Первый человек, с которым я сталкиваюсь при входе в зал, – моя мать.

– А-а-а! – вопит она, вытаращив глаза.

– В чем дело?

Уверена, мои волосы не стоят дыбом!

– Айви, ты что, ела устрицы? – озабоченно спрашивает мама.

– Кажется, нет...

Хотя, если хорошенько вспомнить, я действительно съела пару канапе с загадочной клейкой массой... В панике я начинаю ощупывать руками лицо и... Так и есть! Значит, это действительно были устрицы... И впервые за последние два года они вызвали аллергическую реакцию – как раз то, чего мне сегодня особенно не хватает!

– Проклятые канапе! Я ведь даже не собиралась их есть! Мне просто надо было чем-то занять себя во время разговора с тетушкой Верой... – всхлипываю я.

– Не паникуй! – твердо говорит мама, полная решимости не бросить дитятко в беде. – Прежде всего, тебе надо умыться. Пойдем, я тебя прикрою!

С видом начинающих угонщиков автомобилей мы крадемся по залу, стараясь не привлекать к себе внимания. Закрыв лицо рукой, словно у меня разыгралась мигрень, я семеню за мамой, едва не наступая ей на пятки. Слава Богу, что у нее такая шокирующая внешность – это оставляет мне больше шансов остаться в тени. Если бы только мама не тормозила так резко, а то я чуть не упала носом прямо в блюдо с меренгами!

Добравшись до туалета, я делаю глубокий вдох, прежде чем взглянуть на себя в зеркало.

– А-а-а! – Я в ужасе закрываю лицо руками.

– Брось, все не так уж и страшно! – доносится из-за плеча мамин голос.

– Позволь напомнить, ты вопила точно так же минуты три назад! – огрызаюсь я.

Сказать, что я сейчас похожа на Человека-слона, будет не совсем правильно. Веки у меня припухли, на щеках красные пятна. Нет, куда там Человеку-слону.

Тут дверь открывается, и в туалет заходит Грейс.

– Боже правый... – Она замирает на пороге с таким выражением лица, словно стала свидетелем автокатастрофы.

– Только не кричи, пожалуйста! – предупреждаю я.

– Что с тобой стряслось? Такое впечатление, что тебя зверски избили!

– Спасибо за теплые слова, Грейс. Успокойся, это всего лишь аллергия на устрицы...

– Но ведь у тебя уже много лет не было аллергии!

– Возможно, потому, что я уже много лет не ела устрицы... Я тяжело вздыхаю.

– А зачем ты их ела сегодня?

– Это вышло случайно... Ладно, уже не важно. Вы лучше скажите, что мне теперь делать? У меня вид, словно я сунула голову в пчелиный улей!

– Выбор невелик, – справедливо замечает мама. – Остается только сидеть и ждать, пока все пройдет. И постарайся найти в этом светлые стороны!

– Это какие же? – ехидно интересуюсь я.

– Ну, в Новой Гвинее, например, есть племена, которые считают такой внешний вид очень привлекательным. Они там все в лепешку готовы разбиться, чтобы добиться подобного эффекта!

– О, спасибо за утешение, мама! Большое спасибо!

За неимением бумажного мешка, который можно было бы надеть на голову, мы с Грейс прячемся в самом укромном уголке зала.

– Рядом с этой девицей наша Валентина – просто дилетантка! – говорит Грейс, кивая в сторону Бет.

Мало того что Бет узурпировала право на общение с Джеком в течение двух с половиной часов, пока все сидели за столом, – она и до сих пор не отпускает его. Вцепилась, словно пиявка. Вот только пиявки далеко не такие соблазнительные!..

– Айви, чего ты ждешь? Иди и положи этому конец! – подначивает Грейс.

– Что? Ты, верно, рехнулась?!

Грейс пожимает плечами:

– Мне казалось, Джек тебе нравится...

– И что из этого? Как я могу соперничать с Бет, если выгляжу словно Призрак оперы?

Грейс отпивает из бокала и внимательно осматривает мое лицо.

– Знаешь, отеки понемногу спадают. Сколько времени, ты говоришь, это обычно продолжается?

– Часа два...

Глотнув еще вина, Грейс рассеянно устремляет взгляд куда-то вдаль.

– Слушай, а у тебя все в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я.

Не могу понять, в чем дело, но Грейс сегодня сама не своя.

– Все нормально, просто немного устала. Скарлетт взяла привычку просыпаться в два часа ночи, чтобы поиграть, и никак не поймет, почему все вокруг не прыгают от радости!

– А у тебя нет настроения петь песенки в это время суток?

– Представь себе, нет...

Около нашего стола внезапно возникает Валентина.

– Ты что, все еще раздутая, как шарик? – жизнерадостно спрашивает она.

Я досадливо морщусь:

– Спросила бы просто: ты все еще уродина?

– Ну... Не хотелось ранить твои чувства!

Лучше не обращать на нее внимания.

– Сколько человек на этой свадьбе? – продолжает Валентина.

– Больше двух сотен, – отвечаю я.

– Невероятно! – Валентина качает головой. – Должна же тут найтись хотя бы пара-тройка достойных холостых мужчин!

– Да здесь просто толпы одиноких мужчин! – возражает Грейс.

– Достойных одиноких мужчин, Грейс, а это большая разница!

– С внешностью Орландо Блума и банковским счетом Дональда Трампа? – уточняю я.

Валентина поджимает губы:

– Не знаю, почему вы все считаете, что меня так сильно интересуют деньги! Хотя вариант совсем неплохой. По крайней мере для начала...

– А разве Себ сейчас не один? – смотрит на меня Грейс.

– Э-э... в общем-то да, но он сказал, что еще не пришел в себя после разрыва и хочет немного отдохнуть...

– Они все так говорят! – ухмыляется Валентина. – Я еще не встречала мужчину, который не нуждался бы в легком подталкивании. Кто такой, кстати, этот Себ?

– Парень, с которым мы встречались в университете, – поясняю я. – С факультета физики.

Лицо Валентины тут же принимает кислый вид. Если что и способно охладить ее интерес к мужчине, то лишь факт, что этот мужчина когда-то встречался со мной.

Меня вдруг посещает интересная мысль. С чего это вдруг я так оберегаю своего бывшего дружка от Валентины? Какая разница, падет он жертвой ее хищного очарования или нет?

Похоже, пора навести порядок в собственной голове!

– Грейс, у тебя точно все хорошо? – спрашиваю я, когда мы опять остаемся одни.

Она вздыхает:

– Свадьбы заставляют задуматься о собственной семейной жизни... Прежде, глядя на счастливую новобрачную, я гадала, окажусь ли когда-нибудь на ее месте. А теперь, когда все это уже позади... Короче говоря, сегодня целый день я только и делала, что анализировала собственный брак...