и тонкое прилегающее черное боди. Спереди оно было закрыто под горло с вырезом лодочкой, а сзади полностью открывало спину. Не могла удержаться от такой провокации. Перед выходом из дома забежала к себе в лабораторию и бросила в сумку пару полезных скляночек: от простуды, от жара, успокоительное, тонизирующее, от несварения. Накинула короткую меховую шубку и фетровую шляпу, украшенную вуалью и кабошонами и помчалась покорять мир, в этом мне очень помог экипаж с резвыми лошадками и шустрый возница.

На рабочем месте я оказалась на час раньше начала рабочего дня, в норме он должен начинаться в девять утра и заканчиваться в три часа дня, то есть уработаться мне не грозило, но Дамиан сразу предупредил, что мне достаточно часто придется задерживаться. Приемная состояла из нескольких помещений, туалетной комнаты для посетителей, лично для меня, небольшой кухни, архива и, собственно, самой приемной, здесь была зона ожидания с мягкими диванами и чайным столиком, письменный стол и пара стульев, шкаф для верхней одежды, шкаф и стеллаж для бумаг и мой большой, если не сказать очень большой стол с кучей ящиков. И сейчас этот стол живописно был завален горой бумаг, часть из них не менее живописно устилала пол, ещё часть лежала на стеллаже. Ящики с документами и журналами регистрации этих самых документов не были заперты, а ключи от них лежали на столе. Чернила высохли, перья не были своевременно вымыты и пришли в негодность. На кухне заплесневела чайная заварка, а в туалетных комнатах не было средств гигиены. Окна давно не видели тряпки, портьеры ощутимо пахли пылью. Вопиющее безобразие!

Одну служанку отправила на поиски Себастьяна, вторую заставила снять шторы и унести в прачку, третья принесла канцелярию, ещё троих привлекла к тщательной уборке, ещё одна принесла заказанный мной небольшой запас нескоропортящихся продуктов и новую посуду, старая кое-где имела сколы.

Себастьян ввалился в приемную по окончании уборки в самом наилучшем настроении, насвистывая фривольную мелодию, опёрся плечом о косяк.

— Доброго утречка, леди фон Нордлесс.

— Доброе утро, лорд Гвейн. Как здесь с "ушами"? — Он уставился на меня непонимающим взглядом. Пришлось подойти к нему вплотную и тихо спросить. — Мне сразу строить из себя восторженную дуру, или только при свидетелях?

— А вот Вы о чем. — Он улыбнулся и почесал затылок. — На кастинге Вы не были похожи на дуру.

— Я там вообще почти все время молчала, если Вы не заметили.

— Заметил. — Тьян хитро блеснул глазами, окинул помещение изучающим взглядом. — Вот только восторженные дуры не строят с утра дворцовую прислугу, как печенюшек, так что, — развел он руками, — поздно леди Доротея, спектакль окончен. И "уши" здесь только мои.

— Хорошо. Значит, буду притворяться дурой идейной. — Я коварно улыбнулась, кровожадно потерла руки и занялась перекладыванием бумаг со стеллажа на стол. Все равно нужно все разбирать, так что бумажкой больше, бумажкой меньше.

Тьян при виде моей улыбки поперхнулся и кашлял до тех пор, пока я ему не подала стакан воды. Вода была подозрительно обнюхана, но функцию свою выполнила, кашель прекратился.

— Так зачем Вы меня звали, леди Доротея?

— Ах да, — воскликнула я и почесала голову карандашом, какая-то из шпилек неприятно тянула волосинку, — это же я Вас позвала. Хорошо, что Вы напомнили, а то я уже забыла.

— А дура из Вас ничего так, нормально получается.

Я пожала плечами, мол, ну дура и дура, что теперь поделаешь, нашла ключи от ящиков, повертела большой такой связкой перед носом у Тьяна.

— Мне нужно сегодня заменить замки на всех ящиках этого чудесного стола. Все замки должны открываться одним ключом. У этого ключа должна быть только одна копия, то есть экземпляры для меня и императора.

Лорд Гвейн внимательно посмотрел на связку, на ящики, на меня и задал гениальный вопрос:

— А я здесь причем?

Я все таки закатила глаза:

— Ну Вы же отвечаете за внутреннюю безопасность. Я могу найти мастера, но кто мне даст гарантию, что ключа будет два? А если мастер решит сделать ещё пару копий и выгодно их продать? В общем, мне нужен проверенный мастер, вот и все. — Это было сказано таким тоном, будто отсчитывают не слишком сообразительного ребенка. Себастьян с каждым словом злился все сильнее и все больше нависал надо мной, хоть и стоял по другую сторону стола. Чтобы разрядить обстановку, я пару раз хлопнула ресницами и жеманно проворковала. — Больше мне от Вас ничего не нужно.

Тьян громко расхохотался.

— Кажется, я начинаю понимать Кристиана. — Загадочно обронил он, поблескивая глазами. — Так понимаю, спокойной и размеренной жизни во дворце пришел конец?

— Не стоит обо мне так плохо думать.

— Как скажете, леди Доротея. Я могу быть свободен.

— У меня нет полномочий ограничивать Вашу свободу, лорд Себастьян.

Тьян с пакостливой улыбкой на губах махнул мне ручкой и поплыл в сторону выхода. В дверях он столкнулся со злющим императором, пробормотал извинения и пропал из поля зрения. Дамиан посмотрел вслед другу, нахмурился, перевел взгляд на меня.

— Доброе утро, Ваше Величество! — Я присела в реверансе.

Мужчина нахмурился ещё сильнее, тем самым озадачив меня, обвел взглядом приемную, сунул нос на кухню, взял пару орешков из вазочки, закинул их в рот, и кажется, не жуя проглотил, одной рукой прихватил всю вазочку, второй взял меня за руку и потянул к себе в кабинет. В кабинете вазочка и орехи сразу были забыты, а все внимание досталось моим губам. После поцелуя настроение у императора улучшилось, и он даже заговорил:

— Как ты?

— Хорошо.

— Всё таки приехала раньше? — Дамиан сел в кресло и посадил меня к себе на колени, обнимая одной рукой, вторая то и дело тянулась за орешками.

— Не спалось без тебя. — На щеках сам собой заиграл румянец. — Ты не завтракал?

— Не успел.

— Попрошу служанку принести тебе завтрак сюда.

— Если найдёшь кого-нибудь, — усмехнулся Дамиан, — вся дворцовая челядь теперь обходит приемную по дуге, опасаясь слишком деятельной помощницы.

— Разбаловал ты их.

— Делай с ними все, что хочешь, отдаю их тебе на растерзание. У меня как раз не доходили руки заняться их воспитанием.

Дамиан поцеловал меня ещё раз, и мы разошлись по своим рабочим местам.

Первым делом я все таки отыскала служанку и организовала завтрак, а после занялась изучением журналов регистрации документов. Велись они безобразно, поэтому продолжать их не было смысла, проще было завести новые, что я и сделала. Потом подвинула к себе гору документов и выпала из жизни на несколько часов, пропустив обед. В приемную постоянно кто-то заходил, выходил, приносил новые бумаги, пытался