Она не видела лица Эммы, но была уверена, что та сейчас просто сходит с ума от ярости и ревности. И стоит в одиночестве, без верхней одежды, под проливным дождем, глядя вслед партнеру и Морис.

На минуту вампирке даже стало её жаль.

* * *

Ким очнулся в странном месте. Впрочем, обстановка показалась ему знакомой — большая деревянная кровать с пологом; стены, обитые бежевым шелком. Все, как в том видении на уроке госпожи Тинкли.

Рыжий вздрогнул, когда понял, что не спит, что все вокруг реально. Он решил проверить догадку, попытавшись с помощью простого заклинания изменить интерьер.

— Не смей разрушать мои декорации, — прозвучал уже знакомый холодный голос. Ким обернулся и увидел Селена в большом кресле, с хрустальным кубком в руках.

— Я сплю? — на всякий случай поинтересовался Ким.

— Нет, — коротко ответил вампир. — Почему ты так думаешь?

— Но я засыпал в своей постели и не мог переместиться сюда посреди ночи…Это пугает. — Ким поднялся и сделал шаг по направлению к Селену. Его словно магнитом тянуло к древнему вампиру, но его не пустил невидимый барьер. — Что за шутки?! Мы же заключили честный договор, так? Разве мы не договорились? Тело Эммы, богатство, новое имя, наконец, я хочу получить все, раз рискнул связаться с созданием тьмы.

— Не все сразу, мальчишка. Сначала, ты докажешь мне свою преданность. К тому же, я не считаю себя таким уж отъявленным негодяем. Хотя, не спорю, информация, сохранившаяся в старых летописях, меня не красит.

Ким едва успел пригнуться, когда в него полетел хрустальный кубок, чтобы разбиться на сотню мелких стеклышек.

— Что я должен сделать? — поинтересовался он, чувствуя, что, с каждой минутой, становится все слабее. Слабее под взглядом фиалковых глаз, точно под ментальным заклятием.

— Я уже говорил — мне нужно не так много. Есть всего одно условие, без которого я не буду потакать твоим прихотям. Кстати, тебе уже поздно поворачивать назад, Ким. Контракт заключен, — Селен хищно улыбнулся, наматывая прядь снежно-белых волос на палец.

— Что я должен сделать? — снова повторил Ким, невольно подмечая манеру Селена говорить так же медленно, как Конни.

Вампир перестал улыбаться:

— Вижу, ты теперь не такой, как раньше, Роберт. То есть, Ким. Прежний ты, уже все бы понял. Моему пробуждению мешает связь партнера с вампиркой. Возможно, вскоре эта связь сама разрушится, но я не хочу ждать. Лучше действовать наверняка. Убей Симона Спенсера, Ким, и тогда я исполню любое твое желание.

Очарование, почти подчинившее себе Кима, на секунду развеялось. Парню показалось, что в существе, сидящем перед ним, не осталось ничего светлого.

Убить Симона? Уничтожить своими руками лучшего друга? Пусть они и поссорились из-за девушки… Это невозможно…

— Мы так не договаривались. Ты действительно ненавидишь Симона? За что? Неужели, нельзя разорвать магическую связь между партнерами другим способом… — тихо начал Ким, запинаясь на каждом слове.

— Ой-ой, неужели, ты еще не понял? Вампирка-существо и ее партнер составляют единое целое. Пусть сейчас они и в ссоре, но я чувствую, как душа Эммы тянется к Симону. Достаточно одной ночи, проведенной вместе, чтобы и мои, и твои планы рухнули. Но я вернусь в небытие, Ким, а ты останешься влачить свои дни в одиночестве, наблюдая со стороны за чужим счастьем. Поверь, тогда ты позавидуешь мертвым.

— Симон — мой друг! — запальчиво выкрикнул Берли.

— Ты меня убеждаешь в этом или себя? — мягко поинтересовался Селен. — Да, вы провели несколько лет вместе. Вместе учились, вместе устраивали каверзы вампирам. Но, заметь, Спенсера, партнера вампирки, сейчас знают почти все. А тебя — только друзья, преподаватели и родные. Ты такой же смертный, как и он, но остался в тени. Разве это справедливо? К тому же, он первый отвернулся от тебя. Симон предпочел Эмму Конни, которая никогда и ни в чем ему не помогала. Это ты называешь «дружбой», Ким? Ты меня разочаровал.

Повисло неловкое молчание. Ким низко склонил голову, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы.

— Запомни, мальчик, в этой жизни нельзя доверять никому, особенно друзьям. Каждый сам за себя, и в любви, и на войне.

— Но, если так, то и твоим словам я верить не могу, — Ким прижал руку к груди, пытаясь успокоить, бешено бьющееся сердце.

— И ты абсолютно прав, Ким. Но я — и не твой друг, скорее, союзник. Я честен с тобой и выполню условия сделки, если ты поможешь мне отомстить. Более того, я докажу свою правоту, доверив тебе самое сокровенное — свои воспоминания. Ты увидишь, как меня предали те, кого я считал друзьями. Думаю, после этого ты примешь верное решение.

Не успели эти слова прозвучать, как Ким почувствовал, что пол под ногами исчез, и его тело проваливается в бездну…

На Кима нахлынули чужие воспоминания — яркие картинки прошлого, которое ему не принадлежало. Они несли с собой незнакомые ощущения, эмоции и сокровенную тайну. Ким был горд, что ему доверили что-то настолько личное…

…Он увидел себя стоящим на палубе огромного корабля. Вокруг суетились матросы: крутили канаты, цепляли тросы, ставили паруса… И ни один из них его не замечал — несмотря на реалистичность воспоминаний, для этого, давно ставшего прошлым, мира, он не существовал.

Ким обернулся, услышав за спиной властный мужской голос:

— Тебе понравится Британия, мой юный друг. Жаль, что наша встреча произошла при таких печальных обстоятельствах. Даже мне оказалось не под силу исцелить твоих родителей.

Голос принадлежал крепкому темноволосому мужчине лет сорока. Он облокотился о деревянный поручень и слегка насмешливо рассматривал стоящего рядом с ним мальчика лет пяти в холщовых штанах, рубашке и короткой меховой жилетке.

Ким вздрогнул, едва встретившись взглядом с безразличными фиалковыми глазами.

«Правильный овал лица, светлые волосы до плеч, собранные в косицу, глаза цвета ночной фиалки, это определенно он! Но зачем мне знать об его детстве?» — недоумевал Ким.

— Вы что-то недоговариваете, — холодно ответил Селен, но его словам, явно не доставало уверенности. Кажется, мальчика смущали взгляды моряков, искоса рассматривающих его. — Ведь я смог выжить в этом кошмаре. Значит, болезнь забрала не всех.

— А все потому, мальчик, что ты с рождения наделен магическим даром. Твои способности уникальны, в своем роде, ты — бриллиант, правда, пока не ограненный. Сколько раз я обращался к твоему отцу, с просьбой отдать тебя в обучение. Но его мысли были заняты только торговлей… — нахмурился мужчина.

— Не говорите плохо о моем отце. Если бы мог — я предпочел бы смерть такой жизни. Почему вы должны были стать моим опекуном? — Селен гордо вздернул подбородок. — Если хотите знать, я ненавижу магию, за то, что она выбрала меня! Это сделало меня изгоем, одиночкой…