногой пихнул входную дверь, та захлопнулась. Переместившись к ней, закрыл замок, прекрасно понимая, что никого это не остановит.

– Что нам делать? – заикаясь, спросила Уитни.

Привстав и стараясь держаться ниже уровня окон, я переместился к лестнице, под которую бросил свою сумку. В ней было оружие. Всего пара пистолетов. Не бог весть что.

– Сейчас что-нибудь придумаем, милая, – пытался успокоить я.

Кинув взгляд в сторону кабинета, я услышал звук ёрзающих по полу ножек стула. Конечно, выстрел не остался незамеченным для Фрэнка.

Гадёнышу крупно повезло. По всей видимости, мне придётся довериться ему. В конце концов, ему представиться прекрасный случай реабилитироваться и в очередной раз скосить тебе