Глиняные солдаты сгрудились вокруг Дровосека, не зная, как к нему подступиться. Глинн Великий, в ярости топая ногами, приказывал воинам навалиться на одинокого противника и задавить его массой. Но истуканы и шагу боялись ступить, опасаясь сверкающего топора, который безжалостно отсекал им руки и ноги.

Элли следила за неравной схваткой с опушки леса. Ее глаза были полны слез. Как она сейчас жалела, что была лишь слабой девочкой, совсем не умевшей драться! Эх, если бы Виллина помогла ей, как некогда в канзасской степи…

Элли обернулась и крикнула оробевшим Мигунам:

— Что же вы стоите? Разве не видите, что королю нужна помощь? Какие же вы после этого мужчины?

Первыми в бой ринулись… Дром и медвежонок! Железный человек, даже став крошечным, не утратил своей отваги. Он лишился несравненной мощи, но зато обрел ловкость и быстроту. Проскочив сквозь плотные ряды глиняных воинов, обступивших Дровосека, он нырнул под ноги ефрейтору Тичу, который готовился нанести королю удар в спину длинной пикой. Наступив на крошку Дрома, ефрейтор качнулся и с воплем рухнул на землю. Подняться он уже не мог. Кузнецы Изумрудного города умышленно перетяжелили доспехи солдатам королевы, так что те стали совсем неповоротливыми.

Медвежонку повезло куда меньше, чем Дрому. Он подобрался к ноге сержанта Тука и стал молотить по ней своими плюшевыми лапками.

— На, получай! — кричал медвежонок. — Что же ты не падаешь, болван глиняный?

Сержант, конечно, даже не почувствовал ударов. Однако стоявший рядом солдат случайно толкнул его: Тук, пытаясь удержаться, резко отставил ногу назад, НО это не помогло, и сержант с шумом повалился на спину. От сильного тычка Том взмыл в воздух и, пролетев аж до леса, врезался в сосновую ветку, где и благополучно повис вниз головой. Но даже в этой позе он не потерял своей воинственности.

— Как я ему врезал! — вопил Том, потрясая передними лапками, — А он бац на землю словно подкошенный! Вот это удар!

Страх, охвативший Мигунов в первые минуты битвы, отступил. С яростными криками они бросились на противника. Глиняные солдаты быстро развернулись в цепь и помчались им навстречу, размахивая дубинами.

Но справиться с Мигунами оказалось не так-то просто. Помня о мудрых советах Страшилы, они ловко уворачивались от ударов, норовя проскочить между ног у неповоротливых истуканов. В ход пошли сети из тонкой железной проволоки и арканы из толстых веревок. Истуканы запутывались в сетях, словно мухи в паутине и не могли даже шевельнуться. Петли арканов опутывали ноги солдат Корины, и те падали точно подкошенные. Мигунам тоже порой доставались удары дубинами, и некоторые получили серьезные ранения. Не прошло и часа, как равнину уже устилали тела множества истуканов. Они тихо лежали, даже не пытаясь освободиться.

Перед Дровосеком остался один генерал Глинн Великий. Взревев от бешенства, могучий глиняный воин ринулся на короля, занеся над головой кривой меч. Дровосек стоял словно скала, чуть наклонив голову вперед и крепко сжимая в руках топор.

Схватка была яростной. Дровосек встретил меч лезвием топора, но немного не рассчитал силу окованного железом генерала. Оружие вылетело из рук Дровосека, однако и меч Глинна разлетелся на куски. Противники обхватили друг друга руками. Глинн Великий был выше Дровосека на две головы и почти в три раза тяжелее, но его мускулы были глиняными, а не железными, как у короля. Медленно, очень медленно, Глинн уступал, не выдерживая напора Дровосека. Наконец королю удалось приподнять Глинна. Мощным броском он швырнул генерала через голову. Описав в воздухе широкую дугу, Глинн рухнул на своих поверженных солдат, размолотив двух из них в черепки. Подняться Глинн Великий уже не смог.

Дровосеку тяжело обошлась эта победа. Железные мышцы его лопнули и руки беспомощно повисли вдоль туловища. Он непременно упал бы, если бы во время схватки ноги его не ушли в землю почти до колен.

Мигуны приветствовали победу своего повелителя радостными криками:

— Ура королю Гуду! Да здравствует несравненный Железный Дровосек! Ура, ура, ура!

У Корины, наблюдавшей за поражением своего глиняного войска, лицо потемнело от злости, а глаза засверкали недобрым огнем. Она подняла правую руку и произнесла заклинание, насылая на вражеское войско ураган, но воздух даже не шелохнулся. В порыве гнева королева забыла, что Элли могла легко нейтрализовать ее чародейскую силу.

Корина едва не заплакала, ощутив впервые за долгие годы свое полное бессилие. Впрочем, не такое уж и полное…

— Драконы! Сожгите этих бандитов! — завопила королева Изумрудного города.

Повинуясь ее приказу, один из молодых драконов, сидевших у стены города, поднялся в воздух и полетел к лесу, изрыгая длинные языки огня.

Но Мигуны были готовы к этому. Победа над глиняными солдатами придала робким человечкам веру в свои силы. Им не хватало лишь командира, поскольку Дровосек сейчас был совершенно беспомощен. И в этот критический момент командование взяла на себя Элли.

— Выкатывайте баллисту! — закричала она. — Несите стрелу. Быстрее, быстрее! Цельтесь! Да нет, не в дракона, а чуть впереди него! Стреляйте, стреляйте!

Крылатое чудовище было уже близко. От его огненного дыхания трава на равнине загорелась, и в небо поднялись клубы дыма. Еще несколько секунд, и дракон сожжет десятки солдат-Мигунов, и ничто, даже кроны деревьев, не спасут их от испепеляющего пламени.

Но механики не подвели. С помощью специального прицельного устройства, состоявшего из множества зубчатых колес, они приподняли конец огромной стрелы. Одновременно почти полсотни солдат вращали ворот в конце баллисты, отводя стрелу назад и тем самым натягивая стальную пружину. По команде Элли сержант Понт, командовавший баллистой, нажал спусковой рычаг, и стрела со свистом улетела в небо. Мигуны с замиранием сердца следили за ее полетом. Стрела пробила крыло дракона, и он кувырком рухнул на землю.

Мигуны разразились восторженными криками «Ура!» и стали обниматься, поздравляя друг друга с новой победой, но Элли тут же осадила весельчаков.

— Прекратите обниматься! — сердито закричала она. — Несите еше одну стрелу! Быстрее!

И вовремя, второй дракон был уже в воздухе. Почти сразу же за ним поднялся и третий монстр. Но ведь баллиста не могла стрелять одновременно двумя стрелами! И тут себя показал сержант Понт. Он заметил, что второй дракон опустился слишком близко к земле и несколько опередил своего товарища. Выждав, когда оба чудовища оказались на одной линии от баллисты, Понт нажал на рычаг. Стрела пронзила крылья обоих драконов разом. Раны были неопасными, но застрявшая в складках кожи стрела заставила чудовищ с воплями упасть в траву.

— Пора и мне вступать в бой, королева, — проревел Вараг, низко опустившись над башней, где стояла волшебница. — Мои молодые воины дрались неумело, но я-то знаю, как сжечь Мигунов! Да и стрел у них больше не осталось… О-ох!