— Нет, нас она не убьет, — покачал головой главный интриган всея клумбы. — У нее вообще странное к нам отношение. Как к… своим. Детям? Не совсем, но близко.

— Именно поэтому вдвойне не советую ее злить намеками на потерю самостоятельности. За ней не выцветет так вывернуть ситуацию, что это вы у нее под опекой окажетесь и будете ходить строем, вовремя кушать, спать, учить уроки и получать по заднице с криками «ура!».

— Э-э-э… Мне кажется, ты все-таки преувеличиваешь, — засомневался Инермис.

— Ну-ну. Северяне тоже думали, что им кажется. Ладно. Я предупредил. Все-таки это именно я с ней мышление синхронизировал, так что знаю, о чем говорю. — Я присел на ближайшую бамбуковую табуретку, которую сняли с несуразной повозки, и с удовольствием вытянул уставшие ноги. 

— Хочешь сказать, что у дель Нериумов теперь два хранителя? — Верат подошел совершенно неслышно, со спины, и с ходу огорошил.

— Что?! — Вопрос заставил меня на мгновение замереть. Да что за чушь? — Поясни, с чего такие выводы.

— Хм… Просто она ведет себя как ты. И ощущается тоже как-то похоже, — простодушно выдал старший олеандр.

Объяснил так объяснил, ять! Только еще непонятнее стало. И в животе заворочался странный ком ощущений. Не беспокойство, не страх, не тревога… а что-то абсолютно новое. 

Ну спасибо, детки. Только этого мне не хватало. Вообще, со своим организмом я знаком очень давно и прекрасно знаю все его внутренние шевеления. А вот теперь происходит что-то совершенно невообразимое.

— Возможно, это легко объяснить. — Я постарался проигнорировать странные чувства внутри. — Когда девушка только появилась в нашем доме, я всеми способами старался проверить ее даже не на полезность, а на безопасность. Одним из таких способов было слияние разумов. Оттого и набрали, наверное, привычек друг друга. А с учетом того, что ее знания были этому миру в новинку, то я всячески старался не только их выудить, но и понять. А понимая что-то, ты неосознанно начинаешь принимать, меняя собственное мировоззрение. Так что, скорее всего, это даже не она на меня сейчас похожа, а именно я на нее. Во всяком случае, пока снова не поднял те огромные пласты знаний и опыта, что накопил за сотни лет жизни. 

— То есть ты с самого начала знал! — А вот и Люпин. Они все будут по очереди подкрадываться?

— И нам не сказал! — Куда же без Магнолии? Причем губы уже надула, брови нахмурила и покраснела. 

— Я не обязан лить готовые удобрения вам в корни. Сами догадались — молодцы.

— А леди Ириссэ? Она в курсе? — задал верный, хотя и снова неудобный вопрос Инермис.

— Она и вовсе не мое растение. И раньше я думал, что она не догадывается в силу отсутствия разума. А теперь не знаю.

Нарцисс

Как там говорило мое необычное недоразумение? «Не буди лихо, пока оно тихо»? Или что-то про напомнить козе смерть?..

В любом случае этот разговор посреди поляны дети затеяли зря. А я зря его поддержал… и про леди рода вспомнил как есть не к месту.

По крайней мере, точно не ожидалось, что занятая хозяйством женщина проявит недюжинные навыки бывалого шпиона и выйдет из-за ближайшего куста в самый неожиданный момент. Как раз словно отзываясь на свое имя.

— Спасибо за похвалу, хранитель рода моего мужа, — вежливо поблагодарила она, одним только движением ресниц снимая с табурета Инермиса. Она тут же улыбнулась ему полной достоинства благодарной улыбкой и изящно присела рядом со мной на освобожденное место.

— Так о чем мы говорили? О том, что чужая душа в результате неудачного ритуала записалась поверх души моей дочери?

Ириссэ не выглядела скорбящей о смерти ребенка матерью, но в то же время я чувствовал, как в ее груди собирается и растет комок горечи и печали. Кажется, женщина до последнего не желала верить, что ее ребенка больше не существует в этом мире. 

— Технически ваша дочь не умерла, если вы об этом, — несколько более поспешно, чем следовало, заверил я. — Просто ее знания и душа, они…

— Я понимаю. — Улыбка леди стала по-настоящему горькой. — Девочка все еще там… и я ее постоянно вижу. Вы слишком мало общались с Ортикой, поэтому не можете знать некоторые нюансы. Слова, движения, характерные манеры, непроизвольные жесты. Так вот, когда моя новая дочь чем-то увлечена или о чем-то глубоко задумывается, все это проступает сквозь чужую личность. Именно поэтому я… ничего не делаю. И приучаю себя к мысли, что моя девочка просто повзрослела. И Рябина, которая пришла ко мне в первую же ночь после ритуала, молчит. И будет молчать.

— На самом деле так и есть. Просто она впитала в себя чужие знания, которые оказались гораздо объемнее ее собственных. — Я искренне хотел сгладить ситуацию, хоть и понимал, что вру. Но порой врать надо, как бы странно это ни звучало. Надежда, пусть и основанная на лжи, помогает смириться и жить дальше. Это похоже на ситуацию в мире Ортики, когда мужчина, понимая, что ребенок, скорее всего, не от него, выбрасывает в мусорное ведро нераскрытое письмо с результатами генетической экспертизы. 

— Не стоит пытаться смягчить не слишком приятную новость, — грустно улыбнулась Ириссэ, и я вдруг увидел в ней не просто красивую куклу и даже не достойную моего воспитанника жену, а взрослую и в чем-то даже мудрую женщину. — Особенно когда для меня это и не новость вовсе. Дело в том, Нарцисс, что до ритуала моя дочь была, увы, не слишком приятным человеком. При том, что она меня любила и не хотела навредить, даже мне приходилось прикладывать некоторые усилия, чтобы уцелеть рядом со столь… не в меру амбициозным, да к тому же весьма недобрым ребенком. Я уже молчу о том, скольких трудов мне стоило уберечь всю остальную семью. 

В ответ на поляне стало тихо-тихо. 

Вот так вот. Сообщили новость леди рода. А она в ответ такое выдала, что все теперь сидят, чуть ли не открыв рты. И переваривают. 

— И что же заставляет вас так отзываться о своей дочери, которую вы воспитали самостоятельно? — Я, если честно, не понимал. Никто не рождается злым. А Ортика едва перешагнула порог совершеннолетия, когда решила провести ритуал. 

— Лучше смотреть правде в глаза, чем прятаться от нее за бумажным веером. Особенно если знаешь, что от пожара он не спасет, — вздохнула Ириссэ. — Ортика… она не была злой. Но и доброй не была. А еще очень многого хотела. Того, что ей по статусу не полагалось. Увы, это моя вина, я слишком сильно любила свою маленькую принцессу. Все надеялась на то, что еще выдам ее замуж за того, кто обеспечит ее амбиции и снимет это болезненное воспаление гордости. Но увы… не уследила. И Ортика в очередной раз полезла туда, куда не следует. Никто не виноват. Я боюсь, если бы мои младшие дети не сорвали ритуал, все могло окончиться гораздо хуже. 

— Хуже?! — удивились братья. 

— Да. Ортика хотела не просто чужих знаний. Она хотела чужой силы и искала способ ее получить. Думаю, не надо объяснять, зачем она ее хотела.