А почему бы нет?

Я выпила два капучино и эспрессо и начала застенчиво булькать. А когда вернулась из туалета, увидела на столике две тонкие рюмочки.

– Вот. Рискнул заказать нам какую-то фирменную настойку.

– Вы же за рулём. И я тоже.

– Да тут всего ничего, – успокоил Олег. – Мы и не заметим.

– Ну-у-у, хорошо, – нерешительно вздохнула я.

– За наше знакомство. Рад, что вы, Юля, оказались такой, какая вы есть. И хорошо, что мы встретились.

– Спасибо, – смущённо выдохнула я. – Давайте.

Мы дружно опрокинули рюмки.

Итак, любимый муж уехал, надев мне на палец роскошное кольцо, и вот я уже пьянствую в компании приятного мужчины…

Эх, Юля, Юля…

– Юля, поздравляем! Обмывать будем? – сказали коллеги, когда я поделилась с ними триумфом – сообщила о двух квартирах, выделенных многодетной семье Егоровых.

Все знали о моей кровопролитной борьбе с мэрией за жильё для многодетной семьи и напряжённо следили за военными действиями. В начале года я втянулась в такую же битву, выбивая квартиру ветерану войны. Дед-артиллерист умер, не дожив до счастливого события пару дней. Походы по инстанциям окончательно вымотали его. А я корила себя за то, что не действовала оперативнее. Надо было впиться клещом в чиновников и вырвать у них жильё для старика.

К счастью, с Егоровыми всё получилось удачно. Я хотя бы немного реабилитировалась в собственных глазах после горестного поражения в предыдущей квартирной баталии.

– Вот что мы скоро будем обмывать, – сказала я коллегам, демонстрируя бриллиант на безымянном пальце правой руки. Мы разговаривали в коридоре, неподалёку от громоздкой металлической тумбы – кофейного автомата.

– О, какое кольцо!

– Ух ты, вот это камешек!

– Обалденно красиво!

– Юля, а что случилось?

– Господа, поздравьте, я вышла замуж, – порозовев от удовольствия, отрапортовала я.

Друзья-журналисты сразу оживлённо загалдели:

– Юля, ну ты даёшь!

– И когда успела-то?

– Вот это оперативность!

– Почему молчала?

– Друзья, мы обязательно отметим это эпохальное событие у нас в редакции. Вы не представляете, как я счастлива.

– Представляем-представляем, – заверила Виктория Анатольевна. Она была в курсе моих переживаний по поводу девичества, затянувшегося на сотню веков.

– Уж смотри, не зажиль банкетик, – пригрозили коллеги. В своей страстной приверженности к редакционным застольям, пьянкам, междусобойчикам господа-журналисты легко обгонят представителей других профессий. Хлебом не корми, дай повеселиться.

– Конечно, организую, – пообещала я и обернулась, краем глаза заметив сбоку какое-то движение.

По стене около кофейного автомата, скользя и извиваясь, ползло что-то длинное и блестящее. Оно двигалось в мою сторону. Я испуганно отпрыгнула, нечаянно толкнув сотрудницу отдела культуры.

– Ой, Юль, ты чего скачешь, как сайгак?!

Блестящая лента продолжала извиваться на стене, словно змея. Я смотрела на неё во все глаза, вид у неё был отвратительный и угрожающий…

Но это не змея! Откуда?! Мы всё же не в Австралии, где опасные земноводные и пауки являются неотъемлемым компонентом шикарных пейзажей.

Или змея?

Чёрная лента тем временем подползла к Виктории Анатольевне, ведущей рубрики «Садовый участок», собралась в комочек, так, словно приготовилась к прыжку… Если эта непонятная гадость сейчас прыгнет на мою старшую коллегу, та без промедления рухнет с инфарктом – у Виктории Анатольевны не самое здоровое сердце!

Не размышляя, я сорвала с ноги туфлю и изо всех сил ударила подлую тварь. В смысле, не Викторию Анатольевну, а чёрную ленту-змею, на неё покушавшуюся.

Вот тебе!

И ещё раз!

И ещё!

Змея тут же ретировалась. Она, спасаясь от моих ударов, молниеносно усвистела по стене и скрылась за кофейным автоматом.

У меня пылали щёки, сердце от волнения колотилось. Я не посмела лезть за змеёй в щель, а надо бы… Ведь снова выползет и будет охотиться за нами!

– Юля, что с тобой? – услышала я вдруг голоса. Они доносились до моего слуха словно сквозь плотный слой ваты. – Юля, что ты делаешь? Что с тобой?!

Неужели они ничего не заметили?

– Я видела змею, – содрогаясь от ужаса, сообщила я. – Она едва не укусила Викторию Анатольевну.

Коллеги переглянулись. Вид у них был довольно странный.

– Что? – насторожилась я. – Вы её не видели?

Виктория Анатольевна ласково обняла меня за плечи.

– Юлечка, пойдём в твой кабинет, – нежно произнесла она.

Ещё бы ей не быть нежной!

Я только что уберегла её и от змеиного укуса, и от апоплексического удара.

– Нет, вы правда её не видели? Я её ударила, и она уползла туда… За автомат.

Коллеги продолжали смущённо переглядываться.

– Юль, тебе померещилось…

– Юля, успокойся. Всё нормально.

– Никакой змеи не было.

– Она была! – возмутилась я и нагнулась, чтобы надеть туфлю.

– Юлечка, идём, – потянула меня за собой Виктория Анатольевна. – Тебе надо успокоиться, выпить водички.

Неужели померещилось?

И на самом деле ничего и не было?

Недоумевая, пожимая плечами, я отправилась вслед за Викторией Анатольевной в кабинет. Она права: что мне сейчас действительно нужно, так это успокоиться. До сих пор всю колотит от страха…

Моих подруг разметало по Европе, словно осколки гранаты после взрыва. Ирина живёт в Испании, Вероника – в Чехии, Елена – в Швейцарии…

Так как Ирина нечастый гость в Интернете, общение с ней постепенно сошло на нет. К сожалению. Ведь раньше мы жили в одном городе и были очень дружны.

Вероника с мужем управляют рестораном и гостиницами в Праге. Их умы всецело занимает идея расширения бизнеса, так что времени на милую девичью болтовню у пражской подруги почти не остаётся. Увы! Пока она не уехала, мы были не разлей вода. Сейчас Вероника звонит всё больше по делу, – она взяла патронаж над двумя детьми в нашем городе, оставшимися без родителей: это талантливая семнадцатилетняя художница и её маленький брат. Вероника подарила детям квартиру и перечисляет деньги на их содержание. Я контролирую процесс непосредственно на месте, опекаю птенцов, как наседка, а потом отчитываюсь перед Вероникой, как мы потратили полученные деньги…