Вскоре я разглядел в бинокль трассу, что вела из Марка в Кисмайо. На неё мы спустя некоторое время и выехали. А выехав, остановились, ожидая отставших от нас повстанцев. По шоссе ехали легковушки и грузовики, но едва завидев нас, автомобили останавливались и разворачивались назад. Так сказать, во избежание. Их никто не преследовал, и по ним не стреляли. Перекрыв дорогу, мы ждали людей Билилико.

Чуть погодя на дороге появились машины повстанцев во главе с полковником Билилико. Где-то за его спиной я заметил и майора Хряка. Усмехнувшись, я направился прямиком к полковнику. Надо же посовещаться перед наступлением?

— Какие наши дальнейшие действия?

— Вы берёте Барауэ, а мы идём вслед за вами.

— Хорошо, — пожал я плечами, вспомнив почему-то русскую поговорку: «На чужом горбу в рай не въехать!».

Развернувшись, я подошёл к мотолыге и уселся внутрь. Колонна двинулась в город. Впереди ехал танк, грозно покачивая своим орудием, за ним бронетранспортёры и мотолыги.

А я думал только об одном: лишь бы танк сумел доехать до этого самого города.

Глава 11

Битва за Барауэ

Старый, изрядно потрёпанный войной танк ехал очень медленно. Натужно воя двигателем, он грузно лязгал траками, кроша в труху асфальт трассы. Раскалённая броня обжигала любого, кто вздумал на ней усесться. Даже одежда не помогала. Внутри же танка царило настоящее пекло! Тут, помимо палящего африканского солнца, жа́ра добавлял работающий двигатель. В общем, каждый танкист в Африке — это герой по умолчанию!

На остальной бронетехнике было чуть лучше. Передвигаться в открытых БТР-152 оказалось довольно комфортно. Да и внутри мотолыг, ехавших с распахнутыми задними дверцами и открытым люком, гулял ветерок, хоть немного охлаждая «пассажиров».

Мы быстро приближались к городу, и нас почему-то никто не останавливал. Однако, когда показались первые дома окраины Барауэ, выяснилось, что возле дороги наспех организована оборона.

Танк несколько раз прямо на ходу выстрелил, и впереди выросли пыльные грибы разрывов. Чуть позже бронетранспортёры с МТ-ЛБ, сойдя с дороги, ударили из пулемётов. Закружились пыль и дым от разрывов, послышались крики боли и паники, заглушаемые рёвом двигателей и звуками выстрелов. И оборона прекратила своё существование, даже не успев вступить в бой. Не останавливаясь, танк влетел в город и сразу взял направление на порт. Следом за ним в Барауэ ворвались и все остальные машины.

Последние мотолыги я развернул и отправил на противоположную часть города, чтобы они перекрыли шоссе на выезде. Туда же поехала и бо́льшая часть моего отряда. Для захвата самого города, как и порта, много людей не требовалось. Небольшие штурмовые группы, с грохотом проносясь по улицам городка, без проблем занимали государственные учреждение и портовые объекты города.

Ну, и раз мы всё-таки добрались до вожделенных учреждений, мои солдаты наконец-то оторвались, изымая деньги и ценности в банках. В порту грабежу подверглись все не успевшие отойти от причалов корабли. И нам было без разницы: кому они там принадлежали: американцам, французам или ещё кому. Все мои люди были одеты в обычную военную форму, которую по обыкновению носило пол Африки, и не имели каких бы то ни было знаков различия. Пусть потом разбираются: кто на них напал и почему?

При этом я категорически запретил насиловать и убивать без особой на то надобности. Только если столкнутся с вооружённым сопротивлением. Да и то, обещал по каждому случаю разбираться лично. Наёмники — это ведь не бандиты. Всё можно получить за деньги хозяина, а не от грабежей. Кто платит, тот и ставит условия.

Через час мы взяли под контроль весь город. Правда, большинство судов (особенно катеров и моторок) успели покинуть порт, едва заслышав выстрелы. Однако большим, неповоротливым судам это не удалось по причине скоротечности боя. И они стали моей добычей. Оставив своих людей на контрольных точках, я отправился на другой конец города. Здесь по моему приказу люди готовились к обороне в случае появления правительственных войск.

Танк, каким-то чудом доползший до Барауэ, спрятали во дворе одного из зданий. Остальную технику тоже рассовали везде, где только можно, прикрыв всяким хламом навроде шатров. Как-то неохота мне снова попасть под бомбардировку. А в том, что самолёты опять прилетят, я даже не сомневался. Слишком близко как до столицы, так и до её аэропорта. Так что самолёты обязательно будут, может, не сразу, но точно прилетят. И как в воду глядел! Ну, или с духами Африки общался.

Примерно через полчаса, когда к городу уже безо всякой опаски приближались части огаденских повстанцев, послышался лёгкий далёкий гул. С каждым мгновением он нарастал и становился ощутимо тяжелее. Летящую на нас опасность успели вовремя заметить, и со всех сторон тут же раздались крики:

— Воздух!

Сразу же передали по радио о тревоге и в порт, и по всему городу.

Гул нарастал, и вскоре мы заметили две чёрные точки. Самолеты сделали один круг над городом и, не увидев средоточия войск противника, понеслись дальше, направляясь в сторону двигавшихся по шоссе войск огаденцев. И через пару минут оттуда послышались глухие взрывы авиационных бомб.

Всё это время я сидел возле нашей зенитки, задрав голову вверх. Хорошо бы на обратном пути подстрелить хотя бы один из самолётов! Однако, не успели прогреметь первые взрывы, как в небе появился ещё один самолёт, стрелой промчавшийся вслед за первыми двумя. На этот раз истребитель.

Вслед за первыми взрывами вскоре раздались другие, чуть менее громкие, зато более частые. А сразу за ними донёсся грохот очередей автоматических пушек истребителя. Вражеский пилот беспрепятственно расстреливал машины, пытавшиеся спрятаться в городе или бросившееся врассыпную с дороги. И, судя по вспыхивающему то тут, то там пламени, делал он это довольно удачно.

Со стороны шоссе вверх поднимались густые чёрные струи дыма. Это горели подбитые бомбами и расстрелянные из автоматических пушек грузовики и бронетранспортёры повстанцев. Досталось им хорошо!

А самолёты, словно чувствуя свою безнаказанность, продолжали кружить над разбитой в хлам колонной, закидывая их остатками бомб и расстреливая из пушек и пулемётов. Мы же, находясь в относительной безопасности, просто притаились и ждали. А вот не надо было нас посылать вперёд…

Лётчики, вероятнее всего, подумали, что огаденцы город взять ещё не успели, и вывалили весь свой боезапас на очевидно видимые им колонны. Отбомбившись и расстреляв основной боекомплект патронов и снарядов, самолёты взяли обратный курс. Всё это время я просидел в кресле ЗУ-23, в простонародье ласково именуемой Зульфиёй, крепко вцепившись в рычаги независимого ручного спуска. Приняв эликсиры, увеличивающие концентрацию и зрение, я терпеливо ожидал врагов.

Тверда рука, и глаз мой точен.

Сейчас пичугу эту мы замочим!

Посмотрим,