— Она была провидицей?

— Может быть, сын. Иначе как она узнала, что нам понадобятся браслеты, которые получит она, если не выйдет замуж за кого положено, — отец вытащил из груды украшений тонкую черную шкатулку на которой было выгравировано двойное кольцо. — Держи, мне кажется это для вас.

На белой подушке лежало два браслета — по черной основе вился серебряный плющ с красными цветами из рубинов на большом и синими из сапфиров на маленьком.

— Они невероятны, — прошептала Амалия и я застегнул украшение на ее запястье, скрывая рисунок, что запечатлела магия на коже моей истинной.

* * *

— Ты должна переехать ко мне.

— В твои покои в академии? — жена посмотрела на меня внимательно.

— Пока да, а потом, когда все это кончится, в особняк.

— Ну на счет первого я согласна, было бы странно, если бы супруги жили отдельно. А вот на счет второго… Что я буду делать в твоем особняке?

— В смысле? — ее вопрос застал меня врасплох.

— Чем я буду заниматься? На Земле я все время чем-то занималась, училась, работала, тут тоже. А что я буду делать, когда расследование закончится, и ты уйдешь из академии? Сяду дома и буду терпеливо ждать тебя с заданий у окошка темными вечерами?

Я смотрел на нее и понимал, что она задает мне правильный вопрос, что она не одна из тех девушек, что предлагала мама, они бы сидели. Амалия — нет. Слишком сильная и свободная, чтобы запирать себя в четырех стенах добровольно, а я даже не могу подумать, чтобы не то, что приказать, даже попросить об этом.

— А чем ты хочешь заниматься? У тебя будет возможность заниматься всем, чем захочешь, для тебя будут открыты все дороги, я не буду против.

— Возьмешь меня к себе?

— Нет! — резко ответил я, мне не хотелось, чтобы жена сталкивалась с теми гнусностями и ужасами, с которыми мне приходится иметь дело по долгу службы.

— Ты сказал, что я смогу заниматься всем, чем захочу… Только что так сказал. Я работала на Земле в такой же службе, чего ты боишься?

— Тебя уже убили один раз… — я боялся потерять ее, но не мог сказать этого вслух. И тут завибрировал телефон.

— Увидимся позже, — Амалия выскочила из экипажа, а я с тоской посмотрел её в след и не мог догнать. Мне звонил император, я закрыл дверь и включил голограмму.

— Ваше Величество, — изображать поклон по магофону сложно, но приходится.

— До меня дошли интересные слухи, Аластэр, как хорошо, что ты, видимо, уже направляешься ко мне, чтобы все рассказать, — он вновь пытался воздействовать на меня, но от вязи на руке шло успокаивающее тепло, теперь дар императора не действовал на меня. Это было странно, страшно и приятно одновременно.

— Да, мой император, я скоро буду у вас.

Экипаж выехал за ворота, оставляя позади рассерженную Амалию, мне кажется, или я чувствовал ее боль?

Как он мог так поступить? Мало того, что сам противоречит собственным словам, так еще и даже не пошел меня догонять? Обидно было до слез. А возвращаться, в уже ставшую родной, академию с браслетом и без мужа, обидно вдвойне. Вот кто ему такой мог позвонить, что он просто развернулся и уехал, а? Истинная, жить без тебя не смогу, убьют тебя — умру я. Чушь! Вон как смылся, живой, здоровенький и бровью не повел, а мне ведь больно. Больно и обидно.

— Амалия? Привет! Ты где была? Ректор прислал сообщение, что приболела, но его тоже не было… Амалия, ты себя как чувствуешь? — Аделис, судя по костюму, шла с пары верховой езды.

— Не очень, хочу поспать.

— А что болит? Сейчас Бобби позову, он все мигом вылечит.

— Не надо, я просто отлежусь и все пройдет, — или вернется Макс и мы помиримся. Или не помиримся. Или Ал. Как мне его называть? Я даже не знаю, как называть собственного мужа. Ну что за брак-то у нас. И развестись нельзя. Все у этих демонов не по-человечески.

— Давай хоть провожу тебя… А то ты на призрак похожа, такая бледная.

— Я бледная? На призрак похожа?

— Ты о чем, давай провожу, говорю, а то вон придумываешь. Отлично выглядишь, просто немного уставшая, — выкрутилась подруга. Вернее мне показалось, что выкрутилась. Неужели очередной всплеск? Ладно, хоть не разбила ничего, только мысли прочла. Интересно это, я ведь даже н е поняла, что Ада не говорила этого вслух. Нужно учиться контролировать свои способности, чтобы не попасть впросак, чтобы никто не догадался, какая сила у меня есть, и какой она может стать в будущем.

Мы медленно дошли до моей комнаты, я все надеялась, что какой-нибудь студент выцепит Аделис по страшно важному вопросу, и я тихонечко свалю. Точно знаю, просто так она с меня не слезет, а рассказывать, что было, даже очень сильно «урезанную» версию, без уверенности в Максе не хотелось. Все же предстать пред очи друзей с браслетом и мужем это одно, а с браслетом и в одиночку это другое. И такое себе другое. Мне не повезло, нам не попалось по пути ни одного подходящего студента, и повезло, подруга решила сдержать свое любопытство. Она упорно молчала, искоса поглядывая на меня. Но мне было не до нее, я откровенно не понимала, что мне делать с мужем, как себя с ним вести.

— Все, видишь, я на месте, ничего по пути не случилось, все в порядке.

— Ничего не в порядке, ты на себя в зеркало посмотри, — высказала она мне, а я лишь махнула рукой. Именно той, на которой был браслет. — Амалия, это что?!

* * *

— Что-что, браслет. Брачный, — вздохнула я и плюхнулась на кровать, зарыдав.

— Ты поэтому так надолго пропала? Стой, а кто муж-то? — тут шестеренки у Ады, видимо, закрутились, она сложила дважды два и округлила глаза. — Да ладно? Только не он.

— Он, — всхлипнула я.

— Ты вышла замуж за ректора? Да как ты могла? Как ты могла не сказать мне? Я бы была самой лучшей подружкой невесты! — кажется, в меня прилетела подушка.

— Да мы без церемонии…

— Ты поэтому рыдаешь что ли? Или… Ты что, беременна? Поэтому так скоропостижно, то есть скоропалительно поженились?

— Типун тебе на язык, Ада, — возмутилась я. — Просто так получилось, неожиданно. Мы же взрослые люди, чего тянуть?

— А чего ревешь?

— Поругались, а он вместо того чтобы догнать, уехал, — и тут до меня самой начало доходить, какую я глупость сморозила и из-за какой нелепости разревелась. — Ой…

— Вот тебе и ой, Амалия. Что же ты так, а? Может он за цветами-конфетами поехал, а ты расклеилась. А ну соберись и приведи себя в порядок, а я пойду…

— Бобби все расскажешь?

— Как ты догадалась? — состроила мне козью морду эльфийка.

— Не надо…

— Почему? Он-то все-таки друг, пусть узнает раньше, чем вы появитесь рука об руку в столовую. Это же почти предательство, — подруга при этих словах запрокинула голову назад и поднесла ладонь ко лбу, хитро выглядывая из-за нее.