что не могу удержать слезы. Я смотрю прямо в камеру и осознаю, что сейчас идет запись.

Вот о чем говорил Роман!

В следующий миг в студии раздается оглушительный хлопок. Валит дым и пар. Становится темно.

Возможно, упал какой-то осветительный прибор.

Я очень рада, что внимание собравшихся переключилось на локальную катастрофу. Потому что мне очень плохо. Я сажусь на край сцены, все еще стискивая микрофон и старательно прячу лицо за локтями.

Я идиотка.

Пара месяцев жизни с Даниилом притупили мою природную осторожность. Я поверила в сказку и упустила из внимания то, что люди могут жестоки.

— Всем здрасьте!

Мне кажется, я слышала голос Романа, но я сейчас так расстроена, что не могу оторвать руки от лица.

— Верховский! — звучит голос режиссера.

— И вам тоже!

Потом я чувствую, как кто-то касается моего плеча.

— Я забираю мою ученицу. Всем до свидания!

Я ощущаю, как Роман подхватывает меня под локоть.

— Алин, пойдем, — говорит он мне на ухо, помогая подняться, — пока эффект неожиданности еще в действии. Я не хочу дождаться охраны.

Я без слов переставляю ноги.

Роман выводит меня к проходной Останкино прямо в пошлом красном платье и на каблуках. По пути мы успеваем заскочить в гримерную и забрать мою сумку и куртку. Я так потрясена, что даже забываю сказать, где мои остальные вещи.

Вскоре мы уже в машине Романа удаляемся от телецентра в сторону метро ВДНХ. Мои щеки до сих пор горят, мне не верится, что все это правда было.

— Я не хочу ничего говорить, — произносит Роман, должно быть, почувствовав на себе мой взгляд.

И тут я вспоминаю. Локальная авария в студии.

— Дым и отключение света… это ты?

Он барабанит пальцами по рулю.

— Скажем так. Я плеснул водой куда надо.

— В смысле?

— В смысле они потеряют записи и, — Роман вздыхает, — какое-то количество дорогостоящего оборудования.

— Они же могут тебя засудить!

Роман пожимает плечами.

— С деньгами, я думаю, мы это решим, — тут он бросает взгляд на меня и отпускает смешок. — Я мечтал о реванше. Пускай это и вышло не совсем так, как мне представлялось.

Он снова барабанит по рулю.

— Алин, согласись, неправильно смешивать людей с дерьмом и считать, что это нормально.

Я смотрю вперед.

— Ты меня предупреждал.

Роман кивает.

— Тысячу раз. Но, говорят, каждому надо набить свои шишки.

Когда Роман высаживает меня у дома, я понимаю, что не хочу идти на новую репетицию к нему. Я просто не выдержу. Хоть в Останкино по словам Верховского и не осталось записей с телекамер, мобильные-то у всех были. И если это, как говорит Роман, подстава, вскоре все узнает интернет. Я так продолжать не смогу…

— Спасибо, — вдруг говорит мой преподаватель.

Я чувствую, что высоко поднимаю брови. За что?

— За мотивацию, — поясняет Роман. — У меня ведь реально опустились руки. Думал, пошлю к черту это все. Кто я и кто все эти дядьки!

Черт, наши мысли так похожи!

— Сегодня, когда я им оборудование поломал, слушай, вот прям отпустило. Алин, мы с тобой еще…

— Я больше не хочу этим заниматься!

Роман прикусывает губу и смотрит на руль.

— Точно?

Киваю.

— Ладно. Возьми тайм-аут. Хорошо? Если откажешься, я пойму. Учитывая твою историю.

Так мы и расстаемся.

Дома я ощущаю себя еще хуже, когда остаюсь одна и начинаю думать о том, что теперь-то обо мне напишут.

Я проглотила сплетни о нас с Даниилом, но я не выдержу, когда СМИ пройдутся по моей мечте стать певицей. Обзовут меня ничтожеством.

Я лежу на кровати, плотно накрыв голову подушкой и даже не замечаю, как возвращается Даниил.

Я понимаю, что это муж, когда ощущаю его прикосновение. Даниил гладит мою голень.

— Я слышал все от Верховского.

Плотнее прижимаю подушку к голове. Знать ничего не хочу!

— Алин, так и будешь здесь лежать?

Я бы вообще теперь из дома не выходила.

Он какое-то время еще молча гладит меня по ноге, потом, не дождавшись реакции, встает и выходит.

Пока Даниила нет в спальне, я думаю о том, что он теперь во мне разочаруется, подцепит новую звезду инстаграма и даже ощущаю от этого некоторое злорадство. Права была моя мама. Чудес не бывает.

И тут я ощущаю как сбоку от меня прогибается постель. Даниил трогает меня за плечо.

— Алин, я все решил. Завтра мы летим в Японию.

Глава 26

Даниилу удается расшевелить меня. Приподнимаю край подушки.

— Чего?

Готова поклясться, в открывшееся отверстие видно только мой опухший нос и блестящие глаза.

— Я написал твоей подруге, Инне. Сказал, что мы приедем на свадьбу пораньше. Лютов меня отпустил.

Даниил сразу же развивает бурную деятельность, как будто только для того чтобы доказать мне, что он серьезно.

Недавно я перевезла свои вещи из старой квартиры, в том числе и чемодан. Я летала с ним всего раз и вещь новенькая. Мое единственное путешествие в Турцию закончилось печально.

Не проходило и дня, чтобы я не получала пошлых предложений. Последние сутки я прорыдала в номере, потому что мечтала на курорте встретить настоящую любовь, а мужчины видели во мне шлюху. Хотя в свои двадцать два я была невинна и ждала единственного.

Сажусь на край постели и смотрю на то как муж пакует мою одежду. Наконец он закрывает чемодан и ставит у стены.

— Ничего не забыл?

Муж бросает взгляд на часы.

— Я обменял билеты. Выезжаем через час.

— А как ты планируешь получить визу? — запоздало уточняю я.

Мы обговаривали поездку к Инне и я заполняла анкету для посольства, но была уверена, что документы даже еще не оформлены.

Даниил чешет затылок.

— Алин, я боялся с тем темпом, который ты взяла, ты перегоришь и запланировал отпуск, — он напряженно выдыхает. — Как видишь, с сюрпризом я припозднился. Сейчас я перенес дату вылета на полтора дня. Поговорил с Романом и я понял, что надо лететь сегодня. Там был прямой рейс, этот стыковочный.

Мы в международном аэропорту в три ночи.

В первый и последний раз я была тут четыре года назад. Летела одна с робкой надеждой встретить на курорте его — шикарного парня, которому я подарю свое сердце и он изменит мою жизнь. А вернулась с разочарованием.

Мою упругую задницу обсуждали еще в школе. Я пряталась, чем раззадоривала парней еще больше. Как-то раз один из хулиганов припер меня к стене и облапал грудь.

Я всегда притягивала к себе мерзость. Мой первый мужчина не стал