Он был готов поклясться, что это явно не мог быть Рафаэль Микульев, которого прозвали Убийцей Демонов. Он видел этого самого республиканца вживую – одного из того государства, которое Иден презирал всей своей душой. Но он никак не думал, что этот парень, который так сильно боялся его подручных, так запросто сможет пережить его разрушительное заклинание, которое пробивало Щиты и крошило мишени в пыль.

Даже воздух вокруг этого человека будто искажался, настолько чудовищной казалась его духовная аура. А ещё чувство опасности Идена кричало об огромной опасности со стороны этого человека… Если так его можно было назвать!

Но Иден не послушал своё предчувствие. Он смело вышел вперёд, на ходу готовя заклинание, которое он не применял уже больше полугода… Заклинание, которое значительно превосходило тот Огненный Импульс.

– Катись во Тьму, – коротко ответил Иден, кидая в него то самое заклинание.

Чёрная Молния сорвалась с конца его волшебной палочки, и устремилась прямо в Микульева. Тот даже не успел опустить кулак, как заклинание коснулось него. Дало тяжело вздохнул. Мгновенная смерть обеспечена.

Только вот, не всё было так просто.

Коснувшись кулака, заклинание в один миг впиталось в него. Молнии начали бегать по его руки, нанося парнишке на кожу ожоги. Микульев скрипнул зубами, и отшатнулся на шаг.

Иден не понимал, что происходит. Он видел перед собой человека, который боялся и слово сказать ему поперёк, и постоянно платил местным дворянам ради своей спокойной жизни. Внешне это точно был этот человек. Но вот ощущения подсказывали, что это было совершенно не так…

Чёрная Молния Дало была одним из самых опасных заклинаний в его арсенале. После неё не мог выжить никто, даже архимаги не могли от неё защититься. Ни один Щит не был способен от неё спасти. А этот Микульев мало того, что пережил, так ещё и…

Пересиливая свою боль, Рафаэль поднял свой взгляд на обидчика. Иден вздрогнул, глядя на его искажённое от злобы лицо. Такой ярости всего в одном глазу будущий Королевский Магистр ещё никогда не видел. А его жуткая аура разрослась ещё сильнее, будто желая поглотить…

«БЕГИ!!! – заорало чувство тревоги во всё горло. – БЕГИ!!!»

Но Дало не мог и пальцем пошевелить. Будто взгляд Микульева парализовал его тело целиком…

Теперь он видел. Это был не тот Рафаэль, которого он любил оставлять на съедение своим шавкам. Это был Убийца Демонов!

– Господин!!!

Крик подчинённого заставил Дало быстро опомниться. Он не заметил, как кулак, заряженный его же заклинанием, на всех парах летел прямо к нему. В порядке паники Иден поставил преграду между собой и кулаком Рафаэля, желая хоть как-то защититься, хотя и понимал, что скорее всего ему это даже не удастся сделать…

Удар запросто пробил Щит и врезался прямо в грудь Дало. От мощи одной лишь физической силы Рафаэля Иден пошатнулся, чуть ли не полетев назад, а Чёрная Молния настолько сильно ударила по нему, что будущий Королевский Магистр перестал резко ощущать своё тело.

Будто ватная кукла, он упал на землю без чувств. В ушах был невыносимо громкий звон, от которого хотелось кричать, а в глазах пошла красная рябь. Сквозь это состояние Иден почувствовал, как все силы резко покидают его.

«Кто… Следующий?!» – послышалось где-то вдалеке, но Идену уже было глубоко наплевать на то, что там происходит. Он уже перестал что-либо чувствовать, кроме вспыхнувшего желания восстать и отомстить этому человеку, если он и был таковым...

Пробиваясь через толпы мертвецов, Берис и Дарий от души веселились.

Шано проснулся в кабинете декана и обнаружил, что никого рядом уже не было. Первой мыслью стало то, что парнишку забрали на допрос из-за того, что он нёс какую-то ахинею по стандартам Лантиса. Однако прежде, чем возвращаться к этой теории, Дарий решил вернуться в общежитие и проверить, не там ли уже этот сорванец.

Про себя дикобраз ругался, идя по коридору Главного Учебного Корпуса. Он надеялся, что Рафаэль хотя бы растолкает его прежде, чем надо будет уходить. А так Микульев просто взял и бросил своего зверька. Безответственный хозяин…

«Ладно, вернусь, и устрою ему взбучку, – думал дикобраз. – Будет меня кормить мясом! А то совсем зажрался кидать своего лучшего друга!»

Но всё пошло под откос, когда он, выйдя на улицу, почувствовал запах гари. Определённо, обоняние Дария значительно выросло после становления дикобразом. И из-за этого он иногда жестоко страдал… Особенно когда он шёл по коридору общежития. Даже лёгкий запашок чувствовался очень остро.

Но прежде, чем Шано успел понять, что именно горело, послышался взрыв, поджёгший дерево, что находилось через дорогу от него. Мостовая под лапами Дария разверзлась, и он свалился под землю… Прямо в катакомбы.

Первое, что понял дикобраз – это то, что на поверхность он не сможет выбраться также, как он упал. А второе – что под землёй жутко несёт мертвецами. От этого запаха Шано едва не потерял сознание. Однако, он смог удержать себя в руках… или лапах… В любом случае, надолго дикобраз решил не задерживаться здесь, и поискать выход на поверхность…

И именно так он наткнулся на Бериса, которого готовились съесть мертвецы. Дарий, увидев эту сцену, сначала думал пройти мимо. Потому что дикобраз не чувствовал какой-либо надобности в спасении того, кто хотел при первой встрече его смерти. Даже маска и плащ не могли провести Дария. Но вот совесть упёрто подсказывала, что лучше будет спасти этого несчастного, потому как в противном случае совесть загрызёт Шано за семь дней и семь ночей, не давая времени на отдых.

И вот с тех пор всё пошло как-то слишком странно и непредсказуемо…

Дарий почти был уверен, что и Берис понял, кем он является на самом деле. Однако, тот не попытался его как-то убить, хотя у него были все шансы. В том числе и шановский детектор магических переговоров в других мирах, в котором было ещё довольно много магической энергии.

И теперь, собравшись в самый настоящий танк, Берис и Дарий неслись по коридорам с дикими криками и огненными заклинаниями, летящими во все стороны. Мертвецы, едва заметив эту компашку, успевали сделать лишь шаг, прежде чем их настигало огненное заклинание, или нечто в этом роде…

– Ха! – крикнул Берис. – Тринадцатый, ежидзе!

– Отстаёшь, каланча! – огрызнулся Дарий. – Тридцать шесть!

С