– Ее невидимый друг! – продолжала клокотатьмонахиня. – Знаете, отец, он находит все потерянные вещи. Представляете,этот дружок даже сует ей в карман мелочь на конфеты! И они все набивают себерты всякими сластями. Уж будьте уверены, деньги тоже ворованные.

Девочки зарыдали еще громче. Только тут отец Мэттинглизаметил, что невольно топчет цветы, а маленькое бледнолицее создание молча и внимательнонаблюдает, как его ботинки давят белые лепестки.

– Отпустите детей, пусть они идут в школу, – велелон монахине.

Главное сейчас – взять инициативу в свои руки. Только тогдаон сможет вникнуть в смысл того, о чем говорит сестра Бриджет-Мэри.

Когда взрослые остались одни, монахиня продолжила свойрассказ, показавшийся отцу Мэттингли совершенно фантастическим. Дети упорнотвердили, что видели, как цветы плыли в воздухе, и уверенно заявляли, чтовидели цветы в руках Дейрдре. При этом они не переставая хихикали и говорили,что волшебный друг Дейрдре всегда их смешит. А еще этот друг умел найтипропавшую тетрадку или карандаш. Стоило лишь попросить Дейрдре – и он приносилей потерю. Так обстояли дела. Эти девчонки даже утверждали, что видели егосвоими глазами: такой симпатичный молодой человек, темноволосый, с каримиглазами. Обычно он появлялся возле Дейрдре, но не более чем на секунду.

– Придется отослать ее домой, – сказала сестраБриджет-Мэри. – Она постоянно выкидывает такие штучки. Мы вынуждены звонитьее старшей тете, Карл, или другой тете, Нэнси. На какое-то время этопрекращается. Но потом все начинается снова.

– Но вы-то сами не верите…

– Тут, отец, как говорят, поди разбери. Либо в девчонкувселился дьявол, либо она дьявольски врет и заставляет других верить в своироссказни – она как будто околдовывает окружающих. Ее нельзя оставлять в нашейшколе.

Отец Мэттингли сам отвел Дейрдре домой. Они неторопливо шлипо этим же улицам и за всю дорогу не произнесли ни слова. Мисс Карл уже успелипозвонить на работу, и она стояла рядом с мисс Нэнси на ступенях своегоогромного дома, поджидая девочку.

Как привлекательно выглядел тогда этот дом, окрашенный втемно-фиолетовый цвет: зеленые ставни с белыми филенками, чугунные решетки,покрытые блестящей черной краской, позволявшей яснее видеть изящную розеткуузора. Плющ и другие вьющиеся растения радовали глаз яркостью и разнообразиемцветков и зеленью листьев… Теперь они превратились в отвратительного видадебри.

– Все дело в ее слишком богатом воображении, святойотец, – в голосе мисс Карл не слышалось и следа тревоги. – Милли,нашей Дейрдре сейчас не помешает теплая ванна.

Девочка молча скрылась внутри дома, а мисс Карл пригласилаотца Мэттингли в стеклянную беседку, чтобы за плетеным столом угостить кофе с молоком.Мисс Нэнси, простоватая и угрюмая, поставила перед ними чашки и подаласеребряные ложечки. Это был первый его визит в дом Мэйфейров.

Веджвудский фарфор с золотой каймой. Льняные салфетки свышитой на них буквой «М». Какой остроумной женщиной показалась ему Карлотта. Вшелковом, явно сшитом на заказ костюме и гофрированной блузке она выгляделабезупречно. Волосы с проседью аккуратно убраны назад, а губы слегка тронутыбледно-розовой помадой. Своей понимающей улыбкой она сразу же расположила ксебе священника.

– Избыток воображения, святой отец, это, можно сказать,проклятие нашей семьи, – говорила она, наливая из двух небольшихсеребряных кувшинов горячий кофе и горячее молоко.

– Мы видим странные сны, нас посещают видения.Наверное, нам следовало бы заниматься поэзией или живописью. А я вот, видите,корплю над бумагами в адвокатской конторе. – Мисс Карл негромко, безнапряжения рассмеялась. – Как только Дейрдре научится отличать фантазии отреальности, у нее все будет хорошо, – добавила она.

После кофе мисс Карл показала отцу Мэттингли комнаты первогоэтажа. Их сопровождала мисс Милли – удивительно женственная, с рыжими волосами,крупными старомодными локонами, окаймлявшими лицо. Подойдя к одному из окон,мисс Милли приветственно помахала старой мисс Белл, срезавшей розы большимисадовыми ножницами с деревянными рукоятками. Священнику бросились в глазаукрашавшие ее пальцы кольца с драгоценными камнями.

Карлотта сообщила, что дальнейшее воспитание и обучениеДейрдре доверят сестрам монастыря Святого Сердца, как только в их школепоявится свободное место. Она искренне сожалела о том, что произошло, изаверила святого отца, что пока Дейрдре, разумеется, останется дома, коль скорона этом настаивает сестра Бриджет-Мэри.

Священник попробовал возразить, но вопрос был уже решен.Разве сложно будет подыскать для Дейрдре гувернантку, умеющую ладить с детьми?

– Наш род очень древний, – рассказывала мисс Карл,пока они, минуя густую тень террас, возвращались в двухсветный зал. – Мыдаже не знаем точно, сколько веков он существует, и теперь никто не можетназвать имена всех предков, изображенных на фамильных портретах.

Голос Карлотты звучал жизнерадостно и в то же времяутомленно.

– Достоверно известно лишь то, что семья переселиласьсюда с островов, с плантации на Сан-Доминго. А в далеком прошлом наши предкижили где-то в Европе, но никаких конкретных сведений об этом не сохранилось.Наш дом полон реликвий, но с чем или с кем они связаны, нам не известно. Иногдавсе это представляется мне огромной тяжелой раковиной, которую я, словноулитка, вынуждена таскать на спине.

Слегка коснувшись рукой клавиш рояля и струн арфы, мисс Карлпризналась, что не испытывает особого интереса к такого рода вещам, однако поиронии судьбы ей приходится быть хранительницей всех этих «фамильныхценностей». Словно в подтверждение слов сестры, мисс Милли с улыбкой кивнула.

А теперь, с позволения святого отца, продолжала тем временеммисс Карл, она должна вернуться на работу – клиенты ждут. Проводив священникадо ворот, она еще раз поблагодарила его за заботу.

Таким образом, странный инцидент был исчерпан, и маленькаядевочка с бледным лицом и черными кудряшками покинула приходскую школу прицеркви Святого Альфонса.

Но отцу Мэттингли по-прежнему не давало покоя необъяснимоепоявление цветов на школьном дворе, да и вся эта непонятная история в целом.

Разве можно вообразить, чтобы маленькие девочки перелезличерез перила алтаря в столь огромном и величественном храме, как церковьСвятого Альфонса, и украли оттуда цветы. Даже отпетые уличные хулиганы, которыхбыло немало в годы детства самого отца Мэттингли, не осмелились бы на подобнуювыходку.