Дашу, которой было тогда двадцать два года, привел ко мне еемуж Кирилл. Он буквально выбился из сил, пытаясь найти с ней общий язык, но чемдальше, тем больше ситуация заходила в тупик. Они были женаты уже четыре года,а история казалась наупервый взгляд весьма типичной. Кирилл был старше Даши наодиннадцать лет, женился на ней по страстной любви, оставив предварительно своюпрежнюю семью — жену и ребенка.

Даша в момент их знакомства была фотомоделью, он — весьмасостоятельным мужчиной, сделавшим свое состояние в начале девяностых. Кирилл,обладавший кроме прочего хорошей внешностью и живым умом, влюбился в Дашу спервого взгляда, сразу пошел в атаку и «взял крепость бурным напором».«Крепость» сопротивлялась, но Кирилл не придал этому никакого значения — «Малоли что? Может, боится чего. Согласна, и слава богу!»

С самого начала их отношений Даша жестко диктовала своитребования. Она указывала Кириллу, с кем он должен общаться, а с кем нет; кто,по ее мнению, заслуживает внимания, а кто не заслуживает; куда они должныходить, а куда им ходить не следует; ,как Кирилл должен вести себя в тех илииных ситуациях и т. п. Всякие нарушения этих правил заканчивались истериками —Даша начинала рыдать навзрыд, кричать, что он ее не любит, что он еюпользуется, требовала развода, уходила из дома и все такое прочее.

В целом, Даша оказывала на Кирилла позитивное влияние, ибольшинство ее требований можно было назвать здравыми. Но форма этихтребований, конфликты, возникавшие между супругами, сводили всю их позитивностьна нет. Кирилл стал выпивать, уходить в загулы со своими сотоварищами. Он неизменял своей супруге, но и поведение ее было ему непонятно, а потому желаниевременами «исчезнуть» преследовало его постоянно. С другой стороны, оннаходился от нее в сильной зависимости, а потому всякий раз в таких случаяхмучился чувством вины, потом просил прощения, но, как и обычно, натыкался нахолодность, резкость, осуждение.

В целом, вся конструкция этих отношений выглядела весьманатянутой, странной. Казалось, Дашу с Кириллом удерживают вместе лишьпотусторонние силы. По крайней мере, никакого здравого объяснения этому браку иего аж четырехлетней истории найти было нельзя. Впрочем, для понимания этихотношений никакой парапсихологии не потребовалось, достаточно было расспроситьмолодых людей об их детстве...

Если бы нам понадобился какой-нибудь образ для описанияхарактера Даши, то «ледяная статуя» подошла бы сюда лучше всего. Как Дашузаморозили? Сценарий достаточно типичный — доминантная, с тяжелым характероммать, склонная к истерикам, скандалам и безудержному кутежу, сопровождаемомумассой недальновидных поступков, а также отец — замкнутый, слабый, безвольный,подчиненный жене, покончивший с собой, когда Даше было без малого четырнадцатьлет.

Если мать обладает тяжелым характером, то отец частооказывается для девочки своего рода спасением, но у Даши здесь не сложилось.Отец, вследствие своей замкнутости, пассивности и молчаливости, не смог статьдля нее такой отдушиной, а потому девочка была отдана на откуп взбалмошной,пребывающей в постоянном раздражении матери. Характеры обеих женщин былисильными, но не из-за внутреннего ресурса, а за счет упрямства. Они словно быпостоянно испытывали друг друга — кто первый надломится.

Основной воспитательной процедурой, которую использоваламать Даши, была постановка ребенка в угол на горох. Сначала, правда, она простоставила Дашу в угол, если та начинала по какому-нибудь поводу препираться. Нопоскольку девочка выказывала удивительную стойкость и могла молча, не проронивни слезинки, ни слова извинений, находиться в соответствующем углу дольше, чеммогла выдержать ее эмоционально-подвижная мать, то впоследствии горе-педагогупришлось насыпать в этот угол горох. Но и это не дало желаемого результата!Даша и с горохом стояла в этом углу ровно столько, сколько того требовалиобстоятельства.

Это, можно сказать, был конфликт самолюбий; если быть болееточным, конфликт иерархических инстинктов, где обе женщины боролись за власть.Правда, у матери была выше скорость реакции и меньшая выдержка, тогда как дочьобладала менее подвижным темпераментом и потому с завидной регулярностью браласвою соперницу упорством и упрямством или, проще говоря, измором.

У Кирилла, впрочем, также обнаруживался определенный дефектиерархического инстинкта, правда, прямо противоположного свойства. В детствеКирилл воспитывался исключительно бабушкой, его родители жили за границей(оказывали своим высшим техническим образованием интернациональную помощьнароду какой-то африканской псевдокоммунистической державы); когда же ненадолгоприезжали, то не воспитывали его, а лишь любовались на свое «брошенное» чадо.

Бабушка же Кирилла была еще той воспитательницей — позволялаему все, во всем содействовала, а потому Кирилл, как говорится, просто сел ейна голову. В детский сад он не ходил, в школе также не испытывал серьезныхтрудностей, поскольку, вследствие своего природного обаяния, пользовалсявсеобщей любовью и вниманием. В общем, его иерархическому инстинкту не довелосьпройти должной закалки, и на Даше он треснул. Кирилл просто не умел играть вигру под названием «Царь горы», дезориентировался и, в конце концов, избралотстраненную, пассивную позицию. И потому сцены, которые ему закатывала Даша,он просто не мог должным образом отработать.

Вот и сложилась такая пара — достаточно странная и, побольшому счету, нежизнеспособная. Даша ни в какую не хотела менять своейжизненной позиции и своего способа взаимодействия с супругом, а Кирилл непонимал, что от него требуется. Нужен ли был им этот брак? Трудно сказать, покрайней мере, партнеров из них получиться не могло, и не получилось.

Мало инстинкта

Теперь рассмотрим ситуацию, когда силы иерархическогоинстинкта, толкающего ребенка вверх по социальной лестнице, не слишком много.Что будет с малышом в будущем, если сейчас, в своем детстве, он жестко и накрепкоусваивает, что его мнение не имеет значения, что он не имеет права на то, чтобыбыть услышанным, что над ним всегда есть тот, кто решает, что и как ему делать?В ребенке далеко не всегда достает силы, чтобы бороться за лидерство, за правоголоса для того, чтобы хотя бы просто высказать свое желание. Иными словами,далеко не все дети испытьгоают потребность подниматься по виртуальнойиерархической лестнице социальных отношений.

В какой-то момент малыш и вовсе может решить, чтоподчиняться, слушаться, соглашаться — легче. После он будет придерживаться этойтактики, он окажется зависимым, подчиняемым, неспособным сопротивляться дурнымвлияниям. От него будут требовать взять на себя ответственность, проявитьрешительность, будут думать, что он попытается достичь каких-то успехов вжизни. А он будет ждать, что ему дадут команду, что делать; но даже если он иполучит ее, то выполнит, в лучшем случае, лишь «от сих до сих».

При таком положении дел успех, конечно, будет для него вещьюнедостижимой. И даже достигая чего-либо при удачном стечении обстоятельств, онне сможет ни удержать, ни развить, ни приумножить свою победу (или хотя быпросто воспользоваться ее плодами), потому что у него, в его психологии простонет опыта вкуса победы и, более того, даже желания почувствовать этот вкус.Поразительно, но такие люди способны страдать от неудовлетворенности, побеждая!Победа их пугает, вызывает напряжение, страх и желание все бросить, чтобыбежать со всех ног, причем во все четыре стороны сразу. Подобная пассивность,безынициативность, а проще говоря — слабость характера — закладывается вдетстве. И тем только, что родители не учат своего малыша бороться, не учатпобеждать, а вполне удовлетворяются тем, что он «тихо» и «послушно» занимает томесто, которое занимает.