— Но я мог заказать Панарина.

— Зачем тебе это, если ты сам справился бы… Хотя этот вариант не исключается…

— Вот и зачем, спрашивается, работать с Женей? Свалить всех собак на меня, и все дела…

— Не падай духом.

— Да не падаю. Брыкаюсь, как видишь… Как собака по углам шарюсь.

— Ищут тебя. И в Сочи у твоих родителей ищут, и мне покоя не дают. Думают, что ты со мной.

— Дураки думают. А умные знают. Мы за Женей едем, или я сам?

— Да как-то неудобно. Поминки, а я, как-никак, жена…

— Тогда я сам. — Семен решительно открыл дверь.

— Хорошо, через час поедем.

— А догоним?

— Какой в этом смысл? Завтра начнем все заново. Где Женя живет, мы знаем.

— А если она сегодня куда-то поедет?

— Куда? Да и такси ты отпустил. Или нет?

— Отпустил.

— Зачем?

— Ну, отпустил…

— И правильно сделал, — улыбнулась Антонина.

Она поняла его намерения. Зачем ему такси, если есть она? Зачем ему болтаться в проруби, если можно опереться на нее? Она не в розыске, и у нее есть возможность снять для него жилье, о котором не узнает Скважин. И главное, она может помочь ему в розыске убийцы.

А с жильем могла решить проблему и здесь, на селе. Ольга Матвеевна с мужем построила для себя новый дом, а старый оставила для сына, который должен был вернуться из армии. Дом неплохой, со всеми удобствами, и Антонина неплохо провела там ночь.

— Никуда Женя не денется. Если она виновата, мы обязательно выведем ее на чистую воду… — сказала она. — Главное, что я тебе верю… Во всяком случае, хочу верить.

— Верь.

— Тебе отдохнуть надо.

— Надо.

— Может, не будем гнать коней? Есть дом, мы бы могли переночевать, а завтра в Москву.

— Ну, если там есть чистая постель… И отдельная кровать…

— Все есть, и отдельная кровать, и ванна.

— Отлично.

— Ты побудь здесь, а я скоро…

Антонина закрыла машину, зашла в столовую. Ольга Матвеевна приветила ее, как родную. Усадила за стол, ее муж наполнил стопку.

— Будь проклята ваша Москва, — сказала вдруг Ольга Матвеевна.

— Что там хорошего? — поддержал ее Иван Михайлович. — Стреляют, убивают…

— Это деньги стреляют, — вздохнула Ольга Матвеевна. — Это они убивают.

— Вот-вот! Есть такой зверь, «золотой телец» называется.

— А Радик в Москву когда подался? — спросила Антонина.

— В девяносто втором… За Сонькой поехал…

— За кем?

— Да была у нас тут одна финтифлюшка, все хвостом перед Радиком вертела. Он у нас в колхозе бригадиром работал. Справный мужик, работящий, такие в цене. Жениться собирался… Жил бы сейчас со своей Катей и горя бы не знал. А нет, за этой поехал…

— За Соней?

— Да какая она Соня? Сонька и есть… — Ольга Матвеевна пренебрежительно выкатила нижнюю губу. — Окрутила Радика, а сама в Москву подалась. В институт поступила. Он за ней поехал… На работу там устроился, деньги хорошие стал зарабатывать… Потом сел по чужой вине…

— Вот-вот, конкуренты подстроили! — закивал Иван Михайлович.

Антонина сделала вид, что соглашается с ним. Зачем ему знать, что Радика посадили за дело.

Скачков занимался криминальным бизнесом, где человеческая жизнь стоила ровно столько, сколько брал за свои услуги киллер. И бандитствовал Радик, и убивал. Но зачем его родственникам знать об этом?

— А с Соней у него что было?

— Так не нашел он ее, — покачала головой Ольга Матвеевна. — Пропала она куда-то…

— Совсем пропала?

— Как есть, совсем. Ни слуху, ни духу… Там в Москве каждый день кто-то пропадает. И Сонька пропала. Мать ее убивалась, кляла себя за то, что в Москву отпустила…

— Не надо было отпускать, — покачала головой Антонина.

Может, Радик и убил Соню. В этом человеке прекрасно уживались две стороны одной медали — светлая и темная. У нее самой претензий к Радику не было, а Женю он заживо похоронил. Вроде бы одумался, но ведь и убить мог.

А Соню, может, и убил. Может, она изменила ему, как Женя… В любом случае, Ольге Матвеевне совсем не обязательно знать, что Радик мог быть зверем…

За окном вдруг пронзительно запищала сирена. Антонина поднялась, вышла из-за стола. И в этот момент прозвучал выстрел.

Она сломя голову выскочила из столовой и увидела Скважина. Он стоял возле служебного «Форда» с пистолетом в руке, а два каких-то человека гнались за Семеном по узкому проулку, в который не смогла бы втиснуться даже легковая машина.

— Ну, и что ты теперь скажешь, Антонина Евгеньевна? — зло спросил Скважин.

Видимо, Семен заметил его машину и покинул «БМВ», который, как назло, стоял на сигнализации. Он обнаружил себя, и Скважин бросил за ним оперов, с которыми приехал. Возможно, приехал именно за ним.

— Скажу… Если догонишь, — усмехнулась Антонина.

Она видела, как Семен сиганул через забор и скрылся из виду. Оперативники повторили его маневр, но без той легкости, которую показал Семен.

— А если не догоним? — Скважин тоже усомнился в том, что его люди смогут догнать Семена.

— Значит, ничего и не было.

— Было, Антонина, было… Мы же договаривались, что ты позвонишь, — с осуждением произнес он.

В ответ она лишь вздохнула, хотя можно было соврать, мол, она как раз собиралась звонить ему, когда сработала сигнализация.

— С огнем играешь, Антонина, с огнем…

— А если Семен не виноват?

— Виноват, — зыркнул исподлобья Скважин.

Антонина скривила губу в саркастической усмешке. Этого типа совсем не интересовало, убивал Семен или нет. Он даже не занимался убийством Скачкова. Ему нужно было найти Семена и взять его, а там хоть трава не расти. Идея фикс у него такая… Поэтому не было смысла разубеждать Скважина.

— Виноват, — повторил подполковник. — И экспертиза это подтверждает. Там его волос на винтовке нашли…

— А если это с расчески волос?

— Антонина, не будь дурой, — поморщился Скважин.

— Там в канализации что-то было, может, есть и волос настоящего убийцы! — зло посмотрела на него Антонина.

— Хочешь доказать, что ты дура? — ухмыльнулся он. — Так я тебе не поверю. И экспертиза подтвердит твою дееспособность… Учти, я слова в твою защиту не скажу, если вдруг выяснится, что ты в сговоре с Арбатовым… А это выяснится…