Хотя всё это вряд ли ему поможет. Вот если вспомнить всё, что я знала о защите от тёмной магии… Да, глупо надеяться, что справлюсь там, где оказался бессилен специалист, но я не могла ничего не делать.

Если так подумать, отец хорошо разбирался в защите от тёмной магии. До сих пор я думала, что это только во благо. Но если ты умеешь защищаться, то, наверное, можешь проклясть и сам?

Но если это и впрямь отец… сейчас, когда дин Ланнверт в таком состоянии, может, это шанс если не сбежать, метка не позволит, то хотя бы забраться в кабинет дин Ланнверта, поискать мой амулет связи. Ведь где-то мои вещи должны храниться, так почему не там, в святая святых?

Если я доберусь до отца, то смогу попросить его о помощи. Он обязательно снимет проклятие.

Я не успела добраться до кабинета. Прошло совсем немного времени, как в коридоре послышались шаги. Я насторожилась: шли несколько человек, и, судя по звуку, направлялись они сюда. Что такое? Вряд ли дин Койоха с близнецами успели вернуться — следовательно, это Мелина.

Дверь распахнулась без стука, и я убедилась в правоте своих предположений. На пороге, некрасиво, по-плебейски уперев руки в бока, стояла Мелина, а за её спиной виднелись две рослые горничные.

Я удивилась. Только что она рыдала и убивалась, а теперь выглядит так, словно наконец нашла виновную. Как будто стоит справиться со мной, как дин Ланнверт сразу магическим способом выздоровеет.

— Так, давайте берите её вещи и несите, куда я сказала, — скомандовала она, не утруждая себя приветствием.

Я поднялась с кресла и выпрямилась, расправив плечи, как учили в пансионате.

— Извольте объясниться, — проронила холодным тоном.

— Шиш тебе, а не объяснение, — она скрестила руки на груди и с превосходством уставилась на меня. — Теперь это мои покои. Я должна быть рядом с Сейджем. Берите её вещи и уносите, — последнее относилась к горничным.

Берите и уносите?!

Чтобы Тинна эс-Рейборн потерпела подобное обращение?! Никогда!

Нет, я не собиралась вцепляться Мелине в волосы (хотя мысленно с удовольствием представила, как выдираю ей лохмы). Я справлюсь с ней по-другому.

— По какому праву вы тут распоряжаетесь? — для начала решила напомнить, что она такая же гостья, как я. — Меня сюда поселил сам хозяин, не думаю, что ему понравится такое самоуправство.

— Думает она! — Мелина оскалилась. — Пока он без сознания, я за него отвечаю. Я тебя к нему не подпущу!

Она вела себя как хозяйка в доме. Может быть, она имеет для этого основания, как его невеста — слуги это знают, вот и слушаются. А может, слугам просто всё равно. Одно ясно: с ней разговаривать бесполезно. И не только бесполезно, но и опасно — она же магичка, кто знает, что взбредёт ей в голову, неровен час — и попытается усмирить меня с помощью магии.

Поэтому я спокойно сказала горничным:

— Проводите меня к мажордому, — и первая выскользнула из комнаты.

Слава богам, девушки, похоже, решили не встревать в разборки между двумя гостьями хозяина, не принимать открыто чью-либо сторону и послушно последовали за мной. Мелина кричала нам что-то вслед, но, к счастью, не пыталась остановить.

Надо надеяться, она не унизится настолько, чтобы самой перетаскивать мои вещи.

Нашла мажордома, я дала ему понять, что пока хозяин не пришёл в себя, всем распоряжаться должен мажордом, а не Мелина. В итоге мне удалось отстоять свои комнаты (могла ли я подумать, что придёт час, когда я буду защищать право жить рядом с дин Ланнвертом?), но Мелина долго шумела в соседней гостиной и по полу скрежетало что-то тяжёлое — видимо, она забаррикадировала дверь ванной примерно так же, как я сама со своей стороны сегодня утром.

К вечеру я нашла в общей гостиной на втором этаже дин Койоху. Он, уставший, развалился на диванчике в коридоре и то ли дремал, то ли раздумывал так глубоко, что не сразу отреагировал на мой зов. Я расспросила его о результатах исследования, но дин Койоха покачал головой:

— Ничего полезного… увы.

Я отвернулась. Попыталась утешить себя тем, что зато и доказательств участия моего отца тоже не нашли. Утешение было слабым.

Специалист говорил, дин Ланнверт продержится всего несколько суток. Я просто должна, обязана помочь ему. Никто в этом доме не знает столько о тёмной магии, сколько я, дочь Олара Рейборна.

— Если он не придёт в себя… — мысль вырвалась вслух.

— Разве это не в ваших интересах? — вдруг отозвался дин Койоха — тихо и безэмоционально.

— Я не хочу, чтобы он умер!

Дин Койоха повернулся ко мне. Его чёрные глаза смотрели очень внимательно, как будто пытались прощупать душу.

— Я… — он запнулся, но продолжил: — Я только хочу предупредить. Простите мне эту назойливость и нескромность. Но… это демонское очарование. Не верьте ему. Это опасно.

Я застыла.

Я и сама это понимала. Дин Ланнверт сразу привлёк меня к себе, сразу заинтересовал — именно своей жизненной силой и харизмой — которые на самом деле лишь следствие его одержимости?

Рука дин Койохи — крепкая, широкая, с выступающими венами — легла на мою. Я чуть не вздрогнула от ощущения его тёплой чуть шершавой кожи. Почему-то молча смотрела, как он осторожно, словно боясь причинить мне боль, сжимает мою ладонь.

— Не влюбляйтесь в него, — шепнул дин Койоха совсем тихо, на грани слышимости.

Святая Миена, это что же, мои чувства — как на ладони? Чем, когда же я выдала себя?

Его жаркий взгляд смущал меня. О боги. До сих пор тепло в его глазах казалось мне просто частью его доброго характера, но сейчас…

Словно отвечая моим мыслям, дин Койоха снова заговорил:

— Я не намного хуже Сейджа. Я не имею дела с тёмной магией, я безопасен. Я не настолько талантлив, но целеустремлён. У меня есть небольшое состояние. Я могу обеспечить вам хорошую жизнь.

Боги Авендаса! Это он что же, предложение мне делает?!

Я вскочила. Щёки полыхали, губы дрожали — и голос тоже дрогнул, когда я ответила:

— Сейчас не время и не место, чтобы говорить об этом…

Дин Койоха молча, спокойно смотрел на меня. Я быстро пожелала ему хороших снов — и сбежала.

Я проснулась посреди ночи, не понимая, что меня разбудило. Лежала с открытыми глазами, всматриваясь в темноту, вслушиваясь в звуки. Тихий стрёкот насекомых за окном, редкие крики какой-то ночной птицы — ничего подозрительного. Скрип рассохшегося дерева. Снова тишина — и доски пола вздохнули под чьими-то тяжёлыми шагами.

Я подскочила на кровати. Уставилась на дверь в гостиную, словно ожидала, что она вот-вот раскроется.

Кто ходит там? Посреди ночи?

И где именно? По моей гостиной… или по спальне дин Ланнверта?