Но вернемся к вопросу о значении поставок для советских военных усилий. Как уже было сказано выше, наибольшую роль полученные по ленд-лизу грузы играли на завершающем этапе Великой Отечественной. Более того – поскольку поставки продолжались до сентября 1945 года (победа над Японией), весьма значительная часть ленд-лиза вообще не сыграла никакой роли в разгроме Германии. Здесь скорее можно говорить о значении ленд-лиза для послевоенного восстановления СССР, но это уже совсем другой разговор.

Разумеется, и на завершающем этапе войны англо-американские поставки были большим подспорьем. Однако они помогли ускорить победу в войне, а не стали ее главной причиной. «Без ленд-лиза мы бы наверняка еще год-полтора лишних провоевали», – считал Микоян. Однако на конечный итог союзные поставки не повлияли.

Нельзя упускать из виду и существование так называемого «обратного ленд-лиза». В это понятие входили товары, которые отправлялись из СССР в США. К их числу относились, в частности, золото, лес, пушнина, рыба и икра. Стоимость, да и значение «обратного ленд-лиза» были значительно меньше, чем англо-американских поставок Советскому Союзу. Тем не менее сам факт его наличия необходимо учитывать.

В заключение хотелось бы подвести определенный итог. Ленд-лиз стал весьма значительной помощью Советскому Союзу. Он помог ликвидировать ряд «узких мест» в военной экономике и оснащении армии, укрепить фронт и тыл и, в конечном счете, приблизить Победу. Однако приписывать ему решающую роль в успехах Красной Армии было бы неправильным. С ленд-лизом или без ленд-лиза Советский Союз все равно должен был одержать победу. Победу, которая стала триумфом советских вооруженных сил и советской экономики.

Однако союзники не только поставляли нам грузы. Они еще и воевали, отвлекая значительные силы немцев. Насколько весомым был этот вклад в разгром Третьего рейха?

Прежде чем перейти к ответу на этот вопрос, хочется сделать еще одно небольшое лирическое отступление. Оно касается послевоенной судьбы ленд-лиза. Согласно изначальным условиям, все не израсходованные в ходе войны материалы и техника должны были быть либо возвращены, либо оплачены. Решить вопрос с британскими долгами (а общая стоимость американских поставок по ленд-лизу в Британию составляла более 31 млрд долларов, почти в 3 раза больше, чем в СССР) удалось достаточно быстро и легко. Сумма долга на основании расчетов – весьма великодушных со стороны Вашингтона – составила немногим более 4 млрд долларов. Окончательно погашен этот долг был только в 2006 году.

Советские представители на переговорах требовали для своей страны как минимум столь же великодушного отношения. Москва придерживалась достаточно обоснованной точки зрения по поводу того, что ленд-лиз и так стал для США весьма выгодной сделкой и давно уже оплачен кровью советских солдат. Переговоры в итоге затянулись. В 1951 году США настаивали на уплате 800 млн долларов, советская сторона соглашалась только на 300 млн. Только разрядка международной напряженности в конце 1960-х годов позволила сдвинуть дело с мертвой точки. В 1972 году было подписано соглашение, по которому советский долг составил 722 млн долларов. Погасить его предстояло до 2001 года. Однако после уплаты первых 48 млн советская сторона отказалась продолжать платежи, мотивируя это дискриминационными мерами США по отношению к советской внешней торговле. Очередной прогресс наметился только в 1990 году – срок погашения был отодвинут до 2030 года. К 2006 году оставшаяся задолженность была погашена полностью.

История с погашением долгов лишний раз показывает, что ленд-лиз был не бескорыстной дружеской помощью (каким его хотят иногда представить), а весьма выгодной для США коммерческой сделкой. Даже спустя полвека после окончания войны американцы все еще продолжали настаивать на том, чтобы получить дополнительную прибыль от этой сделки.

Одной из главных тем на переговорах между советскими лидерами и их западными коллегами на протяжении 1941–1944 годов был так называемый Второй фронт. После нападения Германии на Советский Союз Восточный фронт стал едва ли не единственным масштабным театром военных действий. Кампания в Северной Африке (о которой будет сказано ниже) велась с немецкой стороны весьма небольшими силами, морская и воздушная война тоже носили скорее периферийный характер. Совершенно естественным было желание советского руководства распределить усилия стран антигитлеровской коалиции более равномерно, открыть в Европе еще один фронт, который заставил бы немцев перебросить часть сил с востока и облегчил бы положение Красной Армии.

Однако реакция британских и американских государственных деятелей была на первых порах весьма сдержанной. Во-первых, нападению Гитлера на Советский Союз были очень рады в западных столицах, в первую очередь в Лондоне. Вторжение на Британские острова откладывалось на неопределенный срок. «Вторжение в Россию – лишь прелюдия к вторжению на Британские острова», – заявил Черчилль по радио 22 июня 1941 года. Безусловно, для него была лучше именно такая последовательность немецких операций. «Мы приветствовали вступление России в войну», – написал позднее британский премьер в своих воспоминаниях. Отправка германской сухопутной армии и львиной доли авиации, а также некоторых подразделений военно-морского флота на восток позволяла англичанам вздохнуть спокойно. Променять этот покой на активные боевые действия у собственного порога в Лондоне совершенно не стремились.

Во-вторых, никто в первые недели не знал, как долго Советский Союз сможет выдерживать немецкие атаки. Стремительное наступление вермахта заставило многих политиков и экспертов на Западе усомниться в том, что Красная Армия продержится больше двух-трех месяцев. Гарри Гопкинс, посетивший Москву в конце июля в качестве личного посланника Рузвельта, был настроен более оптимистично. Однако даже он в своем отчете президенту писал о том, что неразумно проводить конференцию трех стран ранее октября. «Тогда мы знали бы, будет ли существовать какой-нибудь фронт, а также где приблизительно пройдет линия фронта в предстоящие зимние месяцы», – писал Гопкинс.

Уже летом 1941 года идея открытия нового фронта в Европе получила широкое распространение. Место высадки напрашивалось само собой – Франция. Во-первых, именно французское побережье было ближе всего к Британским островам. Во-вторых, именно Франция начиная с 1904 года была основной союзницей Англии в Европе, единственной великой европейской державой, разгромленной немцами. Однако далеко не всем хотелось проводить рискованную операцию. Во-первых, считалось, что у немцев на побережье Ла-Манша достаточно сильные укрепления, к тому же снабжать десантировавшиеся части будет непросто. Во-вторых, по-прежнему не было никакой уверенности в том, что Советский Союз продержится более или менее продолжительное время, сковывая основные силы вермахта. Кроме того, многие в глубине души полагали, что поход на Берлин не является ни возможной, ни желательной целью для британской армии. К тому же не следует забывать, что США, хотя и стали на тот момент главным «арсеналом демократии», во Вторую мировую войну еще не вступили, и вся тяжесть Второго фронта должна была лечь на плечи английских солдат.