Барон замолчал, смявши карту. Он до сих пор слышит крик горящего Роддора, ощущая тошнотворный запах человеческой плоти и волос. Люди живыми факелами метались по стенам форта, сталкиваясь и падая вниз. От страшного пламени не спасала даже вода…

– Интри? – граф тряхнул барона за плечо и тот, придя в себя, дернулся в сторону и растерянно посмотрел на графа. – С тобой всё нормально?

– Нет, ваше сиятельство, меня до сих преследуют ужасные картины гибели форта. – хрипло ответил барон. – Всё, что мы знали о гоблинах, было ошибочным. Они организованы, умны и дисциплинированы, а их преданности можно позавидовать. Я уже не говорю об их армии, которая разгромила превосходящие силы суоттов.

Барон всё говорил. В нём что-то надломилось и титулы присутствующих стали ничтожны и пусты. Сейчас его сознание не противилось правде и не пыталось оправдать собственные ошибки.

– Вам надо отдохнуть. – сказал граф и его взгляд нырнул за спину Интри, где тут же появились два стражника. Это было не предложение, а констатация факта.

Когда за бароном закрылась дверь, граф устало опустился в кресло и, бросив на стол свиток гоблинов, тихо сказал.

– Если в словах барона присутствует хоть половина правды, мы имеем дело с очень сильными магами. Завтра я отправлюсь к императору. До моего возвращения приказываю закрыть границу и никого не пропускать. Отправить две группы разведчиков к форту Грома.

– А что делать с гоблинами? – спросил барон Пектоу, сворачивая свиток и возвращая его графу. – Король гоблинов объявил территории баронства своими.

– Решение примет Император. – ответил граф. Сейчас вся армия империи сражается с суоттами, и свободных сил нет. Если верить словам барона и свидетелям, армия гоблинов не превышает пяти сотен, но мы не знаем, где сейчас находятся маги гоблинов. Ловить их по лесам и болотам – дело сложное и затратное. Нужно оповестить все гарнизоны, патрули усилить нашими колдунами.

Поднявшись, граф показал, что разговор окончен. Стража прикрыла двери кабинета, и граф посмотрел в сторону заходящего солнца, лучи которого, словно зацепившись за уцелевший символ, не спешили покидать разрушенный храм некогда великой богини Адрил.

– Вера в богов нужна только бедным. – на лице графа появилась снисходительная улыбка. Достав из кармана чёрный камень, он покрутил его между пальцами, любуясь гранями. Около года назад этот камень ему подарил чародей храма, предупредив графа: – «Когда камень и дерево обратятся в пепел, за камнем придёт человек. Будь осторожен в своих желаниях, ибо ты будешь стоять перед богом». Что ж, возможно, у империи скоро будет новый император.

– Закрыть ворота! – стражники щитами грубо расталкивали людей, спешащих войти в город прежде, чем сядет солнце, и ворота закроются до следующего утра. – Мартон, закрывай ворота.

– Есть. – ответил худощавый стражник с нашивками капрала и, кивнув четвёрке рядовых, начал подгонять народ. – Шевелитесь, иначе оставлю с другой стороны…

Взгляд капрала замер на знакомом лице. Используя проверенный метод, он крикнул:

– Эй, ты! – и тут же довольно улыбнулся: большая часть людей моментально обернулась. – Раст, неужели это ты? Живой? А мне сказали, что тебя суотты утащили.

За спиной капрала противно заскрипели петли ворот. Четверо стражников, громко ругаясь, толкали массивные деревянные ворота. Капрал на пару секунд глянул в сторону ворот, но этого хватило, чтобы сержант исчез в колышущейся людской массе.

– Что случилось, Мартон? – к нему подошёл лейтенант.

– Да так, показалось… – пробубнил капрал и, развернувшись, пошёл в караульную. Лейтенант начал рассказывать последние новости, услышанные на совещании капитана городской стражи. Мартон ещё несколько раз оглянулся, пробежав взглядом по редеющим рядам.

Раст удивлённо посмотрел на уходящего капрала и перевёл взгляд на Марка.

– Не стоит привлекать к себе лишнее внимание. – пояснил Марк, продолжая движение по улице. Перед Растом и Камиль остановилась женщина, удивлённо поморгав глазами, она пробормотала:

– Простите, я вас не заметила.

– Вот вы где. – из смежной улицы выскочил Савер и быстрым шагом подошёл к ним. – Я думал уже не найду вас. Пойдёмте, сегодня переночуете у наших родственников, мы обо всём договорились… И даже не спорьте, сейчас в городе нет ни одной свободной гостиницы или таверны.

Марк усмехнулся, так как никто и не собирался спорить со стариком. Подмигнув закатившей глаза Камиль, он последовал за Савером. Реакция Камиль была вполне объяснима: она мечтала отдохнуть от постоянного щебета Ритте.

На улицах города было много грязи. Слишком много. Нечистоты просто выливались из домов и перемешивались ногами многочисленных прохожих. Кое-где стояли зловонные лужи, распространяя запах грязи и гнили: земля уже отказывалась принимать лишнюю влагу.

Серость домов угнетала и давила, да и сами люди не отличались особой приветливостью, провожая друг друга раздраженными взглядами. День готовился передать свои права ночи, когда Савер привёл их к дому, возведённому из унылого серого камня.

– Только тихо. На первом этаже живёт противная семейка. – предупредил Савер, понижая голос и переходя на шепот.

Савер взялся за металлическое кольцо двери и, немного приподняв её, начал открывать дверь, прикрыв глаза. Ржавые петли тут же оповести ближайшее пространство, что в дом пришли гости. Раскрыв дверь на четверть, Савер скрылся в темноте. Следом за ним протиснулся Раст и Камиль. Марк замер, почувствовав чёрный камень, но, решив отложить всё до завтра, бесшумно прикрыл двери.

– Ой, наконец, а то я подумала, что Савер вас не нашёл. – в узком коридоре стояла Ритте, держа в руках коптящую дымом свечу. – Проходите, проходите. Знакомьтесь, это моя старшая сестра Аутари. Её муж сейчас в карауле, а дети уже спят.

Аутари была высокого роста, имела рыхлую фигуру и была полной противоположностью своей сестры. Её седые волосы были аккуратно расчёсаны и перетянуты на затылке белой лентой. Заношенное серое платье было явно велико ей и свободно висело на ней. Видимо, имея проблемы с обувью, женщина по дому передвигалась босиком.

Ритте проводила гостей в небольшую гостиную, где на покосившемся столе стоял небольшой казанок, завёрнутый в одеяло, расставлена посуда, а на подоконнике ожидал кувшин с водой. Повернувшись к гостям, хозяйка пригласила их к столу.

– Присаживайтесь. – сказал она уставшим голосом и присела на табурет. – Времена наступили тяжелые и всё, что я вам сегодня могу предложить, это ржаная каша и кружка колодезной воды.

Не вставая с табурета, она развернула одеяло. Ужин прошёл в тишине и темноте, свеча почти не освещала комнату.

– Спать будете здесь, одеяла я положила. Разберётесь. – нарушила тишину хозяйка и женщины покинули помещение.

Раст быстро составил две лавки вместе и, застелив их, уложил Камиль. Утомленная долгим походом девочка тут же провалилась в сон.