– Это ты про меня?

– Да вот представил, как ты будешь с ней объясняться.

– Ты будешь.

– Я?!

– Подъедешь к ней, поговоришь. – Сальников смотрел на меня, как хулиган-двоечник на отличника, от которого ему позарез требовалась подсказка на экзамене. – То-се…

– То-се – это о чем?

– Ты же не скажешь про Лику? – нахмурился он.

– Не скажу. И о других красотках для загробного холостяка тоже, – кивнул я.

– Ну-ну, – не поверил мне Сальников.

Переубеждать и уговаривать его я не стал: много чести. К тому же меня озадачили его откровения. С чего это вдруг он разговорился? Животворящий удар по морде подействовал или здесь что-то другое?

Было уже темно, когда мы приехали в Крынку.

– Ты давай к Марте, – сказал Сальников. – Если там спокойно все, веди ее к машине. А потом уже за вещами…

Запасной дом находился у него где-то в горах, далеко от моря, километрах в ста от поселка, туда-сюда не наездишься, поэтому я должен был взять как можно больше вещей. Если, конечно, не раздумаю ехать вместе с Мартой и если Сальников позволит мне доехать до места. Вдруг все-таки прижмурит меня где-нибудь в пути…

И еще нас могли прижучить прямо сейчас.

– А если нас здесь уже ждут? – спросил я.

– А ты осторожно… Ты к Марте осторожно, а я к тебе. Гляну, сначала, что там у тебя дома, а потом заберешь вещи…

Весь в сомнениях, я пожал плечами. Сальников мог устроить у меня в доме какую-нибудь пакость, поэтому я не должен был отпускать его одного. Но в то же время, если он что-то задумал, его не остановить. Или дома у меня подставит подножку, или еще где-нибудь.

От него можно было бежать. Прямо сейчас. Он ко мне домой, а я в машину, и наутек. Пусть сам с Мартой объясняется. И уезжает с ней. А я вернусь утром, переверну эту страницу и буду жить дальше… Хотя нет, страницу перевернуть не получится. С Ликой нужно проблему решать. Но это можно сделать без Сальникова… И дернул меня черт отправиться к нему?

Сейчас тот же черт мог оторвать меня от него, но я все же остался с ним. Мы спрятали машину в овраге, а дальше пошли пешком: Сальников ко мне домой, а я – к его жене. С автоматом на плече.

С Мартой мы расстались прошлой ночью, а ощущение такое, как будто прошла целая жизнь без нее. Только за сегодняшний день Лика успела для меня воскреснуть и умереть. Сальников нашелся, мало того, его проблема гнойным нарывом вылезла наружу и лопнула, забрызгав мою жизнь кровью. Столько всего произошло, голова кругом, а еще с Мартой объясняться. Если, конечно, меня подпустят к ней.

Свет в окнах дома не горел, и я решил, что Марты нет дома. Или сама куда-то уехала, или силой увезли. А еще ее могли просто держать дома, ожидая, когда появится муж. Сознание мое настроено было на катастрофический исход, но я все же нажал на клавишу звонка.

На веранде зажегся свет, на крыльцо вышла Марта – в домашнем спортивном костюме. Черты лица у нее по-прежнему красивые, а взгляд, возможно, более умный и одухотворенный, чем в молодости, невероятная женственность в движениях. Хотел бы я обладать этой женщиной, но, увы, она принадлежит другому и ни за что на свете не оставит своего Семена. Даже если я расскажу ей обо всех его похождениях, не оставит.

Я для нее всего лишь эпизод в жизни, а если точнее, в том существовании, которое она вела в добровольном захоронении. Вчера мы хорошо провели время, между нами даже проскочила искра, но сейчас Марта думала не обо мне. Куда больше она была настроена на встречу с мужем, чем со мной. Может, потому и расстроилась, увидев меня. Виду не показала, но расстроилась. Наверное. Если мне не показалось.

– Игорь, вы? – спросила она, хотя прекрасно видела меня.

– Да, это я, – негромко сказал я.

Марта открыла калитку, отступила, пропуская меня.

– Кстати, добрый вечер, – огибая ее, буркнул я и прямиком направился в дом, вскинув на ходу автомат.

– Игорь! – всполошилась она.

Я понимал, что против спецов шансов у меня практически нет, но все же в дом зашел смело. И быстро. Обследовал комнату за комнатой, но посторонних не обнаружил.

– Игорь, что все это значит?.. Что это у вас? – Она обомлела, увидев пистолет-пулемет.

– Ваш Катышев вышел на тропу войны…

Я выключил свет в комнате – на всякий случай.

– Мой Катышев?.. И почему на тропу войны? – недоумевала она.

– Потому что ему нужен ваш муж, – ответил я, запирая входную дверь.

– У вас такой растрепанный вид!

Я не уходил с веранды, лампочка здесь не горела, но в окна светил уличный фонарь, и можно было видеть, какими глазами смотрела на меня Марта. Как будто в моем поведении заметила признаки сумасшествия.

– Пришлось побегать. По горам. Вот от этого самого автомата, – сказал я, слегка оттянув и тут же отпустив затвор «узи». – Тогда у него были две ноги.

– Две ноги? У автомата?

– Сейчас у него мои ноги.

– У автомата?.. К вам Лика вернулась? – Она кивала, нащупывая в своем сознании умную мысль, которая могла бы все объяснить.

– Баба Варя сказала? Лику я отвез на вокзал.

– И вернулись?

– А вы в этом сомневаетесь?

– Автомат настоящий?

– Нет, это зажигалка. Для курительной смеси.

– Понятно.

– Я отвез Лику на вокзал. Потом случайно встретил вашего покойного мужа. И нас пытались убить. Люди Катышева. А автомат настоящий.

– Верю, верю. – Марта протянула ко мне руку, как будто хотела приласкать, успокоить, как это делают, пытаясь умиротворить буйного пациента.

Я выстрелил в пол. Прибор бесшумной стрельбы заглушил выстрел, но затвор лязгнул достаточно громко. И еще сочно щелкнула пуля, насквозь пробив деревянную доску. Мало того, запахло порохом.

– Катышев хочет убить вашего мужа.

– Семена?

– Он жив.

– Кто, Катышев?

– Семен.

– А Катышев? – Марта повела рукой, сжимая пальцы в щепотку, как будто пыталась поймать ускользающую мысль.

Сейчас ее больше всего должен был волновать муж, но никак не Катышев, она это понимала, но сознание качалось, как боксерская груша после сильного удара.

– Ваш Семен жив. Потому что никогда не умирал… За него погиб кто-то другой.

– Кто? – рассеянно спросила она.

– А это вы сами у него спросите. Семен сейчас у меня дома.

– Живой?! – Ее глаза похожи были на окна чердака, из которых вылетали птицы.