Он посмотрел на первый ряд, и его окатила волна ледяного страха. Там сидел Чарльз Мэнсон, знак «Х» у него на лбу заживал, превращаясь в белый шрам. Он хлопал и скандировал. И Ричард Спек сидел рядом, уставившись на Ларри наглыми, самоуверенными глазами. Сигарета без фильтра торчала у него изо рта. Место между ними занимал темный человек. Позади устроился Джон Уэйн Гейси[220]. Флэгг дирижировал скандированием.

Завтра, опять подумал Ларри, переходя от одного слишком высокого микрофона к другому под жаркими прожекторами «Мэдисон-Сквер-Гарден». Я увижу тебя завтра.

Но не увидел ни на следующий день, ни днем позже. Вечером двадцать седьмого сентября они заночевали в городе Фримонт-Джанкшен, и с едой не возникло никаких проблем.

– Я постоянно жду, что все закончится, – в тот вечер признался Ларри Глену. – Но день проходит, а ничего не заканчивается. И становится только хуже.

Глен кивнул:

– У меня те же ощущения. Будет забавно, если он окажется миражом, правда? Всего лишь дурным сном нашего коллективного сознания.

Во взгляде Ларри промелькнуло удивление. Потом он медленно покачал головой:

– Нет, не думаю, что это всего лишь сон.

Глен улыбнулся:

– Я тоже, молодой человек. Я тоже так не думаю.

С людьми Флэгга они встретились на следующий день.

Утром, в самом начале одиннадцатого, они поднялись на холм, и внизу, на западе, в четырех милях от них стояли капот к капоту два автомобиля, перегораживая автостраду. Все выглядело именно так, как и ожидал Ларри.

– Авария? – спросил Глен.

Ральф прикрыл глаза ладонью.

– Не думаю. Так не сталкиваются.

Ларри вытащил из кармана шейный платок и вытер лицо. В этот день то ли вернулось лето, то ли они начали ощущать влияние юго-западной пустыни. Температура воздуха явно превышала восемьдесят градусов[221].

Но это сухая жара, хладнокровно подумал Ларри. Я только чуть вспотел. Самую малость. Он убрал платок в карман. Теперь, когда все, можно сказать, произошло, он чувствовал себя прекрасно. Вновь появилось ощущение, что это выступление, концерт, который надо отыграть.

– Мы пойдем вниз и посмотрим, действительно ли Бог с нами. Верно, Глен?

– Ты босс.

Они зашагали дальше. Полчаса спустя подошли достаточно близко, чтобы разглядеть, что автомобили, стоявшие капот к капоту, принадлежали дорожной полиции штата Юта. Их поджидали несколько вооруженных людей.

– Они собираются нас застрелить? – буднично спросил Ральф.

– Не знаю, – ответил Ларри.

– Потому что у некоторых снайперские винтовки. С оптическим прицелом. Я вижу, как линзы поблескивают на солнце. Если они хотят нас уложить, мы уже в пределах досягаемости.

Они продолжали идти. Мужчины на блокпосте разделились на две группы. Пятеро, направив на них оружие, выдвинулись чуть вперед. Трое укрылись за автомобилями, тоже взяв их на прицел.

– Их восемь, Ларри? – спросил Глен.

– Я насчитал восемь, да. Как ты?

– В порядке, – ответил Глен.

– Ральф?

– Если бы мы только знали, что нужно делать, когда придет время… Это единственное, что меня волнует.

Ларри взял его руку и сжал. Потом проделал то же с рукой Глена.

От патрульных автомобилей их отделяло меньше мили.

– Они не собираются нас убивать, – заметил Ральф. – Иначе уже бы это сделали.

Теперь они различали лица, и Ларри с любопытством их разглядывал. Один с густой бородой. Второй молодой, но почти облысевший (Должно быть, это стало для него трагедией – начать лысеть еще в старшей школе, подумал Ларри). Третий надел ярко-желтую безрукавку с улыбающимся верблюдом на груди. Под верблюдом тянулась подпись витиеватыми буквами: «СУПЕРГОРБ». Еще один напоминал бухгалтера. Он размахивал триста пятьдесят седьмым «магнумом» и, судя по внешнему виду, нервничал в три раза сильнее, чем Ларри. Чувствовалось, что он прострелит себе ногу, если не успокоится.

– Они совсем не отличаются от наших людей! – В голосе Ральфа слышалось удивление.

– Конечно же, отличаются, – ответил Глен. – У них пушки.

До патрульных автомобилей, блокирующих дорогу, оставалось двадцать футов. Ларри остановился, Глен и Ральф последовали его примеру. Какое-то время люди Флэгга и пилигримы Ларри смотрели друг на друга в мертвой тишине. Наконец Ларри негромко поздоровался:

– Привет.

Невысокий мужчина, похожий на бухгалтера, выступил вперед. Он по-прежнему не мог найти место своему «магнуму».

– Вы – Глендон Бейтман, Лоусон Андервуд, Стюарт Редман и Ральф Брентнер?

– Скажи, дундук, ты не умеешь считать? – спросил Ральф.

Кто-то засмеялся. Бухгалтер покраснел.

– Кто отсутствует?

– Со Стью произошел несчастный случай, – ответил Ларри. – И я уверен, что с тобой то же произойдет, если ты не перестанешь размахивать своей пушкой.

Новые смешки.

Бухгалтеру удалось засунуть пистолет за ремень серых слаксов, отчего выглядеть он стал еще более нелепо. Таким, наверное, представлял себя в своих грезах Уолтер Митти[222].

– Меня зовут Пол Берлсон, и возложенной на меня властью я беру вас под арест и приказываю идти со мной.

– От чьего имени вы действуете? – тут же спросил Глен.

Берлсон с презрением посмотрел на него… но презрение смешивалось с чем-то еще.

– Ты знаешь, о ком я говорю.

– Так назови его имя.

Но Берлсон молчал.

– Ты боишься? – спросил Глен. Оглядел всех восьмерых. – Вы так боитесь, что не решаетесь произнести его имя? Очень хорошо, я сделаю это за вас. Его зовут Рэндалл Флэгг, также известный как темный человек, как высокий человек, как Странник. Или некоторые из вас называют его иначе? – Он возвысил голос, вибрирующий от ярости. Некоторые из людей Флэгга тревожно переглядывались, а Берлсон отступил на шаг. – Зовите его Вельзевулом, ведь и это его имя. Зовите его Ньярлатотепом[223], и Ахазом[224], и Астаротом[225]. Зовите его Райлахом[226], и Сетом, и Анубисом. Имя ему легион, и он апостол ада, а вы целуете ему зад. – Голос Глена вновь стал нормальным, он обезоруживающе улыбнулся. – Просто подумал, что лучше сразу расставить все на свои места.