– Кто они? – заинтересовалась Катерина.

– Откуда я знаю, – пожал плечами Воскресенский, – зря я, наверное, сыщику все не рассказал. Этого идиотского положения можно было избежать.

– Я рассказала Андрею все, – призналась Катя.

– У вас что, – внезапно прищурился Олег, глядя на девушку, – с ним тесные отношения?!

– У меня ни с кем нет отношений! – с вызовом ответила ему Катя, решив умолчать о двух свиданиях, назначенных ей вчера кавалерами пожилого возраста с нарушениями опорно-двигательного аппарата.

– Это хорошо, – улыбнулся Воскресенский. – Будем налаживать наши с вами.

– К чему загадывать? – пожала плечами Катя. – Вам сначала нужно прийти в себя.

– Мне достаточно выпить аспирина и забраться под душ, и вы, Катенька, меня просто не узнаете!

– Да уж, – согласилась она, – в таком виде я действительно вас едва узнала.

Через некоторое, весьма непродолжительное, время дверь снова распахнулась, и на пороге показалась Тамара. Она протянула Воскресенскому огромный гаечный ключ и приказала отвечать на все вопросы одним словом: «Сантехник».

Они прошли следом за ней. Бдительный охранник, разгадывающий кроссворд, мрачно перевел взгляд на троицу и застыл с вопросительным выражением на круглой физиономии.

– Проживающие! – Тамара сунула тому под нос пропуск. Катя последовала ее примеру.

– Сантехник! – Воскресенский показал охраннику гаечный ключ, который до этого прижимал к груди.

Охранник задумчиво кивнул и уткнулся в кроссворд.

– Ну, что я говорила?! – Тамара открыла дверь их комнаты. – Никакой бдительности! А если бы я несла ящик водки из соседнего поселка?! А у меня есть бутылочка вина!

– Нет, – испугалась Катя, – мой... жених... болеет!

– Тогда лучше рассол, – согласилась Тамара.

– Отчего же, – разомлел в тепле и уюте Воскресенский, – можно и того и другого. М-да.

Но Катя решительно сняла с него ватник. Под ним оказался костюм, в котором она видела его на празднике по случаю прибытия племянника у Клеопатры Деонисовны. Она испуганно зажала рот рукой, понимая, что похитители, о которых он постоянно твердит, выкрали его прямо с вечеринки.

– О, – удивилась приличному прикиду Катерининого жениха Тамара, – обувайте мои тапочки, у нас один размер ноги, а я пошла искать вам бритву и врача.

Когда они остались одни, Катя потребовала, чтобы Олег переоделся в ее махровый халатик. Его костюм был сырым и холодным. Олег не стал спорить, хоть ему хотелось чисто по-мужски воспользоваться ситуацией: прижать эту милую девочку к себе, расцеловать за то, что все так благополучно закончилось, за то, что с ней так хорошо, за то, что она вообще просто есть из плоти и крови. Но он вздохнул и отправился в душ, громко при этом кашляя.

– Я сбегаю в столовую за горячим чаем! – прокричала Катя.

Олег улыбнулся, ему нравилась ее трогательная забота.

В следующий час его, чистого, вымытого, бритого, все-таки уложили в постель и напоили горячим чаем. Узнав, что он голодный, Катя принесла ему из столовой суп с винегретом, блюда, которые Воскресенский с раннего детства терпеть не мог, но съел, не морщась. А затем пришел доктор с лекарством.

Тамара привела Костика, тот, на их счастье, оказался обычным районным терапевтом, так что инкогнито жениха среди медперсонала они сохранили. Костик заявил, что у Воскресенского переохлаждение организма, и рассказал трогательную историю, как он сам чуть не замерз после новогодних праздников по воле коварных инопланетян, ставящих на нем алкогольные опыты, оказавшись в холодном сугробе. Он дал Олегу таблетки, предупредив, что гораздо лучше для здоровья влить вовнутрь какую-нибудь горючую жидкость. Катя воспротивилась, заметив, что чай уже там есть и он, между прочим, с чудом найденным медом. Тамара вспомнила про отъезд, про вино и достала бутылку. Олег со вздохом отказался. Катя поблагодарила его глазами и присела на краешек постели, глядя на то, как под мерный гул голосов Олег засыпает.

Он так ничего толком не успел ей рассказать. Из обрывочных сведений Катя поняла, что его насильно увезли в охотничий домик на краю заповедника, сказав, что тот перелетел в сибирские леса. Судя по всему, мужественный человек не смирился со своим положением и решил пойти наперекор злодейке-судьбе. Да, судьба у него злодейка! Он признался, что замешан в скверном деле. А какое может быть дело, помимо ограбления банка? Ах, Олег ограбил банк! Точно! Это он бежал в одежде Деда Мороза, кинул мешок к мусорным бакам, а на следующее утро пришел за ним. Но он такой хороший! Не мог сделать дрянное дело просто так. Катя решила позвонить Туровскому. Все равно нужно было привезти Олегу другую одежду и забрать его отсюда. Катя тоже решила уехать, оставлять больного жениха в таком положении нельзя. Вдруг его снова попытаются похитить? Жениха...

* * *

Черный джип всю ночь проездил вдоль трассы Москва – Питер, дожидаясь, пока к ней выберется Олег Воскресенский. Но беглеца не было. Шеф принял решение вернуться к охотничьему домику ранним утром и попытаться пройти по следам. Следы вели по кругу. Пленник изгалялся над своими похитителями, как мог. Случайно заметив не следы, а целую дорожку, оставленную от ползущего тела, они пошли по дорожке. Она обрывалась возле дерева. Дальше шли десятки следов, потому что они вышли в парковую зону. Казалось, беглецу удалось скрыться.

Но ярко-красная ракета, вспыхнувшая в утреннем небе прямо над ними, заставила усомниться в удаче, сопутствующей беглецу. То, что ракетницу подобрал пенсионер Воскобойников, поджидающий на свидание у дуба ветреную Катерину, похитители не знали. А пенсионер просто решил вспомнить молодость и выстрелить из ракетницы так, как стрелял когда-то сорок лет тому назад. Довольный, что навык сохранился, он проследил за вспышкой, засунул найденную ракетницу за пазуху и продолжил ждать коварную Серегину.

– Он в санатории, – мрачно ухмыльнулся один из похитителей. – Ему не уйти.

И резанул себе по горлу ладонью.

* * *

Все складывалось, как нельзя плохо: Катерину пришлось спрятать, Воскресенский пропал, тетя не разрешала курить. Андрей, мрачно хмурясь, стоял у открытого окна кухни и осторожно дымил. Сигарета все-таки помогала ему думать. Он позаботился об алиби – включил газовую духовку и открыл дверцу, если что, скажет, это пахнет газом. Клеопатра Деонисовна, судя по тишине в доме, еще спала.

Племянник ошибался. Тетушка встала полчаса назад и, направляясь в ванную комнату, заглянула в гостиную. Она дернула шторы на окнах, несмотря на утренние сумерки, повернулась к картине и остолбенела. Мороз-воевода ей подмигивал! Клеопатра Деонисовна обладала твердой психикой и не позволяла всяким привидениям вносить сумятицу в ее спокойную, размеренную жизнь. Она села напротив картины, сложив руки на груди, и принялась внимательно наблюдать за полотном. Сказочный герой кивал, раздваивался, качался – одним словом, издевался над слабой беззащитной женщиной.