Подружки невесты - Джейн Костелло

Лес Боуленд, Ланкашир

Суббота, 24 февраля

Через пятьдесят две минуты моя лучшая подруга выходит замуж, и наша комната напоминает поле Гластонбери на третий день рок-фестиваля.

Номер отеля завален всевозможными свадебными атрибутами. Грейс до сих пор не одета и полунакрашена. Я же последние десять минут пытаюсь реанимировать цветы в ее прическе (Грейс прихлопнула их дверцей машины, когда возвращалась от парикмахера).

В очередной раз щедро сбрызгиваю ее волосы лаком и швыряю пустой баллончик на роскошную антикварную кровать.

– Думаешь, укладка не развалится, Айви? – спрашивает Грейс, торопливо подкрашивая ресницы перед гигантским зеркалом.

Развалится? Да я истратила столько аэрозолей, что обеспечила всему персоналу компании «Тревор Сорби» безбедную старость!

– Нет, что ты!

– А волосы выглядят естественно?

Грейс берет коробочку бронзовой шариковой пудры.

Я с опаской дотрагиваюсь до завитка, который на ощупь напоминает стекловолокно.

– Конечно, – убежденно говорю я, прикрывая листочками десятка три шпилек. – Цветы великолепны. Прическа тоже. Все просто идеально!

Взгляд Грейс полон сомнения.

Мы в шикарном номере отеля «Уайтуэлл» в Боуленде. Местность так живописна, что вдохновила Толкина на создание сказочного Шира. Все вокруг дышит покоем... Неудивительно, что сама королева мечтает сюда переселиться (пожалуй, она принадлежит к той тысячной доле населения, которая может себе это позволить).

К сожалению, нам некогда любоваться пейзажами. Да и номер в классическом стиле явно заслуживает лучших ценителей.

– Отлично! Просто чудесно! Спасибо! – выдыхает Грейс. – Что дальше?

Ну почему она спрашивает меня? Откуда мне знать?

Во-первых, я непривычна к свадебной суматохе. Последний раз мне случилось побывать на свадьбе в середине восьмидесятых, когда мамина двоюродная сестра, Кэрол, выходила замуж за Брайана, долговязую любовь всей ее жизни. Через три года Брайан сбежал с художницей по интерьерам (кило под сотню весом), и Кэрол едва не хватил удар. Ее не утешила даже великолепно выполненная отделка лестницы и холла.

На церемонию я надела пышную юбочку и весь день крепко держала за руку мальчика, с которым мы вместе несли шлейф невесты. Я непременно запомнила бы его имя, если бы знала, что вынос шлейфа окажется одним из самых романтических эпизодов в моей жизни.

Вот и еще одна причина, почему Грейс лучше спросить совета у массивных напольных часов, чем у меня. Дело в том, что мне самой вряд ли грозит роль невесты.

Нельзя сказать, что я не хочу замуж. Совсем наоборот. Просто сомневаюсь, что это когда-нибудь случится... Положение дел следующее: я, хоть и достигла почтенного возраста двадцати семи лет, ни разу не удосужилась влюбиться (Весьма печальный факт, не правда ли?). И не была ни с кем дольше трех месяцев. Короче, между мной и серьезными обязательствами пропасть не менее глубокая, чем между Памелой Андерсон и лифчиком нулевого размера.

Кстати, многие считают, что я должна этому радоваться – мол, брачные узы отнимают молодость и свободу. Только вот мне почему-то совсем не весело... Конечно, я, как и все, читала в шестом классе «Женщину-евнух» и потом недели три не брила подмышки, но разве суть эмансипации в этом?

Типичный случай – Гарет, с которым мы расстались неделю назад. Гарет был – и остается – очень милым. Приятная улыбка. Доброе сердце. Хорошая работа. И как обычно, все начиналось чудесно: романтические ужины в баре «Пенни Лейн» с бутылочкой кьянти и ленивые вылазки в кино по выходным. Но через месяц, как раз когда Гарет предложил трехдневное путешествие по Северному Уэльсу в компании его родителей, я поняла, что больше не выдержу.

Да, поначалу меня приводила в восторг ямочка у него на подбородке, однако вскоре я замечала уже только грязь под ногтями. Мне действовал на нервы и тот факт, что книжки умнее «Автотрейдера» в квартире Гарета не сыщешь. И... ох, ну вы меня понимаете...

На самом деле он не сказал и не сделал ничего ужасного. Разве такое приходится терпеть другим женщинам!

Подумаешь, считает Джордж Элиот парнем из телесериала... Но в глубине души я всегда знала, что Гарет не для меня.

Невелика трагедия, скажете вы. Только почему-то все мои парни в конце концов оказываются не для меня...

Зато после двадцатидвухлетнего перерывая приглашена сразу на три свадьбы в течение года, и везде – в качестве подружки невесты. Правда, если и на двух оставшихся свадьбах будет такой же кавардак, я не уверена, что продержусь до конца.

– Туфли! – вопит Грейс, бегая по комнате и расшвыривая все на своем пути.

Я смотрю на часы: тридцать восемь минут до выхода. Грейс дергается, как школьница в ожидании результатов теста на беременность, хватает кисточку для губ и замирает в нерешительности.

– Слушай, пора уже надевать платье? Нет, погоди, сначала чулки... Или подправить завивку? Как ты думаешь?

Как я думаю?

– Э... гм, может, чулки?

– Да, ты права. А где они? О Господи!!!

Я была бы рада сказать, что сегодняшняя лихорадка вызвана нетипичными обстоятельствами, однако на самом деле вся жизнь Грейс – сплошная суматоха и неразбериха. По крайней мере последние пять лет уровень стресса у Грейс не просто держится выше потолка – он также пробивает три верхних этажа, хорошо изолированный чердак и крышу. Истерия началась четыре года назад, с выходом Грейс на работу сразу после рождения Полли, и достигла пика в ноябре, когда на свет появилась Скарлетт, младенец номер два.

Грейс вытряхнула на пол кучу самого разного барахла, пока наконец на свет божий не появились чулки.

– Мне нужно быть очень аккуратной, – бормочет она.

Сидя на кровати, Грейс разрывает упаковку, достает чулок и засовывает в него ногу с грациозностью, достойной каменщика в процессе напяливания ботинок «Док Мартенс». Как и следовало ожидать, пальцы проходят насквозь через дыру, от диаметра которой мои волосы встают дыбом.

– О, дья... – Грейс замолкает, так как из туалета выходит четырехлетняя Полли. – Боже мой! Это была единственная пара! Восемнадцать фунтов!

– Что? – Я таращу глаза. – Да за такую цену они должны выдерживать не только ногу, но и ядерный взрыв!

Остается тридцать шесть минут. Даже при всей своей неискушенности в подобных делах я понимаю: у нас ни единого шанса собраться к назначенному времени. Происходящее все больше напоминает сцену из сериала «Скорая помощь».

– Слушай, Грейс, чем я могу помочь?