Бетонный колодец закончился глухой стеной и практическивертикальными ступенями, по которым с ревом уносилась вода.

Девушку отнесло к сливу и, поскольку ухватиться было не зачто, смыло вниз. Она даже почувствовала, как несколько раз задела затылкомбетонные ступеньки, прежде чем, пролетев метра три по воздуху, вновь плюхнуласьв воду.

Катя всплыла и огляделась. Она находилась в огромномдлинном-длинном гроте.

Когда воображала свое путешествие, она и подумать не могла,что до Тартаруса нужно плыть.

Но ничего другого не оставалось, и она, как летом на даче возере принялась грести руками.

«Интересно, — представила себя со стороны, — сколько балловпо шкале от одного до ста, за жалкость, дала бы мне сейчас Анжелика? Должнобыть, плыть за любимым куда смехотворнее, чем просто идти!»

Но труднее всего представлялось другое! Как же Лайонел —этот прекрасный франт в своих идеально отглаженных рубашках, благоухающихморозной свежестью, с бриллиантовыми запонками на рукавах тут плыл? Лайонел иэстетическое чувство прекрасного, так называлась история его жизни. А Лайонел иканализация, это была какая-то нелепость, страница из чьей-то чужой истории,ошибочно затесавшаяся в его идеальную книгу.

Через какое-то время девушка достигла стены. Выхода нигде небыло видно. Пришлось нырнуть и искать под водой.

У самого дна — сбоку находился неприметный квадратный люк.

После манипуляций с кодом, девушка отодвинула чугуннуюкрышку и попала в узкий коридорчик с решетчатым полом, чтобы сливалась вода. Заним оказалась железная лестница вниз, приведшая в тоннель, похожий на те, покаким ходят поезда в метро, только без путей.

Свет нигде не горел, вокруг стояла кромешная темнота, лишь вкармане куртки девушки желтел фонарик.

Выбирать, куда идти, особо не приходилось. Тоннель вел лишьв одну сторону.

Девушка шла долго, час или три. А когда шумы с автострад,голоса людей стали удаляться, поняла, что город остался позади.

Иногда она ускорялась, но на каждом повороте, приходилосьчуть ли не останавливаться, чтобы ни во что не врезаться.

Прошло еще несколько часов и тишина вдруг начала давить нависки. Тогда Катя пожалела, что не взяла хотя бы плеер. Музыка могла бы еесейчас отвлечь от дурных мыслей, неотступно следовавших за ней.

Еще примерно через час девушка заметила справа от себядверь. Черную, железную с круглой ручкой. Катя дернула за нее и та мягкоотворилась.

В квадратной белой комнате у стены стоял диванчик, перед нимстолик. Это было что-то вроде пункта отдыха для путников подземелья.

Девушка недолго постояла, раздумывая, нужно ли ей отдыхать.И в конце концов вышла, закрыв за собой дверь.

Катя от скуки пыталась фантазировать, какой будет встреча состарейшинами, но мысль — а доберется ли она до них живой? — постоянновмешивалась и портила все дело.

Попытка тихонько петь тоже не увенчалась успехом. Эхо, точноиздеваясь, повторяло за ней каждое слово, искажая голос до неузнаваемости.

Через несколько километров тоннель разветвлялся.

— И куда же идти? — озадачилась Катя.

— И куда же идти! — недоуменно повторило эхо.

— Заткнись, — буркнула девушка.

— Заткнись! — издевательски ответило эхо.

Наконец, она решила свернуть влево. И шла, как ейпоказалось, целую вечность, а тоннель все петлял, извивался, словно змея, уводявсе дальше и дальше.

Один раз девушка остановилась передохнуть и подкрепиться.Вынула из рюкзачка бутылку с кровью, откупорила и пригубила.

Одежда, кроссовки и волосы давно успели высохнуть. Нопонимание, что готовиться к такому серьезному путешествию следовало тщательнее,пришло и не покидало.

«Сколько же километров до Тартаруса?» — гадала девушка,скучающе разглядывая грунтовые своды подземелья. Она и не задумывалась раньше,что даже не представляет, где примерно находится город старейших вампиров.Воображение чаще всего рисовало Тибет. Но она подозревала, дело было в том, чтоЛайонел рассказывал ей про тибетца по имени Кровавое солнце. В ее представлениистарейшины были как раз такими, точно сошедшими с картинок книг, маленькими, сжелтой кожей и в пурпурных одеждах.

Катя решила пробежаться, надеясь, что так и время быстреепотечет.

Больше часа она преодолевала расстояние за расстоянием, покаперед ней не возникли сразу четыре абсолютно одинаковых коридора.

Девушка замерла на месте, а заслышав из одного тоннеля шаги,попятилась.

— Кто тут? — громко спросила она.

— Кто тут! Кто тут! — задрожал голос у эха.

— Страшно? — неожиданно послышалось из тоннеля.

И другое уже эхо передразнило:

— Стра-ашно?! Стра-ашно?!

Катя перестала дышать, а когда увидела, кто вышел изкоридора, шумно выдохнула:

— Что ты тут забыл?

Вильям приблизился к ней почти вплотную.

— Хотел у тебя спросить то же самое!

— То же самое! То же самое! — попугаем заладило эхо.

— Я же сказала, что пойду в Тартарус! — Получилось несколькосамодовольно, но девушка не огорчилась и добавила: — И как видишь, вот, иду!

— Вижу, — поморщился молодой человек. — Идешь без карты ивсякого вообще представления, что тебя ждет впереди!

— Не начинай, — разозлилась Катя. — Слышала уже!

Она быстро выбрала тоннель, по которому вознамериласьдвигаться дальше, но Вильям крепко взял ее за руку.

Тогда девушка ехидно поинтересовалась:

— Не пора ли тебе вернуться домой, чтобы выполнятьобязанности, которые тебе поручил Лайонел?

Ждала, он скажет, что не вернется без нее, думала, станетуговаривать, но тот резко притянул ее к себе и поцеловал.

Катя ему не ответила, отвернулась. Вильям не сдался, каквсегда и во всем, а обхватил ее затылок и вновь насильно поцеловал. Когда жеона с огромным усилием оттолкнула его, он сказал:

— Тебе же нравятся упорные! Те, кто не спрашивают, чегохочешь ты! Те, кто всего добиваются силой.

Девушка отступила, качая головой.

— Только ты не такой!

Вильям пожал плечами.

— Ну почему же? Лайонел мой родной брат, что-то общее у насопределенно есть.

— Угу, родители, — фыркнула Катя и, видя, что он вновьсобирается подойти, вытянула перед собой руку. — Не смей! Я все расскажуЛайонелу, как ты себя вел и он...

— Что он сделает? — Вильям медленно сокращал между нимирасстояние, пристально глядя на нее сверкающими зелеными глазами. — Лайонелзаперт в Тартарусе, нравится тебе это или нет, но он может и не верн...