Ее слова еще звучали в моих ушах, когда я зашла за колонну и столкнулась лицом к лицу со всей троицей.

План действий у меня отсутствует. Я просто смотрю на нахалов в упор и понимаю, что они считают свой юмор абсолютно безобидным. Мне не хочется расстраивать Шарлотту, однако надо же как-то заткнуть мерзавцев, да побыстрее!

Дальше я действовала совершенно спонтанно – иначе говоря, по наитию. Мою реакцию можно также назвать кратковременным помрачением рассудка. В любом случае то, что я сделала, выглядело очень эффектно.

Я просто опрокинула на них свой бокал. Точнее было бы сказать, разбрызгала содержимое бокала – техника, применяемая гонщиками «Формулы-1» после особенно триумфальной победы.

Отличие в том, что сейчас никто не получает удовольствия. Мужчины отплевываются и ругаются, с яростью и недоумением вынимая из волос кусочки лимона. После шести бокалов вина вперемешку с шампанским и при наличии такой бешеной концентрации адреналина в крови я и сама не знаю, кто из нас больше потрясен моим поступком.

– Э-э... прошу прощения, я поскользнулась.

Пробормотав эти слова, я стремительно разворачиваюсь, сгребаю Шарлотту в охапку и покидаю сцену.

Пробираясь сквозь толпу, я осознаю, что это все зрители. Дядя Джайлс смотрит на меня как на социально опасную психопатку. Тетя Мэрион в ужасе закрывает рот ладонью. Глаза Полли почти выскакивают из орбит. Но худшее впереди.

– Ты нарочно? – восхищенно шепчет Валентина. Похоже, она вовсю наслаждается ситуацией.

– Разумеется, нет! – фыркаю я.

Интересно, смогла ли я кого-нибудь убедить? Судя по выражению лица Джека, надежды на это немного...

Здравый смысл твердит мне,– что пора уже покончить с выпивкой, однако сейчас я нуждаюсь в утешении, и бокал шампанского, поднесенный Грейс сразу по окончании маленького шоу, оказывается весьма кстати. А вообще быть трезвой на свадьбе неприлично – особенно если все остальные разделяют это мнение.

– Думаешь, Шарлотта в порядке? – спрашивает Грейс, услышав последние новости.

– Не знаю. Я затащила ее в туалет, правда, она не хотела со мной разговаривать, только повторяла, что все хорошо. Чушь, конечно, какое там хорошо? Но ты ведь знаешь Шарлотту: если она решила молчать, даже служба контрразведки не заставит ее открыть рот.

Я беру горсть арахиса из вазочки и чувствую, что Грейс уже не слушает меня. Подняв голову, я вижу, что к ее щеке прижимаются губы новоиспеченного супруга.

– Привет, жена! – Патрик слегка одурманен вином и любовью.

– Муж! Как ты, черт побери? – улыбается Грейс.

– Замечательно – я ведь теперь женатый человек, – мурлычет тот, целуя ее в губы.

– О ради Бога! Знаю, вы счастливые новобрачные, но своим поведением вы лишаете меня аппетита! – протестую я.

– Мы теперь женаты и имеем полное право целоваться на публике. Все по закону!

– Нет, теперь вы имеете законное право ругаться на публике. Разве никто не объяснил вам, бедняжки?

Патрик садится рядом с нами.

– Ну, и как ты себя чувствуешь? Замечаешь изменения? – обращаюсь я к нему.

– О чем ты?

– Я имею в виду, теперь, когда ты женат, изменилось ли что-нибудь по сравнению со вчерашним днем, когда ты был молод, свободен и одинок?

– Ну мне по-прежнему тридцать четыре... Не знаю, не уверен... Думаю, нет – пока по крайней мере. Спроси завтра – возможно, я буду глубоко сожалеть о содеянном.

Грейс пихает его в ребра.

– А ты? – оборачивается к ней Патрик. – Чувствуешь что-нибудь? – И по его виду ясно, что он сам не знает, какой ответ хочет услышать.

– О да. Большие изменения!

Патрик наклоняется, чтобы еще раз поцеловать женушку. Нет никаких сомнений – ребята без ума друг от Друга!

Вообще-то еще в школе Грейс нравились лихие и опасные герои типа Хана Сола, а не пресные красавчики вроде Люка Скайуокера. Стоит ли удивляться, что в результате рядом с ней оказался Патрик?

Ее предыдущие «серьезные отношения» – сначала в шестом классе, а потом в университете – оба раза длились более двух лет, но они изначально были обречены на провал. Не то чтобы Грейс попадались несимпатичные парии. Пожалуй, наоборот – слишком уж приятные... В Патрике же чувствуется некая опасность, только обостряющая его привлекательность. Что ж, он привык одерживать победы. Знали бы вы, сколько женщин у него было до встречи с Грейс! Джордж Клуни все равно что папа римский по сравнению с муженьком моей лучшей подруги...

И это внушает оптимизм. Если уж Патрик, бывший убежденный холостяк и признанный донжуан, смог влюбиться, стать отцом двоих детей, хранить верность в течение семи лет и даже жениться, значит, не все потеряно и для таких, как я!

– Непохоже, что этот брак сегодня завершится жаркой постельной сценой, – изрекает Грейс чуть позже, наблюдая за мужем.

Патрик, слегка пошатываясь, беседует с гостями.

– Что? Но ведь это ваша первая брачная ночь! Разве правила существуют не для всех?!

– Никогда не видела его таким пьяным, – качает головой Грейс. – Думаю, даже мое новое белье «Эйджент провокатор» не подействует!

– А я полагала, что в таких случаях секс идет с сертификатом гарантии, – разочарованно тяну я.

Однако, бросив взгляд на Патрика, понимаю: Грейс права. Чтобы привести мужа в боевое состояние, ей понадобится что-нибудь вроде дефибриллятора.

– Мамочка, ты потанцуешь со мной? – Полли дергает Грейс за юбку.

– Обязательно, когда начнутся танцы. Сейчас мне надо кое с кем поздороваться!

– Но танцы уже начинаются, – настаивает Полли.

– А ты пригласи папу!

– Уже приглашала. Бесполезно, он слишком пьяный. Нам нечего возразить.

– А знаешь, она ведь права, – киваю я в сторону танцевального зала.

– Насчет Патрика? Ну да, мы ведь это уже обсудили!

– Да нет, по поводу танцев. Разве вам не нужно идти?

Звучит музыка, приглашающая новобрачных на первый танец. Поставив бокал с шампанским, Грейс хватает Патрика за руку. Я, как и все остальные, провожаю их взглядом.

– Айви, может, ты со мной потанцуешь? – слышу я умоляющий голосок Полли.

Девочка дергает меня за юбку.

– Не могу, малышка, этот танец принадлежит маме и папе. Только им двоим, и больше никому!

– Почему это?

– Ну, такие уж правила... Убедительно звучит, ничего не скажешь!

– Дурацкие правила! – надувается Полли и громко кричит: – Ма-а-ам! Я тоже хочу танцевать!

Стоящие рядом с нами начинают посмеиваться. Хорошо еще, что Полли такая милашка!