— Я страшно проголодался, — сказал Джек. — Давай найдем твою подругу Жози и где-нибудь перекусим.

Франческа улыбнулась:

— Жози пропустила мессу и со своим приятелем Чарльзом удрала в Мурано. Так что тебе придется провести день наедине со мной. Ты готов выдержать такое испытание?

Джек изобразил разочарование:

— Ах, как жаль! В Венеции, наедине с самой прекрасной женщиной Европы!

Франческа водрузила на нос Джеку темные очки.

— Ну-ка, мистер Воплощенная Добродетель, нацепите камуфляж. Не хочу, чтобы толпы восторженных поклонников разодрали на сувениры вашу одежду. — Франческа указала на туристов с кинокамерами. — Вы не можете чувствовать себя здесь в безопасности, Джек Уэстман. Не поискать ли нам для завтрака местечко потише?

— Сюда. — Он взял ее за руку и увел с площади. — Перекусим в небольшом кафе неподалеку от пьяцца Сан-Марко. Потом я устрою тебе экскурсию по городу. А закончим маршрут недалеко от Фьерри, где подают самый лучший чай и вкуснейшие пирожные во всей Венеции. Потом я посажу тебя в гондолу и отошлю домой, в твой неприступный замок, прежде чем отец успеет тебя хватиться.

Франческа ощутила разочарование, хотя и восхищалась тем, что Джек не торопится уложить ее в постель. Он давал ей время привыкнуть к нему, удостовериться, что она тоже его хочет, более того, оставлял ей путь к отступлению. Франческа могла бы уйти от него… если бы только захотела. Девушка взяла Джека под руку и с радостным изумлением заметила, что он выглядит таким же счастливым, как и она.

На противоположной стороне площади сидела за столиком Жози и внимательно слушала Чарльза, увлеченно рассказывающего о планах на предстоящий день. Увидев Джека и Франческу, она почти забыла о спутнике. Прекрасная пара! Высокие, красивые, они словно завораживали прохожих, даже тех, кто не узнавал в мужчине известного артиста, а в даме — итальянскую аристократку. Золотисто-рыжие волосы Франчески сияли в лучах солнца, и, по мнению Жози, она была олицетворением изящества и элегантности. Отчасти этому способствовали учителя, нанятые Карло, определенную роль сыграл и успех на балу, но главное, Франческу преобразила любовь Джека Уэстмана.

Джек наклонился и поцеловал Франческу в щеку. От этой сцены у Жози защемило сердце. Даже отсюда она видела, что Джек сияет от счастья. Он любит ее! Полюбил с первого взгляда! Да, с самой Жози Джек всего-навсего флиртовал, поскольку он, видимо, не пропускает ни одной хорошенькой девушки. Однако, увидев Франческу, Джек Уэстман тут же забыл о Жози.

От обиды у девушки запершило в горле, и она, поспешно отхлебнув кофе, вдруг подумала, что с Карло случится припадок, узнай он, чем занимается его дочь.

Ее размышления прервал мягкий голос Чарльза:

— А потом, может, мы просто отправимся куда-нибудь и побудем наедине? Что скажешь, Жози?

В теплых карих глазах девушка увидела нетерпение и заставила себя улыбнуться. «А почему бы и нет? — подумала она. — Франческа ведь уже вскружила голову Джеку Уэстману. Конечно, Чарльз не кинозвезда. Когда я смотрю на него, у меня не перехватывает дыхание, я не таю от его прикосновений. Но он привлекательный, даже сексуальный и наверняка будет со мной терпелив и нежен. Чарльз знает, или, во всяком случае, догадывается, что я девственница, и захочет доставить мне удовольствие. В самом деле, кто лучше Чарльза подготовит меня для мужчины вроде Уэстмана?»

— Да, — тихо ответила Жози. — Я хотела бы остаться с тобой наедине, Чарльз.

Мирелла Варчи больше не пела для публики. Она оставила сцену в зените славы, чтобы поклонники запомнили ее голос таким, каким он был в лучшие годы. Теперь прославленная оперная певица обучала студентов, отбирая их необычайно тщательно.

Сидя в кресле, похожем на трон, она слушала пение черноволосой смуглянки. Мирелла закрыла глаза и обратилась в слух. Голос Жозефины Лапуаре, еще не зрелый и плохо поставленный, восхитил певицу. Помимо уникального контральто, природа одарила ее абсолютным слухом, приятной внешностью и богатой мимикой. К тому же девушка в том возрасте, когда нужно начинать серьезное обучение. Только это сохранит редкую красоту ее голоса и, возможно, сделает ее выдающейся певицей. Этот необычный, экзотический голос, несомненно, привлечет внимание публики. Но чтобы реализовать эти задатки, девушке необходимы внутренняя дисциплина и выносливость. Мирелла Варчи пока не знала, способна ли Жозефина Лапуаре к усердному труду, но, поскольку девушку прислал Карло Нордонья, это склоняло чашу весов в ее пользу. Певица предполагала, что граф — покровитель Жозефины, а лучшего опекуна не сыскать во всей Европе.

Жози закончила петь, и Мирелла Варчи открыла глаза.

— Итак, Жозефина, вы будете приходить ко мне каждый будний день, петь по часу, а потом сидеть в моем классе и слушать моих студентов. Это научит вас большему, нежели посещение концертов. Музыкальное мастерство моих студентов очень высоко. К концу лета вы поймете, к чему следует стремиться, что такое упорный труд. Когда-нибудь вы станете певицей.

Она принята! Жози затрепетала от счастья. Ей хотелось пуститься в пляс, но девушка поклонилась:

— Это большая честь для меня, синьорина Варчи.

— Вы правы, — ответила дива с обезоруживающим простодушием. — Надеюсь, вы понимаете, Жозефина, что при всем уважении к Карло Нордонье я бы указала вам на дверь, если бы ваш голос не произвел на меня впечатления. Я оказала графу любезность, согласившись вас прослушать. Как вам наверняка известно, его мать была моей ближайшей подругой и покровительницей. Она обладала самым замечательным голосом, какой мне доводилось слышать на своем веку, но высокое положение в обществе не позволило ей стать профессиональной певицей. Как и у вас, у нее было великолепное контральто, с широким диапазоном. — Мирелла улыбнулась своим воспоминаниям. — Боже, как было бы шокировано ее семейство, узнав, что мы с ней запирались в этой комнате и распевали американские блюзы!

— Жаль, что я не слышала этого пения! Уверена, вы пели прекрасно, синьорина!

— Когда-нибудь вы научитесь в совершенстве исполнять такие вещи. Полагаю, даже лучше, чем я. Вероятно, вы сможете исполнять и оперные арии, если захотите. Поживем — увидим. Но думать об этом еще рано. Сейчас нам предстоит исследовать диапазон вашего голоса… Да, нам многое предстоит сделать.

Певица встала и протянула к Жози руки. Это проявление симпатии растрогало девушку.

— Я сделаю все, что скажете, синьорина. Со временем, если вы сочтете это возможным, мне бы хотелось исполнять классику и популярные песни. Обещаю вам трудиться упорнее любого из ваших студентов.

Мирелла Варчи улыбнулась, ободряюще пожала руки Жози и тихо пробормотала:

— Как много мечтаний, какой великий дар… — Потом строго сказала: — Встаньте сюда, юная леди. Мы начнем сегодня же. Сейчас. — Она похлопала Жози по спине: — Выпрямитесь. Разве так стоят великие певицы? Выше голову… нет, вверх, но не назад…