Только вот однажды он уже исчезал. Да и теперь они вроде как о нескольких месяцах договорились. Что она потом делать будет? Как не влюбиться в него? В настолько потрясающего и будоражащего все ее чувства мужчину, если даже дышать рядом с ним ровно не выходит — сердце в галоп пускается…

Отвернулась, пытаясь вспомнить о реальности.

За окнами мелькали огни ночного уже города, хоть было и не так поздно. С неба стало нести мелкой противной моросью, облепляя каплями все окна, а в салоне авто повисла тишина. Не тяжелая. Однако оба словно прислушивались друг к другу. При этом в молчании Саши четко улавливалась категоричность его позиции.

— А документы мои у тебя? — не стала обострять или как-то провоцировать напряженные темы, вновь посмотрев на Сашу.

— Да, дома лежат у нас, я забрал сегодня, — он тоже коротко глянул в ее сторону, но ответил уже мягче и спокойней.

«У нас дома»…

К этому ей тоже еще не удалось привыкнуть. Но Катя только кивнула, вдруг поймав себя на мысли, что не может отвести глаза: любуется тем, как высвечивается мужской профиль этими ночными огнями, как тени внутри салона делают его лицо еще более четким, будто высеченным из некого живого камня. И руки… так уверенно, четко управляющие мощным авто. Широкие плечи, сами движения всего тела: выверенные, отточенные, полностью им контролируемые. Катерину все в Саше как завораживало. И чем дальше, тем больше. Она не могла оторваться от него, буквально.

Вот и сейчас ладони сами к нему тянулись. Коснулась его щеки, погладив, сначала неуверенно, словно еще не усвоив внутри себя, что имеет право. Но Саня тут же довольно улыбнулся и как-то так по-животному, будто огромный пес (или тот самый серый волк, которым ей уже казался!) повернул голову, подставляя и даже требуя, чтобы зарылась пальцами в его волосы, что не удержаться! Подалась вперед, перебирая короткие жесткие пряди. Он чуть извернулся и легко куснул ее за основание ладони! И все это — не отрываясь от дороги!

У Катерины обжигающая дрожь по всему телу, и как-то разом жарко стало. Забыла уже, что расслабилась до предела. Наоборот, моментом взбудоражен каждый нерв! Губы пересохли, а во рту слишком влажно, лизнуть бы его в эти ухмыльнувшиеся губы (четко уловил же все, что с ней творится!), самой за подбородок укусить…

И тут Катерину вдруг накрыло как-то такой дерзостью, бесшабашностью и куражом, как в пятницу, пусть и не доводил никто, да и не пила же. А как микровзрыв вселенной внутри, и все из-за Саши!

Рука вниз скользнула, погладив его шею, плечо. Позволила себе уронить пальцы на его крепкое и мощное бедро, проведя ногтями по брюкам у коленей, дразнилась.

— Ты мне еще кое-что обещал, — тихо напомнила голосом, который даже ей самой показался откровенно чувственным, глубоким, с хрипотцой.

Ух! Катя и не помнила, чтобы раньше умела вот так говорить! А с Сашей оно в ней само все словно вскрывалось!

— Что именно, котена? — кажется, искренне заинтересовался Санек, продолжая то на нее поглядывать, то на дорогу. И в его голосе тоже, будто надтреснутость отдалась эхом.

— А я ведь просила тебя не забыть, С-а-а-ша, — чуть проказливо протянула Катя, по правде, балдея от того, что может быть с ним такой, что в себе нечто новое и глубинное открывает не опасаясь.

И щелкнула замком ремня безопасности, одновременно накрыв ладонью его пах. Сильно сжала через ткань брюк член, тут же толкнувшийся ей в ладонь волной мощной эрекции. Вот моментом!

Господи! Она себя такой соблазнительной ощутила! Искренней и способной на все без стеснения… Он не обидит и не посмеется, тоже слово давал. А Саше она верила больше, чем кому бы то ни было.

— Мля! Малышка! — Александр шумно выдохнул сквозь зубы, со свистом. — Я за рулем. Это, вероятно, не самая здравая идея…

— Вот и держи руль, не отвлекайся, — велела она этим голосом, от которого сама шалела.

И, чувствуя себя немного распущенной и очень дерзкой, расстегнув ширинку брюк Саше, наклонилась, чуть сдвинувшись на сиденье. Не позволила ему помешать ей, даже с трепетом и предвкушением, обхватила губами, влажным языком наливающуюся головку его члена, твердеющую прямо у нее во рту.

Она прикалывается?! Б*я!

«Не отвлекайся»?!

Да у него в глазах потемнело, и в грудь словно вбили раскаленный кол! Как тут за дорогой следить?! Про то, что творилось с его пахом, где одурительно-влажный, горячий рот котены сейчас выделывал нечто невероятное с его членом, и вспоминать нечего! Мошонка поджалась, бедра сами рвались вперед и вверх, руки пекло от желания загрести полной пригоршней ее волосы на затылке, зафиксировать и жадно, бешено трахнуть Катю в этот офигительный рот!

Как тут за дорогой следить, епер**ый балет?! Когда хочется тупо вжаться затылком в подголовник, зажмуриться и кайфовать! Так реально недолго въехать в первый же фонарный столб. Но и остановить ее — никаких сил, да и желания!

— Катя! Твою ж налево, мля! Нельзя же так!

Втянул в себя воздух сквозь зубы, хрипло ругнулся, когда Катя как-то жадно, влажно, с причмокиванием прошлась по его члену губами, чуть ли не насаживаясь горлом по всей длине!

— Говорил, что мне все с тобой можно, — невнятно и дерзко, поддевая его, ввернула малышка, щекоча языком какую-то одурительно-чувствительную точку на его крайней плоти, по ходу. Еще и улыбается при этом — он же чувствует!

— Гов-о-о-о-рил, помню, — застонал, не удержался.

Хотя вообще как-то редко его пронимало настолько. Даже профессионалки скорее расслабляли, а не заводили с пол-оборота до того, что у него все тело взмокало и пульс фигачит под сотню! Толкнулся все же, чуть не до глотки ей достав, так, что Катя аж поперхнулась немного. Жадность какая-то по ней, невыносимая, неутолимая! Ограничители не работают.

Но и она не отстраняется, больше в рот берет!

Да, ясно, чувствовалось, что ни фига Кате не привычно, все как в первый раз, пробует. Помнил, как говорила, что и не делала такого ни разу, а с ним хочет… И от этого Саньку только сильнее в голову бьет. Как прицельный с глушителем бахнул, и мозги в кашу!.. Бесповоротно. А она еще и задыхается, сама вся горит, он ее возбуждение от того, что Катерина делает, словно всеми нервами на коже ощущает! И то, как жадно она дергается, пытаясь глотнуть воздуха, и вновь губами, языком, пальцами на нем! Балдежь!

Едва-едва выцепил где-то силы включить поворотник, увидев какой-то проулок у пятиэтажной хрущевки. Заехал, притормозив у гаражей. Благо, ночь уже! Заглушил авто, чтоб не додумался никто в окна заглядывать, заблокировал двери… И таки зарылся алчными, резкими руками ей в волосы, растрепывая локоны. Дернул на себя, чтобы глубже в ее обалденный рот свой член вогнать. Не хотел боли, старался мягко, понимая, что непривычно… Но она так пылко отзывалась, что никак не удержаться! Всасывала, облизывала, сжимая и дразня его еще и движением пальцев. С неожиданной для Александра смелостью, обхватила его я*ца, стальные от подкатывающей спермы, кажется! И ее хриплые уже не вздохи — стоны возбуждения! Протянул вторую руку, с нажимом пройдясь по шее Катерины, спине, сжал попку.