– обучилась на стажировке в одной жаркой стране ближнего зарубежья, где отъелась на плове и ароматных персиках, а какая там парварда*! Лепёшками тоже можно наполнить рынок. И составить мощную конкуренцию местным торговкам.

Я накидала план ближайших работ, прикинула сроки выполнения и решила передвинуть начало трудовой пекарской деятельности. Поиск нужного материала и нормального мастера, который сможет понять, чего я от него хочу, изготовление печей, прожарка и просушка – всё это требует времени.

Потом нужно будет раздобыть дров – покрупнее для печи и мелкий хворост для тандыра.

В роли противня можно использовать местные разновидности подносов – они как раз подходят. И края у них загнутые. Заказывать не хочу. Зачем напрягать гильдию кузнецов, если они напрягаться не хотят?

Повозиться придётся с тыкачом, или как правильно его называют – «чекич». Это такая деревяшка, утыканная толстыми короткими иглами, которой на лепёшках создают красивый узор. Без чекича и лепёшка не лепёшка.

Думаю, и этот вопрос можно решить, если найти хорошего плотника. Он сможет натыкать десяток гвоздей в деревянный пестик. Тем более, я объясню, как и что делать.

Теперь я знаю, что обстоятельства я создаю сама.

Довольная, я захлопнула блокнот, подхватила фонарь и отправилась спать.

Завтра новый день, наполненный созидательной деятельностью! Люська бы мной гордилась!

Эх, как она там справляется, подруга моя?

*******

ПАРВАРДА – тип сладости, которую изготавливают в Узбекистане. Конфеты в виде белых (иногда цветных) подушечек.

Глава №17

Глава 17

Солнце ещё только позолотило край неба, а я уже носилась по саду. Выбирала место, где поставлю печь. Хотелось бы ближе к кухне, чтобы не таскаться далеко с приготовленными к выпечки хлебами да пирогами.

Такое место вскоре обнаружилось. Как раз под окнами кухни.

Ровная площадка, поросшая высоченной травой и лишённая хоть сколько-то значимой растительности. Ни тебе деревьев, ни тебе цветов.

Я измерила площадку шагами. Выходило примерно шесть метров, плюс-минус метр, во все стороны.

Если убрать траву, выложить площадку каменной плиткой, то получится то, что нужно. Вот только выход далековато. Вокруг дома обходить придётся.

Хотя…

Я подошла к кухонному окну и заглянула внутрь. Кажется, есть идея.

Вернулась в дом, прошла на кухню и выглянула на площадку.

Ага.

Если разобрать окно и кусок стены под ним, то можно получить прекрасный выход к печам. А чтобы дом не выстужался в зимние холода, поставить сюда дверь. С замком. Обязательно нужны какие-то запоры, чтобы никто не влез или зимнем ветром не распахнуло дверь.

Пока я бегала по саду в поисках места, утро уже вступило в свои права.

Сонная Алиска выползла из комнаты и, даже не умывшись, потребовала завтрака. Я решила накормить её молочной лапшой.

Поставила на плиту небольшую кастрюльку с водой, пусть закипит. Рядом поставила кастрюльку с молоком, наказав саламандрам сильно не полыхать, чтобы молоко не сбежало.

В чашку вбила одно яйцо, добавила щепотку соли, хорошенько всё взболтала, а потом насыпала муки и замесила крутое тесто. Дала ему отлежаться пару минут и раскатала тонкий пласт. Положила его на разделочную доску и поставила на подоконник, чтобы тесто слегка обветрилось. Пообсохло, как говаривала моя бабушка.

Свежий втер быстро сделал своё дело. Я скатала тесто в плотный рулончик, а потом нарезала на тонкие полоски. Тут и вода как раз вскипела.

Кинула лапшу в воду, чтобы обварилась и лишняя мука сошла. В закипающее молоко добавила щепотку соли и ложку сахара. Хорошенько перемешала. Откинула на сито лапшу, чтобы сошла вся вода, а потом аккуратно переложила её в тихо булькающее молоко.

Через пять минут лапша из моего детства была готова.

Я разлила её по тарелкам, добавила небольшой кусочек топлённого масла и придвинула Алиске.

— Фу! – скривилась девочка, — это чего? Кипячёное молоко?

Блин! Она же говорила про молоко с пенкой!

— Алиска, — важно начала я, — это суп. Молочный…

— Из кипячёного молока…

— Ты сначала попробуй, а потом кривись. Знаешь, иногда вкусы со временем меняются. Как давно ты пила кипячёное молоко?

Алиска задумалась на секунду, а потом выдала:

— Когда мне пять лет было. Я болела. Горлом. Мама мне грела молоко и добавляла туда масло и мёд. Брр! Жуткая гадость.

— Так это сто лет назад было. Попробуй. Не понравится – там есть холодные оладья. А я люблю такую лапшу.

Я замолчала и стала есть, краем глаза поглядывая на Алиску.

Девочка сначала надула щёки, но глядя на то, как я уминаю свой суп, взяла ложку. Поковырялась в тарелке, понюхала суп, зачерпнула на кончик ложки длинную макаронину и немого молока, снова понюхала и, смирившись, отправила в рот. Пережевала. Задумалась. А потом принялась черпать полной ложкой и отправлять в рот. Через несколько минут тарелка перед Алиской стояла пустая, а сама она сыто улыбалась.

— Вкусно!

— А то. – улыбнулась я, убирая за собой посуду.

Алиска подскочила, схватила свою тарелку, отнесла её в раковину и отпихнула меня от мойки:

— Иди дона. Я сама сейчас быстро всё помою. Я уже большенькая.

— Мой, большенькая, — я потрепала её по голове, — я пойду постели приберу.

— А я уже всё прибрала. Ты отдохни, дона. Делов ещё у нас много.

Алиска сказала это так по взрослому, что я только и смогла, что покорно кивнуть. Уселась за стол и вытащила свой блокнот. Нужно было кое-что ещё прикинуть.

За расчётами и размышлениями, я не заметила хода времени, пока в калитку гулко не забарабанили. Я хотела открыть калитку, но не успела даже встать со стула, когда Алиска, уже умытая, причёсанная и одетая в скромное домашнее платье, помчалась по дому, крича на ходу:

— Я открою, дона!

Какая она стала. Хозяйственная.

Через несколько секунд послышались голоса, смех Алиски и на кухню вошли мои помощники. Сегодня их было больше. К ним присоединились дона Мари и её супруг дон Мика.

Закончив с приветствиями, гости разделились. Дамы отправились расчищать сад, а их мужья разбирать остатки завалов в огромном холле. Летта с Алиской, хохоча и развлекаясь, помчались вслед за женщинами.

Ой, чую, сегодня они понадёргают из земли всё что нужно и не нужно! Ну и пусть. Зато Алиска ожила и стала похожа на обычного ребёнка, а не на маленького взрослого, обременённого заботами и постоянным выживанием.

Я надеялась, что вывоз хлама сегодня закончится. Уже были видны три двери, и практически освободился проход к лестнице, ведущей на второй