— Как же ты откопал джип, Пол? — спросил Быков, все это время внимательно слушавший рассказчика.

— Грузовик, — пояснил Стигвуд. — Военный грузовик. Парни в два счета откопали нас. Но Элси наотрез отказалась возвращаться сюда. Напрасно я говорил, что буря закончилась, что все позади. Она твердила, что во второй раз не переживет подобного ужаса. Что я мог предпринять? Не насильно же ее везти сюда. — Он удрученно развел руками, а потом кивнул и добавил: — Думаю, это к лучшему. Я способен работать за двоих, так что экспедиция не пострадает.

— Я не намерен платить тебе вдвойне, Пол, — предупредил Петров.

— Понимаю. И не настаиваю. В какой-то мере мы подвели вас всех. Мой долг — компенсировать неудобство.

— Что ж, тогда ладно. — Петров собрался уходить, как вдруг остановился, захваченный какой-то мыслью. — Дорогу на Каир чистят? По ней можно проехать?

— Военный грузовик проехал, — ответил Стигвуд. — Других машин я не видел. Там дальше сейчас сплошная пустыня. Я добирался сюда часа три, хотя мы были совсем рядом. С морозильником и генератором лучше не спешить, по-моему.

На том и порешили. Работа по благоустройству лагеря была продолжена. Пока Быков заканчивал откапывать машину, остальные мужчины установили палатки, душевую кабину и обеденный стол. Женщины разогрели на спиртовках банки с фасолевым супом. Петров поел отдельно, не сев обедать со всеми. Без него народ чувствовал себя свободнее. Смеясь и подшучивая друг над другом, товарищи принялись вспоминать, кто как пережил бурю. Быков опять попытался определить, кто из женщин держал его за руку в темноте, но безуспешно.

После обеда было решено отдохнуть немного, но Стигвуд заявил, что продолжит разгружать фургон. Уединившись, он поочередно развинтил оба георадара и вывел из строя антенные блоки, позаботившись о том, чтобы причину поломки мог определить только специалист. Существовал определенный риск, что Петров заподозрит злой умысел, но Стигвуд решил, что игра стоит свеч. Он не хотел, чтобы кто-то, кроме него, узнал, где пролегает подземный туннель. Для осуществления задуманного плана следовало немного затянуть поиски. Стигвуд собирался вывести из строя пару участников экспедиции, чтобы заменить их своими сотрудниками и тем самым взять поисковые работы под личный контроль. Пусть пока что ныряют в море. Ему хватит двух или трех дней. Потом, если связь не заработает, нужно будет смотаться в Каир под предлогом приобретения генератора или ремонта георадаров. Все просто, а значит, надежно. Сработает безупречно.

Выбравшись из фургона, Стигвуд услышал оклик и, обернувшись, заставил себя принять самый беззаботный вид. Это были Быков и Рушич, предложившие ему помочь им в рытье ямы под туалеты.

— Прежние песком занесло, — сказал Быков. — Если ты не против, то пошли. Втроем быстрей справимся. Только перчатки захвати. Я уже мозоли на ладонях натер.

С лопатами, досками и рулоном клеенки они удалились от лагеря на такое расстояние, чтобы никто не испытывал дискомфорта.

— Ты первый, Пол, — распорядился Рушич, протягивая лопату.

Стигвуд знал этот тип мужчин, которые при первой же возможности стремятся подчинить себе окружающих, причем норовят начать с самых слабых и безответных, постепенно наращивая свой авторитет. Роберт Стигвуд вовсе не был слабаком, но Пол Старки наверняка бы взял лопату да еще заискивающе улыбнулся при этом. Как же поступить? Играть свою роль? Но очень скоро этот славянин сядет на голову, и Стигвуд окажется в подчиненном положении, которое будет крайне неудобно для достижения намеченных целей.

— Покажи, как это делается, Влад, — предложил Стигвуд с ясной улыбкой.

— Ты должен уметь, — сказал Рушич. — Твоя профессия — в земле рыться, разве нет?

— За свою жизнь я не построил ни одного сортира, — сказал Стигвуд, продолжая беззаботно улыбаться.

— Тем более, — значительно произнес оппонент. — Учись.

Он приподнял лопату и воткнул ее в песок в опасной близости от ступни англичанина.

Быков, до этого молча наблюдавший за ними, почувствовал неладное.

— Давай я начну, — предложил он, потянувшись к черенку.

Рушич поймал его за руку:

— Нет. Пусть он копает. Не люблю таких. Пока мы вкалываем, он то катается с женой, то в фургоне отсиживается. Считаешь себя очень умным, да, Пол?

Стигвуд снова задумался. В своей жизни он убил не так уж много людей, тогда как Влад Рушич наверняка наворотил целые горы покойников. Однако опыт Стигвуда был куда полезнее. Рушич убивал в бою или расстреливал пленных, кто знает. Стигвуд же всегда находился с противником вплотную, как сейчас. Ему приходилось бороться и драться с сильными мужчинами, защищающими свою жизнь. Однако он всегда выходил победителем. Тут было и отличное владение различными коварными приемами рукопашного боя, и знание человеческой психологии, и умение правильно выбрать момент нападения, используя эффект неожиданности. С этим Рушичем Стигвуд справился бы голыми руками. Рви щеки, выдавливай глаза, дави мошонку! Невооруженный Рушич не представлял собой сильной угрозы. Но не затевать же драку, да еще со смертельным исходом. Неужели придется уступить?

— Что примолк, Пол? — наседал Рушич. — Язык проглотил? Лопату бери.

«Я убью тебя, — подумал Стигвуд холодно. — Ты сам напросился».

— Ладно, — произнес он со вздохом. — Если ты настаиваешь…

— Настаиваю.

Стигвуд состроил недовольную физиономию и взялся за дело.

4

Ночь прошла без происшествий. Все спали как убитые. Быкову снились кошмары, но утром он не смог вспомнить абсолютно ничего.

Он делил палатку с Вондрачеком. Влад и Петров ночевали отдельно, каждый в своей машине. Дастин поселился со Стигвудом, выдававшим себя за Пола Старки. Сабрина и Норма, естественно, спали вместе.

За завтраком Дастин попробовал шутить на тему однополой любви, но Быков кашлянул так значительно, что француз запнулся и перескочил на любимую тему, заговорив о сортах виноградных вин.

После трапезы дайверы собрали снаряжение и понесли его к морю. Быков, Вондрачек, Рушич и Стигвуд сопровождали их, намереваясь немного поплавать. Сабрина осталась с Петровым.

День был безветренный, знойный. Море застыло зеленоватым киселем, пуская солнечные блики и искры. Вдоль горизонта плыли корабли, похожие на игрушечные. Больше всего было танкеров, но, присмотревшись, Быков опознал несколько больших военных судов. Возможно, именно их присутствием объяснялись проблемы со связью.

Мужчины с удовольствием наблюдали за тем, как Норма Байкер раздевается до купальника. Фигура у нее была что надо, и Быков испытал странную смесь двух противоположных чувств: гордости и ревности. Ему было чертовски приятно, что он обладал этой женщиной, но одновременно его сердила мысль о том, что не он первый, не он последний и что, глядишь, своя порция счастья перепадет еще кому-нибудь, например нахальному Жюлю Дастину, глаз не сводившему с Нормы.