Мейсон спрятал отчет в карман и начал барабанить пальцами поподоконнику.

– Вы действуете мне на нервы, – отозвалась Ева Белтер. – Выможете мне сказать, что все это значит?

– Я сказал вам.

– Что это за бумаги?

– Профессиональные дела.

– Какие дела?

Он рассмеялся:

– Неужели потому, что я веду ваше дело, я долженисповедоваться перед вами о делах всех своих остальных клиентов?

– Вы ужасны, – капризно заявила она.

Он пожал плечами, не переставая барабанить пальцами поподоконнику. Раздался стук в дверь.

– Пожалуйста, – крикнул Мейсон.

В открытой двери появилась Делла Стрит. Она замерла, увидевна постели Еву Белтер.

– Хорошо, что вы пришли, Делла, – приветствовал ее Мейсон. –Я хочу на всякий случай приготовить целый комплект бумаг. У нас должны бытьготовы прошения о назначении управляющего наследством, протест противутверждения завещания, прошение о назначении миссис Евы Белтер чрезвычайнымраспорядителем со всеми полномочиями. Затем будут необходимы подтвержденныевыписки решений о назначении чрезвычайного распорядителя для вручениязаинтересованным сторонам.

– Вы хотите сразу же продиктовать их? – холодно спросилаДелла.

– Да. Но я хотел бы также поесть.

Он подошел к телефону и заказал завтрак в номер. Делла Стритсмотрела на Еву Белтер.

– Извините, мне понадобиться столик, – сказала Делла.

Ева Белтер подняла брови, после чего сняла со столика стаканжестом дамы, которая прижимает к себе юбку, чтобы ненароком не прикоснуться квстреченному на улице нищему. Мейсон поднял бутылку имбирного пива, а такжеведерко со льдом и вытер столик влажной тряпкой, в которую было завернутоведерко. Он поставил столик на середину комнаты и придвинул к нему кресло.Делла приготовила блокнот и взяла карандаш.

Минут двадцать Мейсон быстро диктовал, затем принеслизавтрак. Все трое ели с аппетитом, почти в полном молчании. Ева Белтер веласебя как госпожа, которая унизилась до принятия пищи за одним столом сприслугой.

После завтрака Мейсон велел убрать посуду и вернулся кдиктовке. В половине десятого все было сделано.

– Возвращайтесь в бюро и перепечатайте бумаги как положено,– сказал Мейсон Делле. – Только смотрите, чтобы никто не видел, что вы делаете.Лучше всего закройтесь на ключ. Для прошений можете воспользоватьсяотпечатанными бланками.

– Хорошо. Я должна сказать вам пару слов наедине.

Ева Белтер презрительно фыркнула.

– Не обращайте внимания, Делла, – сказал Мейсон. – МиссисБелтер уже уходит!

– О нет! – запротестовала Ева Белтер.

– Да, вы уйдете, – твердо сказал адвокат. – И притом сейчасже. Вы мне были нужны для получения от вас данных по этим бумагам. Теперь выпойдете и отнесете завещание, а после полудня явитесь в мой офис подписатьпрошения. Только держите язык за зубами. Репортеры захотят взять у васинтервью, они поймают вас рано или поздно. Вы воспользуетесь всеми своимипрелестями и будете потрясены и сломлены перед фотографами страшным ударом,который свалился на вас. Вы не будете в состоянии дать какое-либо связноеинтервью, они должны поверить, что вы находитесь в безутешном горе. Как только какой-нибудьфоторепортер направит в вашу сторону аппарат, показывайте колени и начинайтелить слезы. Понимаете?

– Вы вульгарны, – сказала Ева Белтер ледяным тоном.

– Может быть, – не стал спорить Мейсон. – Зато я хорошо знаюсвое дело. И бросьте свои ужимки, вы же убедились, что на меня они недействуют.

Она с достоинством надела плащ и шляпу.

– Каждый раз, когда я начинаю чувствовать к вам симпатию, –сказала она, направляясь к двери, – вам обязательно нужно что-нибудь сказатьтак, чтобы все испортить.

Мейсон без слов открыл ей дверь, низко поклонился напрощание и снова закрыл дверь. Со вздохом облегчения он повернулся к ДеллеСтрит.

– Что случилось, Делла?

Она сунула руку за вырез платья и достала конверт.

– Это принес посыльный.

– Что это?

– Деньги.

Он открыл конверт. В нем были стодолларовые дорожные чеки,две книжечки по тысяче долларов каждая. На всех чеках была подпись ГаррисонаБурка. Оставалось только вписать имя получателя. К чекам была приложеназаписка, поспешно написанная карандашом и подписанная инициалами Г.Б. Мейсонразвернул записку и прочитал:

«Я считаю, что лучше будет на некоторое время исчезнуть. Недайте мне впутаться в это, любой ценой спасайте меня!»

Мейсон отдал чеки Делле Стрит.

– В последнее время грешно жаловаться на дела, Делла. Смотритолько, выбирай места, где будешь их реализовать.

Она кивнула:

– Скажи мне, что случилось. Во что она тебя впутала?

– Пока только в пару хороших гонораров. И заплатит еще,когда дело закончится.

– Однако она тебя втянула. Втянула тебя в убийство. Яслышала сегодня утром, что говорили репортеры. Она затащила тебя домой допоявления полиции и устроила все так, чтобы в случае чего свалить вину на тебя.В какой-то момент она просто скажет, что ты был наверху, когда раздался выстрел.Какая у тебя гарантия, что она этого не сделает?

Мейсон устало махнул рукой.

– Я предполагаю, что она это рано или поздно сделает, –сказал он.

– И ты ей это позволишь?

Мейсон стал терпеливо объяснять:

– Клиентов не выбирают, Делла. Их нужно принимать такими,какие они есть. В этой игре обязательно только одно правило: если уж взял дело,то нужно сделать все, чтобы довести его до благоприятного результата.

Она фыркнула:

– Это еще не значит, что ты должен позволять сваливать насебя убийство для того, чтобы прикрыть чьего-нибудь любовника.

– Я вижу, что ты неплохо информирована. С кем тыразговаривала, Делла?

– С одним репортером. Но я не разговаривала, а толькослушала.

Он усмехнулся:

– Теперь возвращайся в офис и приготовь бумаги. И небеспокойся обо мне. Мне нужно доделать еще кое-что. Смотри, чтобы за тобойникто не следил, когда ты пойдешь сюда в следующий раз.

– Первый и последний раз я пробую такие фокусы. Я едва отних избавилась. Они шли за мной по пятам. Я повторила тот же фокус с туалетом,что и твоя подопечная. Это всегда сбивает мужчин с толку, когда женщина уходитв туалет. Один раз они на это попались, но во второй раз не получится.