Сердце чуть не остановилось. На заднем сиденье сидела заплаканная Мелина, а на коленях у неё покоилась бессильно запрокинутая золотоволосая голова. Я зажала рот, чтобы не ахнуть или не закричать, другой рукой впилась в бортик мобиля. Весь мир закружился перед глазами, и только лицо дин Ланнверта оставалось в фокусе.

Он был мертвенно бледен, глаза закрыты, кадык отчётливо выступал на крепкой шее. Но хуже всего было то, как от него пахло — запретной тёмной магией, безумным запахом адолеев. Не тем, что уже стал мне привычным, а каким-то иным, зловещим, чёрным, вкручивающимся в ноздри, леденящим кровь.

Этого не может быть! С ним же только что всё было в порядке. Буквально несколько часов назад он был совершенно здоров, смеялся надо мной, устраивал магические трюки! Что произошло?!

— Рейборн, Рейбо-о-о-орн! — завыла Мелина. — Я убью его! Убью!

Я вздрогнула. О чём она? При чём здесь отец?

Один из близнецов, поймавший мой безумный взгляд, пояснил:

— Рейборн проклял его. Тёмная магия. Достал же как-то, проклятый демон.

В ушах у меня зашумело, ноги подогнулись, я с трудом устояла. Отступила от мобиля, как будто Мелина сейчас могла накинуться на меня и закричать, что я дочь Рейборна.

Нет, нет… это не может быть отец. Отец не использует такие вещи.

Но только вчера дин Ланнверт сказал ему, что я у него. И что он не отдаст меня.

— Ты чего? — спросил второй близнец.

Я, не отвечая, покачала головой. Надо какое-то объяснение… придумать срочно… Но в голове была настоящая круговерть, я ничего не соображала. Запах адолеев навевал тошноту, мне казалось, я сейчас потеряю сознание.

На плечи легли тёплые руки. Над ухом послышался голос дин Койохи:

— Нейди Келина… вам нехорошо? Конечно, вы не привыкли к такому… Давайте я вас уведу.

Нет, я хочу остаться!

Я чуть было не сказала это вслух. Бросила взгляд на собравшихся, будто искала в ком-нибудь сочувствия, помощи, указания, как надо поступить. Но здесь у меня не было доброжелателей. Мелина смотрела как волчица, готовая загрызть, но не подпустить. Один из близнецов — чересчур пристально, как будто что-то заподозрил. И я смирилась.

Смирилась, но сердце рвалось туда, назад, сходило с ума, стучало так бешено, что перед глазами всё шло кругом.

Тёмная магия. Это не лечат. И по ней нет специалистов.

Святая Миена, пожалуйста, сделай так, чтобы это был не мой отец.

И, пожалуйста, пожалуйста, не позволь дин Ланнверту умереть.

Глава 14

Дин Койоха не увёл меня далеко, почти сразу я извинилась, сказала, что поднимусь к себе, попросила его вернуться к дин Ланнверту. Он послушался, а вот я только сделала вид, что иду вверх, к себе, а сама села на галерее в начале коридора, прячась за портьерой. Мне казалось, часть меня осталась там, снаружи у мобиля, рядом с дин Ланнвертом, и если я уйду слишком далеко, нить натянется, раздирая в клочья мою душу.

Место оказалось удобным, и через пять минут я увидела, как слуги осторожно переносят дин Ланнверта в зимний сад на первом этаже. По всей видимости, чтобы приглашённым осмотреть больного целителям не пришлось далеко ходить.

Не утерпев, я спустилась, когда приехал первый из них, тихонько вошла следом в зимний сад и притаилась среди пышной листвы. Даже отсюда слышался запах проклятия, запах адолеев. Дин Ланнверт лежал на кушетке в окружении эвкалипта и финиковых пальм, Мелина сидела рядом, у изголовья, растирая его большую безвольную руку, дин Койоха — чуть поодаль, оседлав высокий круглый стул с резной спинкой. Один из близнецов стоял за кушеткой, а второй прогуливался и разглагольствовал вслух, пока целитель спешно осматривал больного.

Почти сразу выяснилось, что помочь целитель и впрямь не в силах. Так же вышло и со следующими двумя, которые пожаловали в течение получаса. Даже специалист по защите от тёмной магии, который приехал последним — его явно нашли с большим трудом, их было всего несколько человек на всю столицу — покачал головой.

— Я впервые вижу такое. Исключительно мощное и гибельное проклятие. Оно поражает разум жертвы, порождает видения, бред… горячку, — темноволосый невысокий мужчина тщательно подбирал слова. — Я не в силах снять его, только отсрочить действие. Но я вижу, здесь уже побывал целитель, и самое необходимое уже сделано. Мне очень жаль.

— Так что, ничего нельзя сделать?! — резко спросил один из близнецов, кажется, Мейнор.

Специалист ещё раз покачал головой:

— Прогноз неутешителен. Единственное, что я могу вам посоветовать — это потребовать мнения других целителей и защитников от тёмной магии. Возможно, кто-то поймёт, как это снять, — было слышно, что он сам не очень верит в то, что говорит, что это лишь утешение, чтобы близким проклятого не пришлось сидеть сложа руки, ожидая его смерти. — Если способ снять заклятие не найдётся в ближайшее время, то он умрёт через несколько суток.

Умрёт.

В моём сознании это слово отозвалось как приговор — а Мелина взвыла в голос, оглашая зимний сад бессвязными воплями. Специалист попытался утешить её, сказал, что прогноз не на сто процентов верен, а дин Ланнверт молод и силён, и, может статься, его организм справится своими силами — но, боюсь, Мелина не поверила этому точно так же, как я.

К тому времени я уже поняла, подслушивая, что дин Ланнверт попал под действие проклятия в одной из своих деревень.

Утром от крестьян была жалоба на порчу, в леске неподалёку обнаружились следы ритуала, и дин Койоха ездил к ним разбираться. Выслушал жалобы, обследовал остатки ритуала, понял, что самому ему не справиться, и доложил дин Ланнверту. Именно туда последний и направлялся, когда поймал меня на лестнице.

Я сразу подумала, что порча как раз могла прикрывать проклятие, которое атаковало дин Ланнверта, но дин Койоха и Мелина оба утверждали, что порча была заковыристой, но самой обычной, без следа тёмной магии. Ещё настораживало то, что рядом с дин Ланнвертом никого не было, хотя сам момент происшествия Мелина не видела.

Они все, похоже, были уверены, что это дело рук отца, но у меня немного отлегло от сердца, когда я поняла, что самого Рейборна никто не видел и всё это только предположения.

После того как не сумевший помочь специалист по тёмной магии уехал, близнецы и дин Койоха отправились обследовать место происшествия. Проводив их взглядом, я тихонько сбежала к себе.

Находиться рядом с бессознательным дин Ланнвертом и Мелиной, которая то рыдала, то кричала, то бросалась ему на грудь и беззастенчиво целовала прямо в губы — было непереносимо. Мне хотелось прогнать её и вместо неё сесть рядом, самой держать его за руку, проверяя пульс, вытирать пот со лба, молиться, чтобы он переборол болезнь.