Борис Викторович будет против?

Эм-м-м… а почему Анне не хотелось говорить ему про эту встречу? Вот не хотелось – и все! Оставить бы все в тайне… Почему так?

Анна не знала, но и рассказывать не хотела. Словно что-то нехорошее сделала, чего не должна была. Но почему?!

* * *

Анна не знала почему. А вот Кира сомневаться не стала.

Что лучше всего стимулирует мужчину в борьбе за женщину? Думаете, лазерная эпиляция? Ан нет, соперничество. Если женщина нужна одному мужчине, она будет нужна и второму, и третьему, если она сама себя таковой ощущает.

А если нет соперника, его надо придумать. Но Кире этого делать не пришлось, так что она отправилась к отцу, благо тот заехал домой пообедать.

– Папс, надо поговорить.

– Хорошо…

– Без Ани.

Борис Викторович искренне удивился, но…

– Ладно.

– Папс, ты меня можешь взять в город, я тушь себе прикуплю и вернусь?

– Не нравится мне твоя косметика, ну да ладно.

Кира показала классический «Йес». И поскакала собираться. Анну надежно отвлекла с каким-то важным вопросом Роза Ильинична, а там и Гошка поможет…

Заговор?

Не-а! Забота о близких! Меньше знаешь – лучше спишь, вот и прояви заботу о спокойном сне своих близких.

В машине Кира плюхнулась на сиденье рядом с отцом – и тут же выдала Анин секрет.

– Папс, тут к Анне какой-то козел клеится.

– Да? – нахмурился Борис Викторович.

– Ага. Лейкин Олег как-его-там-бишь-того. Отчество не помню, но он в полиции, по ходу, капитан.

– И что ему нужно от Ани?

– Самой бы знать хотелось. И ей тоже.

– Хм?

– Звонит, на свиданки приглашает, в «Орхидею», у нас же там романтишь, квадратишь, практишь…

Борис, который был в курсе происходящего в «Орхидее», кивнул. Ну да, там целый этаж можно снять под «романтишь», как Кира выражается.

– Допустим. И?

– А Анна нервничает. Они и виделись-то пару раз, с чего его так развезло?

– Она тебя попросила со мной поговорить?

Кира уверенно замотала головой:

– Папс, нет. Она расстроится, я надеюсь, вернусь раньше, чем она обнаружит. Ане не хотелось, чтобы ты знал.

– Почему?

Кира пожала плечами:

– Не знаю. Она очень боится обременить других своими проблемами.

Борис аж рот открыл, услышав такое от дочери. Легкомысленная акселератка? Как же! Два раза! Слишком тонкое наблюдение для безмозглой соплячки.

– Это верно.

Кира кивнула:

– Вот. Я не знаю… Аня себя ведет так, словно не имеет права просить помощи. Другим помогать она может, а сама – словно озеро льдом сковало… ну не знаю я, как это лучше объяснить. Это не страх обязательств, а что-то другое, но есть ведь!

Борис Викторович вспомнил, как Анна всерьез (он мог это отличить от пустой игры) собиралась увольняться, чтобы не тащить в его дом сына, и кивнул:

– Ты права, рыбка моя.

– Папс!

Родившаяся в марте, Кира действительно была под знаком Рыб. Но знак свой не слишком любила, кстати, как и рыбу.

– Ладно-ладно. Что ты от меня хочешь?

– Папс, ты не можешь… – Кира замялась, и Боря помог дочери:

– Отшить его?

– Нет! Не то чтобы отшить… если этот Олег не козел, то пусть остается, а? Аня хорошая, а когда ты женишься, Лизка ее выживать начнет. Я точно знаю. А если Аня замуж выйдет, она в этом городе останется, я к ней ходить смогу, видеться…

Борис Викторович открыл рот. Потом закрыл.

Кира била не в бровь, а в глаз. Все было сказано абсолютно верно, ни убавить, ни добавить.

– Вот! – правильно поняла отца Кира. – А если этот Олег козел и у него трое детей и невыплаченные алименты за семь лет… ну, ты понял?

– Понял-понял.

– Проконтролируешь вопрос?

– Обещаю. «Орхидея», говоришь?

Кира закивала.

– Я туда тоже пойду, пригляжу за ними.

– Дуэньей? – не без ехидства поинтересовался отец.

– Нет. Я со своим парнем, а Анна… ну, я не знаю, будет он ей парнем или лучше такого гнать… и она за мной присмотрит, и я за ней.

– Ладно. Разберусь я с этим вопросом, – кивнул Борис Викторович. – Обещаю.

Кира довольно улыбнулась.

И довольство ее относилось не к обещанию, нет. А к ощущению. Она тоже знала своего отца… вот не остался он равнодушным к ее сообщению!

Не остался!!!

Ну держись, подлизка!!!

* * *

Борис Викторович позвонил знакомому почти сразу. Вот вошел в кабинет и потыкал в экран, запуская набор номера.

– Колян, здорово!

– Борисыч! Салам алейкум!

– Ва-алейкум, ва-ассалам! Как дела? Как здоровье?

– Борисыч, не пыли! Колись, чего трезвонишь!

– За жизнь поговорить, понятное дело.

– И за чью жизнь разговаривать будем?

Пятнадцать лет знакомства и определенные личные интересы не оставили Борису никакого шанса. Полковник Пичагин отлично распознавал, когда ему звонят по делу, а когда – пригласить на рыбалку. Второе не отменялось, но раз уж вопрос возник… разберемся, а там и за рыбкой можно метнуться.

К пивку.

– Воронова Анна Петровна.

– Хм… Борь, а это не та, о которой ты Генку просил? По базе пробить?

Борис Викторович фыркнул:

– Мент легавый.

– Чем и горжусь. Ну так?

– Она…

– И чего Генка накопал?

– А то ты не знаешь? – фыркнул Борис. – Чиста, как стеклышко, ребенок, учеба, работа, родители… не совсем стандарт, но никаких проблем.

– Знаю. А сейчас-то чего всплыло?

– Один из ваших ею заинтересовался. Лейкин. Олег. Капитан.

– Может, он ею как бабой заинтересовался? – подначил друг.

Борис Викторович аж зубами скрипнул.

– Это не столь важно! Если у них просто… личный интерес, пусть будет личный. А если у него что-то другое? Если Анну куда-то втянули?

– Опа…

Такой разговор от друга Коля слышал впервые.

– Ее? Втянули?

– Ты просто Анну не знаешь. Она сама в грязь не полезет, но у нее сложная жизненная ситуация. Там мамашка ее любовника воду мутит… в смысле парня, от которого у Анны сын. Вот она серьезно взялась, я Ильичева рекомендовал.