даже запах за тысячу лет. Эти люди, писавшие на бортах кораблей его собственный девиз, называвшие себя его преемниками, кричавшие его имя… Эти люди привели его в состояние полного шока, потому что они не были похожи ни на что и ни на кого. Половина из них была грабителями, другая — мальчишками, которых Дезмонд вовлёк в свою опасную игру.

Дезмонд улыбался, показывая ему станцию, «полководцев», корабли — и Галактион улыбался в ответ, стараясь не выдать оцепенения безумным блеском в глазах.

Потом он выступал перед ними. Некоторые из них радостно приняли обещания стать настоящими мастерами Ордена, не менее великого, чем Орден Звёздного Света. Этих он опасался особенно, потому что фанатики могли быть способны на всё.

Другие отнеслись к открывшимся перспективам со скепсисом — им явно не нужны были ни Орден, ни принципы, только возможность грабить и убивать.

Улыбка приклеилась к губам Галактиона намертво. Он поймал её отражение в зеркале, перед тем как уходил ко сну, и в этот момент понял, что ему следует вернуться на Нимею.

Безумие, царившее в зале советов, прошлось наждаком по усталым нервам, но уже не удивило.

Они выходили из зала все вчетвером. Галактион шёл последним и слышал, как тихо переговариваются впереди две ученицы Авроры.

— Ты вконец свихнулась! — шипела Элеонор. — А если они не подчинятся — что, в самом деле будешь стрелять?

Инэрис окинула её холодным взглядом.

— Я сказала — значит, буду стрелять.

— Они съедят нас живьём, Аврора! Я знаю, это всё твоя затея…

Галактион не слушал дальше. Он видел только, как вздрогнули плечи императрицы.

— Я буду у себя, — сообщила Аврора, не оборачиваясь. — Завершите начатое. Инэрис, надеюсь ты…

— Да.

Аврора двинулась по коридору к своим апартаментам и, миновав продолжавших препираться учениц, Галактион скользнул следом за ней. Он ждал, что императрица свернёт к спальне, но та миновала нужную дверь и остановилась у окна зимнего сада, глядя на партер.

Галактион постоял в отдалении, а затем подошёл к ней сзади и опустил руки на плечи.

Аврора вздрогнула и бросила на него быстрый взгляд, а затем отвернулась и снова уставилась на парк, не пытаясь сбросить пальцы старого недруга.

— Скажи, что всё будет хорошо, — попросила Аврора тихо.

— Не люблю врать.

Аврора рвано вздохнула, прикрыла на секунду веки, а затем резко развернулась.

— Тогда уйди, Галактион. Не хватало мне тебя с твоими дурными предсказаниями, когда и так всё летит в тартарары.

Галактион постоял секунду, глядя на неё, а потом развернулся и пошёл прочь.

***

Элеонор рассталась с Инэрис на первом же повороте. Инэрис направилась к кабинету, она всерьёз намеревалась потребовать от герцогов новой присяги лично ей.

Элеонор и хотела бы сделать то же, но для неё более чем очевидно было, что ей никто не присягнёт. С большим трудом и отчасти обманом удалось ей занять свой пост. И если она хотела теперь в самом деле возглавить атаку — а Элеонор никогда не чувствовала себя прирождённым полководцем — то ей нужно было хотя бы полчаса одиночества, чтобы составить план дальнейших действий.

Она набрала номер секретаря и попросила собрать всех герцогов у неё в кабинете через полчаса, а сама направилась в спальню. И, едва миновав порог, замерла, потому что по спальне полз знакомый уже ей могильный холод.

— Кто здесь? — спросила она вслух, желая в тишине услышать хоть один звук, пусть даже и собственный голос.

И тут же вздрогнула, услышав ответ:

— Ты нарушила слово, Элеонор.

Элеонор резко развернулась вокруг своей оси — первым порывом было выскочить в дверь, но она тут же передумала, поняв, что это бесполезно и, стараясь не показывать страха, прошла в центр комнаты.

Теперь она видела мужчину, сидевшего в кресле в углу, так что свет из окна пролегал по полу прямо перед ним, но не касался и края чёрного плаща.

— Я ничего не обещала.

— В самом деле? — мужчина резко встал и шагнул к ней. На секунду Элеонор понадеялась, что он испарится, едва лучи солнца коснутся его кожи, — но надежда была глупой. Мужчина спокойно остановился напротив, так что теперь Элеонор могла видеть белые и острые, будто выточенные из мрамора черты лица, которые портил лишь нос с лёгкой горбинкой, чёрные, как агат, огромные зрачки и такие же чёрные волосы, ниспадавшие на плечи мягкой волной.

— Я… — Элеонор прокашлялась: — Я не давала ответа.

— Тогда пора его дать.

Элеонор молчала, собираясь с мыслями. Если бы только у неё были полчаса… Впрочем, полчаса ничего не смогли бы изменить.

— Я согласна, — сказала она тихо. — Я выступлю на вашей стороне. Я только должна…. Предупредить герцогов.

— Нет. Когда придёт время, мы дадим знак. К тому времени они должны быть подвластны тебе целиком.

— Я поняла, лорд, — Элеонор снова сглотнула.

— Вот и хорошо, — мужчина улыбнулся и краешком пальцев коснулся волос Элеонор. — Не расстраивайся. Если Империя будет воевать также, как проводит советы — ты можешь и не понадобиться нам. Главное верность, Элеонор. Потому что мой Властелин всегда платит по счетам.

Мужчина развернулся и шагнул в тень, а через секунду Элеонор поняла, что осталась одна.

С трудом приведя чувства в порядок, Элеонор схватилась за коммуникатор и набрала номер герцога Катаика.

Герцог ответил не сразу, так что Элеонор успела испугаться, что ей придётся тратить время на объяснения с секретарём.

— Герцог, — выдохнула она, когда на другом конце линии наконец послышалось: «Алло».

— Меня уже известили о вашем собрании, — в голосе герцога слышалось плохо скрываемое недовольство.

— Я не об этом. Помните, вы предлагали мне вариант?

Герцог помолчал, а затем ответил:

— Да.

— Давайте будем готовы пустить его в ход.

— Эмбер и Тао нас не поддержат.

— Плевать.

— Мне тоже. Просто вы должны это знать.

***

В течении следующих пятнадцати минут семьдесят процентов домов Светлой Дуги подтвердили свою присягу и готовность предоставить флот. Пример показал дом Фэроу. Аркан опоздал — звонок Анрея раздался двумя минутами поздней. Инерис не стала об этом говорить, как и о том, что хорошо поняла его мотив — Анрей опасался оказаться в иерархии вторым.

Герцога Мелло уже не было в живых. Вопрос о том, кто возглавит дом, оставался открытым, учитывая, что вся наследная ветвь считалась погибшей на Грейнкеруре. Ждать от них немедленных действий не приходилось.

Малые дома последовали за примером больших и к концу первого часа перед девушкой уже лежал солидный список из военных частей и производственных предприятий, которые теперь находились в её распоряжении. Предстояла долгая бессонная ночь, в течении которой нужно