Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Может, я разговорюсь, если меня пощекотать? Или привязать к пальме и пригрозить? Или просто попросить?
– Я и попрошу, – улыбнулась Лана, – но выпивку все равно лучше заказать.
– Так точно, босс.
Он шутил. А Лана, обдуваемая теплым вечерним ветерком, думала о том, что совсем не так она собиралась жить, когда прибыла в Ла-файю. Она не знала, «как», но как-то иначе. Уж точно не намеревалась проводить все свои дни с одним-единственным человеком, вечно подгоняемая совестью, пытаясь решить взваленную на плечи непосильную задачу. Пока непосильную.
– Грустишь?
– Нет. Философствую.
– Опять на уме камни?
– Опять они.
– Брось.
Она вздохнула. Марио выглядел чудесно: тонкая белая пляжная рубашка, узор на воротнике, расстегнутые верхние пуговицы. Небрежно закинутые назад пятерней волосы, кулон на шее, дорогие часы на запястье. Серые джинсы – простые и дорогие, – мягкие мокасины. Не спутник, а человек с обложки. Его манеры, как невидимый штрих-код, моментально распознавали окружающие – распознавали и начинали кланяться, лебезить. Делались излишне заинтересованными и обходительными, чувствовали присутствие человека – полезная-связь. Он привык. Она нет.
– Тебя многие знают, да?
– Да.
Он не обращал на взгляды внимания. Не видел их и не тяготился ими.
– Я заказал нам ром. В самый раз, если мы собрались играть в какую-то игру. Мы ведь собрались?
Лана оживилась:
– Собрались.
– В какую? Расскажешь правила?
Мо облокотился о стол, положил подбородок на сцепленные пальцы, посмотрел на Лану серьезно и с любопытством.
– Мы будем играть в игру «Вечер откровений». Я буду задавать вопросы тебе, а ты можешь задавать мне. Оба отвечаем честно. Все фразы желательно начинать со слов: «Я мечтаю…», «Я хотел бы…», «Я люблю…»…
– Забавная игра, я о такой не слышал.
Лана не стала пояснять, что придумала ее только сегодня и не столько из любопытства, сколько из необходимости выяснить о Мо как можно больше.
– И какие фразы могут начинаться со слов «Я люблю?»
– Ну, например, «я люблю кокосовое мороженое».
– Хм, я действительно люблю кокосовое мороженое.
Лана тут же сделала пометку в блокноте.
– Эй, ты не говорила, что будешь вести себя, как журналист.
– Я не журналист, – нагло хмыкнула в ответ. – Сегодня я твоя секретарша, ассистент и просто друг.
– Ну, если так…
Принесли ром.
– Я люблю кокосовое мороженое. А ты?
– А я шоколадное. Я вообще люблю все шоколадное. И потому теми блинчиками ты меня подкупил.
– Так вот чем тебе надо было платить за труды! Теперь буду ежедневно кормить тебя десертами.
– Не вздумай! Я пока вообще не занимаюсь спортом, и потому десерты больше есть не буду.
– Спорт – дело наживное. Через неделю займешься.
Тема «я люблю» постоянно скисала и воровато уползала в сторону. Хоть салат был вкусным, ковыряли его лениво, пили мало.
– Ты любишь ходить гулять?
– Конечно. Как и любой человек.
– Куда?
– Да куда угодно.
– И готовить еду?
– Тоже люблю.
– Какую?
– Все, на что есть настроение.
– Проводить время с друзьями?
– Как и все.
Записывать ей ровным счетом было нечего. Амебные вопросы – расплывчатые ответы. Сменили с веселой мелодии на грустную аккорды музыканты. Один из них хрипловатым голосом принялся солировать.
– Скорость любишь?
– Какой мужчина ее не любит?
– А чем любишь заниматься на досуге?
– Жить.
– Мо!
– Что – Мо?
– Так не пойдет. Помогай мне, слышишь? Помогай!
– Зачем это все, Лана?
Он вдруг сделался серьезным и напряженным. Накренился, начал сползать в душевный дискомфорт – она чувствовала.
– Я не хочу говорить о том, что я люблю. Это пустое… теперь.
Марио тряхнул головой.
– А жить, провожая солнце глазами из берлоги, не пустое? Мо, мы можем выбирать. Вот прямо сейчас, сидя за этим столом, мы можем принять решение, как жить дальше. Тебе, мне или нам вместе. Я могу каждое утро приходить к тебе на работу, и ты будешь продолжать меня кормить. Околачиваться вокруг, наблюдать за процессом, нервничать, не знать, чем себя занять. Или же мы действительно можем отвлечься и это время… прочувствовать.
– А камни?
– Камни я могу брать с собой – никто не запретил. Плюс ко всему на первом этапе, пока я еще не научилась распознавать это пресловутое сияние, мне и камни-то не нужны – мне подойдет любое окружение. И нам выбирать – буду ли я сутками напролет сверлить взглядом стены твоего бунгало, либо мы выберем занятие поинтереснее. Пауза-то от меня не убегает. А вот ты точно теряешь время зря…
Он отвернулся и молчал, долго смотрел на море, и Лане показалось, что он пожалел о словах, сказанных на террасе. Почему-то замкнулся, захотел укрыться, уйти от толпы. Затосковал душой.
– Марио…
Тишина. Певец заканчивал допевать песню – скоро раздадутся аплодисменты.
– Марио.
Нет ответа.
– Мо…
– Что?
– Мне… хотелось бы, слышишь? Просто хотелось бы узнать о тебе больше.
Квадратные челюсти поджались, на них снова отчетливо проступили углы.
– Давай, помоги и ты мне. Я ведь тоже здесь ничего не знаю и не видела. Сам говорил – я «горю».
Она использовала запрещенный прием – давила на его чувство ответственности.
– Вот и ты отвлеки меня рассказами о себе, ладно? Помоги расслабиться, потому что сама я уже не могу – каждую минуту возвращаюсь к мыслям о камнях.
Он обеспокоенно зашевелился – она избрала верную тактику. И Лана аккуратно додавила:
– Ведь наверняка здесь есть какие-то интересные занятия? Отвези меня, покажи…
Марио, наконец, посмотрел в ее сторону. Делано нахмурился и проворчал:
– А ты хитра, мисс.
Ей пришлось похлопать ресницами.
– Только сейчас мы выпьем, ладно? Три стопки рома за раз. За отдых. За встречу. За удачный исход, – предложила, потому что знала – не сможет отказаться.
– Три за раз? Без закуски и паузы? С ума сошла?
– Да они же маленькие!