Хозяйка дома не уходила и приготовилась слушать, о чем будетговорить Колби.

— Это мсье Лоуренс… — сказал он в трубку. — ОБоже! Мы уже не знали, что подумать.

Может, вас убили или арестовали. Кендал еще не схватили?

— Нет, все нормально. У нас небольшие проблемы савтомобилем, — ответил он по-французски и, чтобы слышала хозяйка, выдалМартине ту же белиберду относительно сальника и кренелятора.

Затем он спросил, может ли кто-нибудь на станцииобслуживания «ягуаров» взять новый сальник и подвезти ему. Пусть это сделаетмсье Рэнделл. Кстати, нельзя ли с ним переговорить? Колби нужен был повод,чтобы перейти на английский.

— Ты звонишь с фермы? — спросила Мартина.

— О, Рэнделл?.. Да, в силу обстоятельств. Мы вынужденыскрываться, — ответил Лоуренс и как бы невзначай посмотрел на женщину.

Нельзя было даже предположить, чтобы та хоть что-то понималапо-английски.

— Я пока припрятал Кендал, но вся местная жандармерияпоставлена на ноги. Передвигаться по дорогам на украденном мотоцикле мы неможем, не проедем и мили, как нас сцапают. В контору вернуться она тоже неможет, так как сообщники убийцы Пепе выследили ее.

— Успокойся. Я все уже предусмотрела. Скажи только, гдевы находитесь, а об остальном позабочусь я.

Колби объяснил ей, как их найти, а затем спросил:

— А как насчет мадам Буффе и повара? Они не донесут?

— Нет. Я им заплатила, да и сама Кендал им была весьмасимпатична.

— Как Дадли?

— Сейчас уже лучше. Только что ушел доктор.

— Он еще ничего не знает. Подождем утреннего выпускагазет.

— Черт бы побрал эту Флэнаган! Ну ладно, держитесь. Явыезжаю.

Колби повесил трубку, поблагодарил хозяйку дома и, вынув ещедве десятифранковые купюры, спросил, не продаст ли она чего-нибудь изсъестного, члены его семьи всю ночь были вынуждены провести в машине и сильнопроголодались.

Лоуренс прошел с ней на кухню, где получил батон хлеба,палку колбасы и литровую бутылку вина. Когда он сказал, что у них нечемоткупорить бутылку, женщина достала штопор и протянула его Колби. Тот настоял,чтобы они выпили по стаканчику за ее незабываемую доброту, за мир во всем миреи дружбу между двумя великими государствами.

Колби вышел из дома и направился в сторону дороги. Онслышал, как захлопнулась за ним дверь, но был уверен, что женщина продолжаетнаблюдать за ним из окна. Но это было уже не важно. Как только он миновалповорот, дом скрылся из виду.

Подойдя к мосту, Колби увидел ехавший по шоссе старыйавтомобиль и замедлил шаг. Автомобиль, не сбавляя скорости, промчался дальше иметров через двести свернул. Шоссе вновь стало пустынным. Лоуренс нырнул взаросли ив. Кендал, услышав шаги, обернулась и, увидев в его руках продукты,просияла от радости. Он протянул ей бутылку. Та глотнула вина и вернула бутылкуЛоуренсу. Они разломили пополам хлеб и колбасу и сели у ручья, поставив бутылкус вином между собой.

Кендал откусила здоровенный кусок колбасы и, помахавполовиной батона в сторону ивняка, спросила:

— Пока я здесь слушала пение птиц, вам удалосьдозвониться до конторы?

— Да, — ответил Колби, — Мартина уже в пути.

— Она что-нибудь придумала?

— Думаю, что да, но не знаю, что именно. Нам ничего неостается, как только ждать ее приезда.

— Ну, с такими изобретательными, как вы с Мартиной, мневолноваться не о чем, — сказала Кендал.

— Интересно, когда вы волновались последний раз? Можетбыть, при рождении, когда вашей матушке, чтобы помочь вам появиться на свет,наложили щипцы?

— Колби, дорогой, вы отдыхаете на природе, на берегуживописного ручья, и никуда не спешите. Вы можете протянуть руку, и изкустарника вылетит маленькая птичка и сядет вам на руку. Она известит о началенового дня или покакает в вашу ладонь, предвещая большую удачу. Отбросьте всезаботы и расслабьтесь. Зачем здесь беспокоиться?

Колби отпил еще вина и протянул бутылку Кендал.

— Вы из штата Вайоминг? — спросил он.

— Первые годы жизни я провела на ранчо неподалеку отДжэксон-Хоул, но затем, когда немного подросла, меня отвезли в школу на востокштата.

— Где вы научились приемам дзюдо? Зачем это вам? —удивленно спросил Лоуренс, посчитавший, что такой девушке, как Кендал Флэнаган,владение боевыми приемами вовсе не обязательно.

— Когда я была еще ребенком, в газете «Нью-Йоркер» мнепопалась на глаза реклама: в гимнастическом зале рослая сильная женщина обучалагруппу девочек борьбе. Надпись под снимком гласила: «Овладейте таким захватом,и ни один мужчина не сможет вас поцеловать». Я была просто потрясена, —сказала она и припала к горлышку бутылки. — Когда же я повзрослела и уменя появились сомнения в ценности приобретаемых навыков, было уже поздно, ястала классной дзюдоисткой.

Покончив с хлебом и колбасой, Кендал ополоснула руки вручье.

— Интендант Колби, вы отлично справились с заданием пообеспечению армии провиантом. Как вы думаете, Мартина с собой привезетчто-нибудь поесть?

— Может быть.

— Как приятно, когда у тебя в желудке звучат маршиармии Наполеона. А может быть, отрядов Бетти Крокер?

Допив вино, она одарила Колби улыбкой и, размахивая пустойбутылкой, запела:

+++

Мы — воспитанницы Мэннинг, сонм наездниц

Удалых, Наш девиз — скакать в постелях, не преследоватьдругих.++++

— Это что? — удивился Колби. — Гимн фонда«Дадли фаундейшн»?

— Пародия на старую армейскую песню, ее обычно напевалСанборн, когда мы уставали от работы.

+++

Милых нас, пастушек-дочек, так легко уговорить,

Посему всегда готовы хоть кого удовлетворить.

Чтоб издатель был доволен, прочь одежды, стыд долой!

Ветераны секс-романов, не смущайтесь, быстро в строй!++++

Закончив петь, Кендал швырнула бутылку в заросли ивняка исладко потянулась.

— Кстати о постелях. Пока все равно делать нечего, я быне прочь немного придавить, — сказала она и улеглась на берегу.

Колби, скинув с себя пиджак, сложил его и подложил ей подголову вместо подушки. Через пять минут она уже мирно посапывала. Он посмотрелна ее лицо и покачал головой. В своей жизни ему доводилось неоднократновстречаться с легкомысленными, ничем не обремененными людьми, но такиебеспечные, как Кендал, Лоуренсу еще не попадались.