Зверев старший люто рыкнул, снова по столу кулачищем грохнул:

– Ты это, прекрати! Я уже всё решил. Говорю же, она чиста! И решений своих я не меняю. Так что иди. Готовься морально. Советую вам подружиться.

– Ну нахрен, – процедил сквозь стиснутые зубы, продолжая сражаться с батей яростью взглядов, – тогда я сваливаю. Буду в городе жить. Телефон знаешь.

Лихо разворачиваясь, пинаю стул и, не обращая внимание на перепуганную тортилу в сером смокинге, к выходу шагаю.

«Он наверно и её трахнул» – невольно на уме всплывает.

– А ну стоять, сопляк! – орёт в спину, будто ножом шманает. – Никуда ты не поедешь, и будешь здесь жить. Это не обсуждается! На кону миллиарды! Поэтому мне нужен свой человек! Здесь. Который будет за делами следить. Сечёшь, о чем я? Или тебе напомнить, кто именно тебя из дерьма вытащил? Кто сделал тебя человеком, а не крысой безродной? Поэтому будь добр, прими волю отца и не перечь!

Молчу.

Как обычно. Приходит это осознание…

Что я его раб.

Раб на всю оставшуюся жизнь.

– Опиум прорастает с невероятной скоростью… Скоро мы примем первых клиентов. Мне придётся на некоторое время в командировку отлучиться, дабы связи наладить. А ты… вся надежда только на тебя. Не подведи, сын. Мне нужен тот, кому можно довериться. И я не понимаю, что именно тебя так взбесило? Сам не свой. Я тебя давно таким не видел. Перегулял, что ли? Так отоспись! Чего дебоширишь на ровном месте? – его голос смягчился. Как и взгляд. Теперь он смотрел на меня с надеждой.

– Я не хочу себе мать… Тем более такую. Очередную безмозглую и красивую куклу, любящую не тебя, а твои бабки.

Настя не безмозглая. Она идеальная.

И снова во лжи своей утопаю…

Просто всеми силами оттолкнуть их друг от друга пытаюсь.

– Что ж… А мне плевать, чего ты там хочешь! Я приму её в нашу семью так же, как тебя принял. Так что не жалуйся. Привыкнешь. Не знаю, чем тебе Анастасия не угодила, но советую с ней породниться. Иначе пеняй на себя. Если ты там поссорился с ней во время минувшего конфликта, когда я тебя подослал для урегулирования вопроса с земелькой, так извинись немедленно!

Больше я и ни слова не вырыкнул. Решил, что бесполезно. Лишь резко дверью хлопнул да прочь побрел, надеясь, что никого не придушу по дороге в ад, в который меня уже с головой затянуло.

* * *

Когда я от отца выскочил – чуть было не психанул, снова оторвавшись на двух безмозглых придурках, как бабьё подслушивающих возле двери. Охранники отшатнулись от меня так резко, словно я на черта смахивал, разбежавшись по углам. Ухмыльнулся. Решил, дотерплю до комнаты, или до спортзала, чтобы кулаки обо что-то почесать. Не могу принять то, что минутой ранее услышал! Бесит до невозможности! Потому, что ничего сделать не могу. Потому, что не имею ни грамма влияния!

Лучше бы не поехал за ней тогда. Лучше бы её до смерти бомжары затрахали…

БЛЯТЬ!

Да какого хера я несу?

Лучше бы она просто через меня дела решила.

А не через Зверева главного.

Возможно, всё было бы иначе.

Зарычал. Всё-таки стену наебнул. Да так щедро, что побелка к хренам треснула. Охранники изумлённо вылупились в своих окопах, но тут же дурачками прикинулись, типа ничё не видели.

Я направился к лестнице, разминая отёкшие кулаки. Как вдруг, словно призрак, ОНА промелькнула.

Настя.

Та, из-за которой я готов был яду напиться, лишь бы не видеть её больше никогда. Потому что сердце тоскует, кровью обливается, зная, что мы больше никогда вместе не будем. А ведь наши отношения толком ещё даже и не начались. Она ведь явно дала понять, что я ей симпатичен.

Да, да! Тогда на капоте. Когда я прижал её своим каменным членом.

Если бы не испытывал ни капли того, что в народе называют «истинная любовь», так бы и сделал. Руки бы скрутил, язык в глотку засунул и отымел до амнезии. Даже если бы не захотела. Похер! Если девочка не хочет – всё равно получаю. И мне плевать! Плевать на чувства, плевать ещё целую плёнку меж её ног, даже плевать на влиятельных предков. Я сам авторитет. Поэтому многие не желали связываться ни со мной, ни с моим чокнутым батей.

А тут вдруг всё! Пиздец! Конкретно залип.

Не думал, что когда-нибудь любовь признаю. Для меня эта хрень – большая выдумка человечества. В наше время деньги всему голова. А любовь можно и купить. Но, бля, выходит, Насте папик больше предложил. А я… я нахрен не могу её купить! Шлюха-то уж слишком породистой оказалась! Джек-пот урвала! Хотя сама из помойки вылезла… Вот, оказывается, как! Человек всего за пару дней зазнаться может.

В общем, не верил я в любовь, а мои чувства к Насте – это, скорей всего, больная одержимость. Любви нет. И никогда в моём мире не будет. Родители отказались от меня слишком быстро. Я даже их лиц не помню… Интересно, а как моя мать выглядела? А отец? Какого цвета у них глазела были, волосы, кожа? И плакали ли они, когда преступление совершали? Они ведь убить меня хотели… На свалку вышвырнули. Точнее, в мусорный бак бросили и смылись. Просто… Для них это, пожалуй, было слишком просто. Раз плюнуть. Как будто вечером, возвращаясь с работы, просто мусор решили вынести. Они швырнули меня на помойку, как объедки, мечтая, наверно, чтобы я сдох. То ли денег, то ли желания у них на меня не хватило. Зато с совесть всю офигенно было.

О том, как я в приюте появился, мне рассказали уже в подростковом возрасте. Отец рассказал. А ему воспитатели. Не знаю, правда ли это, или его скверная ложь с целью манипулирования вечным рабом? Да мне похер, если честно. Смысл один и тот же – от меня решили избавиться. Вот и всё.

Увидев роскошные волнистые волосы, промелькнувшие в пролёте нулевого этажа, я следом за видением помчался. Настя была похожа на реального призрака. Прекрасного, воздушного, умопомрачительно призрака с бледно-розовой кожей, длинными, ниспадающими до самой талии волосами, облаченного в шёлковый халат.

Я спрятался, прислонившись спиной к стене, глядя на то, как она растерянно оборачивается по сторонам, дёргает за дверные ручки, явно что-то выискивая. Лестница не освещалась, поэтому она меня не видела, а вот я её очень хорошо. Особенно то, как грёбаный халатик соскользнул с хрупкого плечика, открывая охуительный вид на огромную грудь с выпирающими сосками.

Меньше минуты мне понадобилась на то, чтобы меня накрыло.

Она в моём доме! В моём сердце! И даже в моём члене!

Я не вынесу… Не вынесу этого!

Зачем она так поступила?

А разве не ясно?

Из-за денег.

Я хотел всего лишь припугнуть. Но вдруг понял, что если хоть раз прикоснусь к ней – полностью здравого разума нахер лишусь. Сам не понимаю, как так быстро из укрытия выскочил, рот ей закрыл и в первую попавшуюся дверь затолкал. Закричала. Забилась в руках… Раненая птица. За всё ответишь, Настя! За всё… Зверь измены не прощает. В диких джунглях Зверь наказывает. Так что готовься…