задолго до назначенного времени, несмотря на стремительно портящуюся погоду. Хозяева вынесли все запасы и отправили детей в соседние заведения за бочками с выпивкой, уже неважно, какой именно.

Вопли о том, кто же победит, и кому достанется клинок работы Феанаро Куруфинвэ, который орки называли «эльфов ножик», «трофей Молота», «меч вислого» и ещё множеством других имён разной степени оскорбительности, становились всё громче и уже начали перерастать в драки. Однако, когда к кабаку подъехал Клык, верхом на мощной гнедой лошади, что было большой редкостью в землях Мелькора, держа в руке за волосы голову орчихи, большинство посетителей притихли.

— Я — новый и отныне единственный настоящий глава рода Молотов! — крикнул сын убитого воина. — Я навёл порядок в семье после того, что устроил там говноед брат! И верну моё наследство! Где тварь, укравшая меч?

Орки, стремительно трезвея, расступились, а те, кто сидели, отодвинулись к стенам вместе со скамьями и табуретками, прикрываясь развлекавшими их женщинами и девочками, которым ещё не пришло время становиться жёнами.

— С тобой я поговорю позже, — послышался позади Клыка голос Острого Меча, подходящего в сопровождении пятерых сыновей. — Клинок, из-за которого мы здесь, у меня украден. Бери откуп.

Сыновья военачальника толкнули вперёд трёх эльфиек, ранее бывших наложницами проигравшегося в кости брата.

Клык прищурился и поднял голову орчихи на вытянутой руке.

— Это старшая жена моего ублюдка-брата! — рассмеялся полуорк. — Он всегда подбирал объедки, а я не такой!

Резко сдавив бока коня, Клык направил скакуна прямо на эльфиек, передавил их копытами, а потом, швырнув голову орчихи в Острого Меча, помчался прочь, крикнув вслед:

— Мой род объявляет войну твоему, вояка! И так будет, пока не вернёшь моё наследство!

Продолжение пути

Символизируя начало пути, Глорфиндел, стоявший рядом со своим королём и его верным менестрелем, принцем с супругой, дочерью и воспитанницей, затрубил в рог. Семья владыки разместилась в утеплённых каретах на широких полозьях, заменяемых при необходимости колёсами, везти которые предстояло немногим выжившим во льдах лошадям. Ветер дул равномерно, сильно, но привычно, без ураганных порывов и наносящих сугробы метелей, снег сыпал мелкой крошкой, проложенная эльфами дорога сквозь бескрайнюю ледяную пустыню впереди стала белой.

Издалека донеслись ответные сигналы, и Нолдор короля Нолофинвэ тронулись в путь.

***

— Ты нечестно играешь, Эльдалотэ! — с нотками ревности в голосе заявила Иттариэль, отбирая у девочки цветные карточки с изображениями растений. — Те, что на зелёном фоне, не могут перекрывать синие! Зато перекрывают красные и сиреневые! Перестань жульничать!

— Доченька, — спокойно, но с нажимом произнесла Эленнис, — Эльдалотэ ещё совсем малышка, не будь такой нетерпеливой.

— Вечно ты, матушка, её защищаешь! — обиделась Иттариэль. — Играйте вдвоём! А я почитаю.

Эльдалотэ насупилась.

— Я тоже умею читать! Меня Квеннар научил!

— Вот и молодец! — фыркнула дочь Турукано. — Моя мама тобой гордится!

— Не ссорьтесь, юные девы, — рассмеялась вдруг Эленнис. — Путь предстоит долгий, и лучше провести его в играх, чем в спорах.

Иттариэль уткнулась в книгу со стихами.

— Кто придумал эти рисунки? — спросила Эльдалотэ, перебирая игровые карточки с растениями.

— Я не знаю, — пожала плечами жена Турукано, с тоской подумав о том, что таких цветов больше никогда не будет, ведь они росли в Валиноре при свете Древ. И кроха Эльдалотэ никогда не видела красоты земли Валар. Бедняжка!

— Когда я выйду замуж, — мечтательно заулыбалась девочка, — мой супруг будет дарить мне цветы каждый день! Мама мне обещала, что в Средиземье их очень много. У меня будут огромные сады! Прекрасные! Ароматные! У мамы и сестры были книги, среди страниц которых я находила засушенные цветы. Они так потрясающе пахли! А живые растения должны испускать ароматы намного прекраснее! Ведь правда? Правда?

— Конечно, милая, — ответила Эленнис, наблюдая, как её дочь с ревностью во взгляде подняла глаза от книги и тут же снова принялась делать вид, будто читает.

— А ты мечтала выйти замуж за принца? — спросила Эльдалотэ, и супруга Турукано кивнула, с трудом сдерживая смех: если бы не подвиг брата, ей и в голову бы не пришло становиться чьей-то женой, ведь драки гораздо интереснее семейной жизни.

Только детям знать об этом совсем необязательно.

***

В спину Глорфиндела упёрлась арбалетная стрела, и воин замер, пытаясь угадать, кто же над ним пошутил, если не сестра. Судя по ухмылкам шествовавших рядом эльфов, стало ясно: это дева.

— Воин без страха и упрёка, — голос Ириссэ прозвучал песней, — вчера ты превзошёл меня в охоте, но сегодня я отыграюсь.

— Лучше сразу убей меня, принцесса, — развеселился Глорфиндел, быстро разворачиваясь и выхватывая у Ириссэ оружие. — Соревноваться в чем-либо с Королевой Зимы среди льдов — глупость, на которую не способен даже такой безумец, как я.

Дочь Нолофинвэ замерла, услышав титул, данный ей менестрелем отца. Во взгляде промелькнула печаль, обида и сожаление. И стыд. Забрав у воина арбалет, принцесса снова горделиво подняла голову.

— До следующей охоты, — усмехнулась эльфийка.

— До следующей охоты, Королева Зимы.

Лис Глорфиндела смотрел пуговками глаз вслед уходящей в сторону других охотников Ириссэ и фыркал, словно повторяя интонацию хозяина.

— Нехорошо смеяться над правящей особой, — в шутку пожурил своего зверька воин, — а над Королевой Зимы тем более. Если не хочешь почувствовать на своей прелестной шкурке арбалетные стрелы. Понял, Питьо?

Лис фыркнул и, петляя, побежал вперёд, сойдя с дороги. Сугроб оказался глубоким.

Далеко позади залаяли собаки, и эльфы тут же схватились за оружие: кто знает, какие ещё сюрпризы подготовил путь.

***

Услышав лай собак, Нолофинвэ встревоженно переглянулся с сыном. Аклариквет, наигрывавший на арфе спокойную мелодию без какой-либо эмоциональной окраски, продолжал невозмутимо музицировать, словно ничего не происходило.

«Что мне делать? — уже устав бояться за свою жизнь, подумал король. — Как я буду смотреть в глаза собственному народу? Если сейчас снова что-то случится, я…»

Мысль оборвалась новым лаем, громче и яростнее прежнего.

— Где Третий Дом? — спросил вдруг Турукано со страхом в голосе. — Они выступили в путь? Ангарато… Он уже здоров? Эру…

— Что с тобой случилось, сын? — неожиданно раздражённо спросил Нолофинвэ. — Ты ведь был другим. Совсем другим! Ты был защитником! Смелым!

— И жестоким, да, отец? — принц посмотрел на короля, словно на чужого,