– Ты о чем? Главная героиня – это Рика Акана!

– Постой! Я читал краткое содержание: там сказано, что Сатоми выросла вместе с главным героем, а затем они стали парой… разве это не означает, что она – главная героиня?

– Что за чушь! – Цици рассмеялась, мило наморщив нос. – Как такая мысль вообще пришла тебе в голову?

– Потому что… потому что мне кажется, что люди, которые знали друг друга в детстве, должны быть вместе. Например… ээ… – Продолжить я не мог.

– Например? – ухмыльнулась она.

– Ты и я, – выпалил я.

Цици наклонила голову набок и долго смотрела на меня.

– Что за глупость. – Она дала мне пощечину.

Это, конечно, была не настоящая пощечина – прикосновение скорее казалось ласковым поглаживанием. Ее изящные пальцы скользнули по моему лицу, и я содрогнулся, словно они были наэлектризованы. Мое сердце бешено забилось, и я схватил Цици за руку. Она не вырвала ее. Я встал и захотел ее обнять, но забыл, что мы в лодке, и поэтому…

Лодка перевернулась. Цици завопила, и мы упали в воду.

Хихикая, словно полоумные, мы забрались обратно в лодку. Теперь Цици была моей девушкой. Позднее она сказала мне, что президент курса действительно увлекся ею, но он никогда ей не нравился. Она намеренно писала про него, чтобы заставить меня рассказать о своих чувствах. Но она совсем не рассчитывала, что я настолько встревожусь и приеду в Нанкин – но было видно, что ей это очень приятно.

Держась за руки, мы в тот день посетили все крупные достопримечательности Нанкина: озеро Сюаньу, реку Циньхуай, конфуцианский храм, мавзолей Сунь Ятсена… Весь день я провел в медовом тумане.

Пока мы учились, то видели друг друга лишь изредка, во время каникул, но теперь стали писать друг другу еще чаще. Мы были безумно влюблены друг в друга. Мои родители, узнав про нас с Цици, обрадовались, ведь наши семьи дружили. Мама называла Цици своей будущей невесткой и шутила, что они с матерью Цици запланировали этот брак еще до нашего рождения. Мы собирались закончить учебу, найти работу в одном и том же городе, а затем пожениться.

5

Когда нам показалось, что счастье почти у нас в руках, оно раскололось на миллион обломков.

Экономика России, Украины и нескольких других стран пришла в такой упадок, что произошло нечто невообразимое: появился новый сильный лидер по имени Горбачев, который убедил более дюжины независимых государств образовать новую страну под названием «Союз Советских Социалистических Республик» с целью построения социализма. Новая страна быстро стала очень могущественной и раз за разом срывала планы американцев, что мгновенно усилило международную напряженность. Советский Союз затем стал создавать условия для революций в странах Восточной Европы, и даже Германия, восточная и западная части которой находились на разных уровнях экономического развития, разделилась на две части, после чего восточная Германия присоединилась к блоку Советского Союза.

В Китае запланированные Дэном реформы не увенчались успехом, и экономика продолжала рушиться. Росло число людей, недовольных действиями правительства. Государственный аппарат закаменел, его подтачивала коррупция, управленцы действовали авторитарно и неэффективно. Студенты все еще помнили, какой сильной и процветающей была страна их детства, и приходили в ярость, сравнивая прошлое с настоящим. Повсюду ходили слухи о продажных чиновниках, о расхищении государственных средств, о попытках назначать на административные должности членов семьи и преданных прислужников. Мало кто мог четко объяснить причину проблемы, но в ходе дебатов и дискуссий все, похоже, сходились в одном: страна в беде и для построения настоящей демократии необходима фундаментальная реформа политической системы. Некомпетентные лидеры должны уйти! Среди студентов стал тайно распространяться написанный двадцатью годами ранее политический манифест, названный просто «Хартия-08».

Когда мне подошло время получить диплом, фракционная борьба внутри коммунистической партии накалилась еще больше. Пошли слухи, что лидера реформаторов Чжао Цзыяна сместили со всех постов и посадили под домашний арест. Эта новость стала искрой, которая подожгла бочку с порохом; давно подавляемая ярость народа вырвалась наружу таким образом, что потрясла всех. Студенты всех крупных университетов Пекина вышли на улицы в знак протеста. При поддержке жителей города они заняли площадь Тяньаньмэнь, чем привлекли к себе внимание всего мира. На площади вырос палаточный городок; протестующие даже возвели статую богини свободы перед самими Вратами Небесного Спокойствия.

Лю Сяобо, автор «Хартии-08», вернулся в Китай из-за рубежа. На площади он произнес речь и поклялся, что будет голодать до тех пор, пока не начнутся настоящие реформы. Это вдохновило весь народ. Молодежь начала прибывать в Пекин со всех уголков Китая, и массовое движение набрало силу. Даже обычные жители Пекина поддержали студентов. Хэйцзы, например, часто привозил нам пищу и воду на своем трицикле.

– Ешьте, пейте! – кричал он. – Вам нужна сила, чтобы сражаться с этими сраными уродами, которые засели в Чжуннаньхае.

Шень Цянь в прошлом публиковала провокационные статьи и обожала Лю Сяобо. Благодаря своему влиянию на студентов она стала одним из лидеров движения. Однажды Шень Цянь зашла ко мне; ей хотелось вовлечь студентов кафедры китайского языка в общее дело, и она решила обсудить этот вопрос со мной. Она заразила меня своим пылом, и я почувствовал, что должен что-то сделать для страны. На знаменитой центральной площади в самом центре Пекинского университета я произнес речь; в ней я осудил продажный и бюрократический студенческий совет и призвал студентов освободиться от контроля со стороны правительства и сформировать демократический, независимый орган самоуправления. К моему удивлению, многие профессора и студенты мне аплодировали, и через несколько дней была создана Автономная федерация студентов. Шень Цянь избрали одним из членов комитета, и, поскольку ей казалось, что я обладаю определенными талантами, она попросила меня вступить в Федерацию.

На площади мы организовали штаб. Наши ежедневные дела напоминали работу правительства в миниатюре: мы принимали представителей студенчества со всех уголков страны, публиковали заявления и программы, выпускали открытые обращения и вели ожесточенные дебаты обо всем, словно от нас зависела судьба народа. Новость о том, что наши соотечественники в Гонконге и на Тайване сочувствуют нам и собирают для нас пожертвования, придала нам сил. Мы смеялись и плакали, мы кричали и пели, мы мечтали о том, как мы, молодые и страстные, построим новое будущее Китая.

В один из первых июньских дней я сидел в примитивной палатке на краю нашего командного центра и писал новую программу для движения. Погода была жаркой и влажной, и я обливался потом. Внезапно я услышал голос Шень Цянь: «Баошен, смотри, кто к тебе пришел!»

Я вышел из палатки и увидел Цици в небесно-голубом платье и с рюкзачком на спине. Она казалась уставшей после долгой дороги. От радости и удивления я потерял дар речи, и Шень Цянь стала над нами подшучивать.