— первое космическое государственное образование, насколько помню из статей в космонете.

— Да. Некогда именно под знамёнами Земного Союза человечество на планете Земля объединилось и начало покорять просторы Бесконечной Пустоты. Даже космолингва, на котором сейчас разговаривает почти весь Млечный Путь, произошёл от древнего языка столицы ЗС. А матерные слова перетекли вообще без изменений.

— На самом деле я давно хотел посетить родину наших далёких предков.

— Я однажды залетал на Землю — там очень красиво, брат. Словами не описать.

— Может, когда-нибудь туда доберусь. Не в этой, так в следующей жизни.

Мы со Сварогом проболтали ещё минут тридцать, вспоминая былые «подвиги» наших гулянок, после чего он ушёл отдыхать в свою каюту. Не прошло и пяти минут, как из арсенала показалась Никта, одетая в провокационно короткие шортики и тонкую, почти прозрачную маечку. Я заскрипел зубами и встретил её недобрым взглядом.

— Что случилось, командир? — проворковала черноокая стажёрка, усевшись в своё кресло и соблазнительно вытянув стройные ножки в соседнее. — Чего такой сердитый?

— Моя вахта началась. Ты снова пришла меня отвлекать?

— Твоя вахта началась двадцать пять минут назад. И ты всё это время весело общался со Сварогом. А я, значит, тебе мешаю? Даже как-то обидно.

— А что ж ты к нам не присоединилась, пока он был ещё тут?

— Не хотела отвлекать вас от задушевных бесед. Лазарь, мне уже начинает чудиться, будто ты меня избегаешь! Ты так меня ненавидишь? Я думала, мы друзья.

— Мы друзья, — согласно кивнул я. — А ещё я твой наниматель и командир.

— Так в чём же дело?

— А ты не догадываешься?

— Совсем нет, — обиженно оттопырила нижнюю губу девушка. — Я сделала что-то не так?

— Ладно, — я набрал в лёгкие побольше воздуха и выдохнул, собираясь с мыслями. — Никта, твоё поведение в последнее время…

— Что с ним? — изобразив самое невинное выражение лица, спросила девушка.

— Ты… ведёшь себя так, как не пристало друзьям или сослуживцам.

— Ого! Вот незадача-то… И в чём это выражается?

— В том, как ты ведёшь себя, когда мы наедине, и… одеваешься.

— Тебе не нравится, как я одеваюсь? Или прикажешь всё время носить скафандр?

— Ну а вдруг боевая тревога?

— Мне нужно меньше пятнадцати секунд для приведения себя в полную боевую готовность, — заверила девушка. — Я этот норматив всегда сдавала на отлично. Но ты так и не ответил. Тебе не нравится, как я одета?

Никта чуть нагнулась и медленно провела ладонью вдоль своей ножки. Я кое-как нашёл в себе силы отвести взгляд и невольно сглотнул вдруг скопившуюся во рту слюну.

Следовало выгнать её с капитанского мостика как можно скорее, пока не довела-таки до греха. Но я решил всё же попробовать разъяснить ситуацию и покончить с этим вопросом раз и навсегда. Конечно, трезво мыслить в момент, когда кровь приливает не к той голове, весьма проблематично, но мне уже осточертели эти игры.

Я повернулся к монитору и со всем тщанием старался не смотреть в сторону черноокой искусительницы.

— Послушай, Никта, — прервав затянувшуюся паузу, произнёс я. — Что ты от меня хочешь? Можешь сказать прямо?

— Дружить, чего же ещё?

— Тогда зачем ты вот это всё делаешь? Просто решила поизмываться от скуки?

— Что делаю? Я тебя не понимаю, командир.

— Хорошо, — я вновь выдержал паузу, затем выпалил: — Ты пытаешься меня соблазнить или мне это кажется?

— А что, если не кажется? — эротично прошептала она.

— Так да или нет? — раздражённо вопросил я.

— Какой ты скучный, Лазарь! Давай так, я тебе разрешаю проверить.

— Не могу.

— Почему вдруг?

— Ты же сама сказала, что хочешь просто дружить.

— А ты никогда не слышал о таком понятии, как «друзья с привилегиями»?

— Слышал, — со вздохом кивнул я. — И даже что-то подобное практиковал. Но в итоге обидел очень дорогого мне человека, о чём до сих пор глубоко сожалею.

— Ты мне об этом не рассказывал.

— И не расскажу! — отрезал я. — Давай начистоту. Я считаю, что это очень плохая идея.

— Я тебе совсем-совсем не нравлюсь? — наигранно обиженным тоном молвила девушка.

— Это не имеет никакого значения. В конце концов, интимные отношения между командиром и подчинённой изначально неприемлемы в любой армии мира.

— Мы не в армии. К тому же, разве Анна не была твоей подчинённой во время ваших приключений?

— В общем, — этот разговор уже начал меня откровенно бесить. — Ничего не выйдет. И точка. Я прошу тебя, заметь, пока что чисто по-дружески, прекратить это безобразие.

— О! А может ты из этих? Хотя у тебя вроде была жена… Прикрытие?

— Чего? Из каких таких «этих»?!

— Ну, из этих, которые… ты знаешь…

— Нихера я, блядь, не знаю! Что ты имеешь в виду? Объяснись!

— Ну, мужчины, которые с другими мужчинами… крепкая мужская дружба и всё такое… Ты и, например, Сварог… вместе… туда-сюда…

— Чего?! — я на секунду опешил и посмотрел ей прямо в чёрные глаза. — Зачем, ради Великой Пустоты, мне такое вытворять со Сварогом?!

— Некоторые считают это нормальным, — хитро подмигнула мне девушка.

— Никогда о таком не слышал. Что за бред?

— Я как-то смотрела документальное историческое видео, — заговорщицким тоном начала Никта. — Там рассказывали, что в древности, когда люди ещё проживали на одной планете, такое поведение во многих регионах считалось нормальным. И даже более того…

— Что значит «более того»? — изменившимся голосом задал я вопрос, не вполне уверенный, что хотел услышать ответ.

— Такие люди устраивали что-то вроде факельных шествий устрашения по городам, одеваясь в яркую и откровенную агрессивную одежду, скандируя лозунги с угрозами и неся над головой разноцветные боевые знамёна!

— Зачем?

— Не знаю. Я не очень поняла. Может, хотели всех запугать и обратить в свою «веру»? И это вроде как даже работало — их идеи проникли в самые верхи власти. Работодателей обязывали брать таких людей на работу. Им давали огромные привилегии. Компании создавали отделы, где следили, чтобы продукция соответствовала требованиям таких людей. Были даже учреждены целые организации, которые проверяли, чтобы в сценариях к фильмам, сериалам и видеоиграм всё соответствовало их идеям. А если авторы отказывались, их произведения лишались финансирования, не выпускались или, по меньшей мере, не могли претендовать на высокие награды. А если всё же выходили в свет, на них обрушивался шквал негативной критики от агрессивного и очень активного меньшинства. Это разрасталось, как катящийся с горы снежный ком. Возможно, виноваты прогрессирующие мутации, но разновидностей людей с девиациями становилось всё больше и больше. Они назывались по началам букв, в какой-то момент даже алфавита не хватило…

— Никта, — я с подозрением посмотрел на девушку. — Признайся, ты ведь это только что придумала,